Рождение нации (СИ)

Он оторвался от своих записей. Конкретно сейчас пытался составить учебник математики из тех ошметков, что удалось выудить из своей головы после самогипноза. Но проблема заключалась в том, что все связанное с цифрами и формулами ему давалось крайне плохо. Вот гуманитарные предметы он вываливал на раз, даже мозг «морщить» почти н приходилось.
«Впрочем, математиков нынче еще хватает у тех же ромеев, надо только их найти, да труды их предшественников купить, вот они пусть и составят учебник, – подумал он. – С физикой будет посложнее, там придется всякие глупости вылавливать. Но тоже справлюсь. Вот с химией даже не просто беда, а полный завал, ни я не помню ничего, ни местные ни в зуб ногой…»
Рус вздохнул.
– У меня все неплохо, с детьми тоже в порядке, спасибо что спросила, – продолжил он троллить сестру.
На та только фыркнула и отлив из стеклянного кувшина квас в стеклянный же стакан, выпила. Потом налила еще, но эту порцию уже потягивала, смакуя.
– Я знаю.
Рус снова хмыкнул. Ну да, ому как не ей знать все обо всем, ведь его тоже «пасут» ее агентессы, которых в Русгарде тоже хватает.
– Ладно. У нас постоянно проблемы… несть им числа. Что на этот раз случилось, что ты все бросила и примчалась?
– Эта проблема из ряда вон, потому и примчалась.
– Да? Удиви.
– Лех. Он совсем похоже пошел вразнос…
– А точнее?
– Все дело в твоем сборе войска…
Рус с силой провел ладонью по лицу, и откинувшись на спинку кресла, устало сказал:
– Дай угадаю, он решил, что я собираю армию против него дабы взять власть в свои руки и самому стать паном?
– Верно.
Рус пристально посмотрел на сестру.
– Что? – вскинула брови Ильмера. – Я тут ни причем. Без твоего прямого слова я бы не стала работать в этом направлении. Сама понимаю, что еще рано, ситуация слишком нестабильная с аварами. Он сам, все сам.
– Сам с усам… – поморщился Рус.
Леха он в чем-то понимал, по крайней мере его образ мышления. Брат набирает силу, он слишком независим, пользуется бешеной популярностью в народе и значит может бросить вызов. Обычное дело сейчас в таких случаях.
Кроме того не являлось для Руса секретом и то, что масла в огонь сомнений подливают вожди, дескать Рус куда как более достойный правитель чем Лех.
Но еще хуже то, что еще его непосредственные приближенные зудят, да подзуживают, опасаясь за свой статус соратников пана с чего имели свои плюшки. Ведь если сменится пан, то и им придется от кормушки оторваться уступив место уже свитским князя. А тут наоборот, если пан свалит слишком высоко взлетевшего брата, то можно будет попробовать прибрать к пукам много вкусного, чего только стекольное производство стоит!
– И что он предпринял?
– Кинул кличь на сбор соей армии. Так что к концу лета будет здесь.
– Да твою же ж… Только этого мне еще не хватало для полного счастья.
– Может мы его… того? – предложила сестра и сейчас в ее голосе не было ни малейшего намека на неуверенность.
«И ведь завалит, дай я только такое согласие!» – с некоторым изумлением осознал Рус, понимая, что сестрица повзрослела во всех смыслах этого слова, раньше бы точно такого не предложила.
– Нет.
– Почему? Авары с юга подпирают, да он еще с севера надавит. Мы рискуем оказаться между молотом и наковальней…
– Ты знаешь… правду говорят, все что ни делается, все к лучшему.
Брови Ильмеры в изумлении взлетели на максимальную высоту.
– Главное, чтобы авары подольше с лангобардами долбались! Как раз до конца лета, – добавил он. – А то, что Лех договорится с Баяном и вступит с ним в союз против меня, я не верю. Его никто не поймет. И вот тут уже появляются интересные возможности.
Через пару мгновений на лице сестры появилась понимающая улыбка.
– Хочешь воспользоваться собранной Лехом армией против авар?!
– Верно.
Ильмера засмеялась.
– Надо бы тогда лангобардам подсобить немного, – сказала она.
– Подсобим. Славян давно рвется в бой. Вот пусть и обкатает в боях добровольцев.
33
Лангобарды попали, что называется, как куры в ощип.
 
В изначальной исторической последовательности авары тоже напали на лангобардов, пусть на несколько лет позднее, но цель тогда они ставили простую, банально согнать прочь этот народ с его исконного места проживания, ибо земли те очень хорошо подходили для скотоводства. Лангобарды отступили на запад, в горы будущей Австрии и оттуда уже вторглись в Италию, захватили города и создали свое королевство.
В этот раз все случилось иначе. Новый великий каган авар Баян почему-то не захотел лангобардам дать возможность сбежать, а начал их целенаправленно прессовать. Кочевники, пройдя западнее по притоку Дуная – Драве, от уже ее притока – Муре, пошли на север и вторглись в западные районы проживания лангобардов, тем самым отсекая их от возможного пути отхода. В этих речных долинах, притоках реки Раба, степняки чувствовали себя уверенно и проживавших там лангобардов отгоняли на восток и север, концентрируя их вокруг озера Балатон и горах Баконь к северу от него.
Оказавшись в окружении, ибо авары так же плотно контролировали все восточные, южные и северные долины вдоль Дуная, лангобарды отчаянно оборонялись, делая дерзкие контратаки, чему способствовали отряды хорошо оснащенные доспехами, как полученные от князя Руса, так и самостоятельно откованные за зиму.
Несмотря на все усилия, построенные стены, ловушки в виде засечных полос, плотин, каменных завалов и беспримерное мужество, кольцо окружения постепенно сужалось. Баян для покорения лангобардов собрал почти все силы своей орды (оставив лишь небольшую группировку на севере по Тисе для контроля Руса), так что перевес в численности был минимум трехкратным. К середине лета авары отжали лангобардов от озера на север к их столице Виндобона, и теперь им осталось сделать еще одно усилие и все будет кончено.
Но вмешался Славян. Мощным ударом с севера пятнадцатитысячной армией, он прорвал кольцо окружения, произошел не менее мощный встречный удар со стороны лангобардов (на да, удары были согласованы) и лангобарды хлынули в образовавшуюся прореху выскальзывая из ловушки.
Бросив все, люди фактически бежали к спасительным Карпатам. Вышли на реку Грон, впадавшей в Дунай и стали втягиваться в горы. Авары словно с цепи сорвались и постоянно атаковали. Но из-за того, что силенок пока было маловато, удары удавалось парировать.
Шли беглецы не по самым удобным для передвижения маршрутам, но более-менее хорошо приспособленных для обороны, особенно если перекрыть некоторые подступы с помощью ежей. По сути каждый беглец вместо различного барахла, тащил готовый еж, так что беженцы в любой момент могли создать преграду между собой и нападающими. А когда к преследователям подошла подмога с юга и запада, было уже поздно, беглецы растворились в горах и двигались дальше уже по малым тропам.
Но эта война и побег дались лангобардам дорогой ценой. В боях они потеряли две трети воинов, и треть гражданских, оказавшихся как в числе убитых, так и плененных. А поскольку бежать пришлось с пустыми руками, то перспективы перед ними в преддверии зимы светили хуже некуда. Так что ничего удивительного в том, что Альбоину, ставшего полноценным вождем лангобардов после смерти отца в одном из сражений, пришлось идти на поклон к князю Русу.
– Чего они вообще к вам так прицепились? – удивился Рус. – Неужели месть за то, что ты помог мне в прошлом году довести людей?
– Нет… они фактически предложили нам стать их рабами… боевыми рабами и пойти на тебя войной в первых рядах.
– Хм-м… не пойми меня неправильно, но что заставило вас отказаться? Все-таки выбор у вас был небольшой, согласиться или погибнуть?
Альбоин только горько усмехнулся, сказа:
– Выбора не было, князь. И там и тут, нас ждала смерть, только в первом случае мы опозорили бы себя перед богами и нашими предками, добровольно согласившись стать рабами.
«Опять я не учитываю религиозный момент, как самостоятельный фактор, а не только как элемент манипуляции, – мысленно скривился Рус. – Сколько живу в этой эпохе, а до сих пор никак не могу вжиться…»