Искушение Эльминстера

Он неуклюже проковылял за Дурлимом до арки, ведущей в коридор, и присел там, вглядываясь в галерею. Лландер и Тартан были там, наверху, осторожно продвигаясь вперед.
— Ну? — рявкнул он. — Какие новости?
Именно тогда гобелен упал на Лландера. Тартан отшатнулся, чтобы избежать диких ударов меча своего друга, затем сделал выпад, пробив хаос тяжелой ткани своим черным мечом, надеясь ударить того, кто был за ним, и нападал на опутанного Лландера. Этот кто-то уже распластался на полу, дергая коврик под ногами. Тартан, потерявший равновесие, дернулся, схватился за перила, чтобы удержаться в вертикальном положении, промахнулся и с грохотом опрокинулся. Человек с ястребиным носом выскочил из-за свернутого гобелена и вонзил кинжал в лицо Тартана. Меч Лландера вслепую вырвался из гобелена, чтобы ударить мужчину, который в ответ вонзил свой кинжал в ткань, затем перепрыгнул через перила, легко приземлился в пиршественном зале, весело помахал Железному Лису и помчался к передней части башни.
Разъяренный Железный Лис с ревом бросился в погоню, затем остановился в двух шагах от выхода из зала и поднял свой клинок. Нет... Он побежал бы один в ту часть крепости, из которой отослал своих людей, в область, где слишком много мест, в которых человек с ножом мог получить преимущество над закованным в броню врагом и скрыться. Нет, пришло время посмотреть, жив ли еще Лландер, найти Дурлима, и они втроем могли бы подобрать какое-нибудь подходящее место для защиты от прыгающих безумцев с ножами. Он неуклюже проковылял обратно через пиршественный зал, дважды по пути нанеся удар назад, и поднялся по лестнице, где лежал обмякший Тартан, а гобелен медленно и устало колыхался.
— Лландер? — позвал он, надеясь, что не получит удара мечом в лицо. — Лландер?
Он услышал тихий звук позади себя и злобно ударил своим клинком, рубя так мощно, что сталь с ошеломляющей силой отскочила от каменной стены, оставив за собой несколько звенящих осколков металла. Он был вознагражден вздохом. Обернувшись посмотреть, кто это, Железный Лис оказался лицом к лицу не с человеком с ястребиным носом или окровавленным трупом, а с молодой девушкой, которую он видел раз или два раньше в Старне. Она была в трех безопасных шагах вниз по лестнице, вне досягаемости его меча, и выглядела очень суровой, держа руку на горле. Пока Лис смотрел на нее, все еще пораженный тем, что увидел эту девку здесь, в его запертой и зарешеченной башне, она неторопливо опустила руку, и ее платье распахивалось вслед. Его глаза следили за ее движением, пока алебарда, врезавшаяся ему в лодыжки сверху, не отправила его беспомощно вниз по лестнице. Он выкрикнул проклятие, размахивая клинком, чтобы отразить эту последнюю атаку. Лис снова оказался лицом к лице с ухмыляющимся человеком с ястребиным носом. Тонкий кинжал, управляемый тонкой, но твердой рукой, вонзился в правый глаз Железного Лиса, и Фаэрун навсегда померк для него. Тяжело дыша, Иммейра отскочила от огромной бронированной туши и позволила ей прогрохотать вниз по лестнице, тщетно цепляясь перчатками за пустой воздух.
Затем она быстро отвела взгляд и посмотрела на мужчину, который улыбался ей сверху.
— Ванлорн, — простонала она и обнаружила, что дрожит — за мгновение до того, как разрыдалась. — Ванлорн, мы сделали это!
— Нет, девушка, —  услышала она голос и почувствовала, что ее держат успокаивающие руки. — Мы только что сделали самую легкую часть. Теперь начинается тяжелая и настоящая работа. Ты убила несколько крыс, вот и все... Дом, в котором они поселились, все еще надо в порядок.
Он выхватил испачканный и мокрый кинжал из ее рук и отбросил его. Она услышала, как он звякнул о плитки пола внизу.
—  Царство Железного Лиса разрушено, но Старн Бакралама должен быть возрожден к жизни.
— Как? —  простонала она ему в грудь. — Направь меня. Ты сказал, что не останешься...
— Я не могу, не больше, чем на сезон. Для тебя было бы лучше, если бы я ушел этой ночью.
Ее руки сжались вокруг него, как тиски.
— Нет!
— Полегче, девушка, — сказал он. — Я останусь достаточно долго, чтобы увидеть, как ты возьмешь старого Рарендона, любого из сирот и фермеров, которым ты можешь доверять в качестве сопровождения, в Сэрн-Хилл. Я напишу тебе записку, чтобы ты передал ее одному человеку, коневоду по имени Нантлин. Спроси его, звучит ли его арфа так же сладко, как всегда, и он узнает, от кого на самом деле эта записка. Он приведет сюда людей, чтобы они жили здесь, и женщин, и мужчин чести, готовых поднять клинки, чтобы защитить законы, которые одобряют все старнцы, и снова сделать Старн сильным. Однако, надо мной довлеет рок… Я должен уйти до того, как он или кто-либо из его людей войдет в долину.
 
Иммейра смотрела на него, а ее лицо заливали слезы. Она видела явную печаль в его глазах и плотно сжатых губах и робко протянув два пальца, чтобы проследить линию его подбородка.
— Ты скажешь мне свое настоящее имя, прежде чем уйдешь?
— Иммейра, — торжественно сказал он, — я так и сделаю.
* * * * *
Улыбка, которая не принадлежала Иммейре, проплыла сквозь его сны и заставила Эльминстера внезапно проснуться в холодном поту.
— Мистра, — выдохнул он в темноту, глядя на потрескавшийся каменный потолок лучшей спальни в Башне Лиса. — Леди, я наконец-то доставил тебе удовольствие?
Последовала тишина, но в ней внезапно появился огонь, пробежавший по потолку, образуя буквы, которые гласили: «Служи той, кого зовут Дасумия». Затем они исчезли, и Эльминстер заморгал в темноте. Он чувствовал себя очень одиноким — пока не услышал тихий шепот рядом с собой.
— Эльминстер? — спросила Иммейра с благоговением и испугом в голосе. — Что это было? Ты служишь богам?
Эльминстер протянул руку, чтобы коснуться ее лица, внезапно почувствовав, что вот-вот расплачется.
— Мы все это делаем, девушка, —хрипло сказал он. — Мы все, только не догадываемся.
 ГЛАВА ТРЕТЬЯ 
 ПИР В ФЕЛМОРЕЛЕ 
Если человек, дракон, орк и эльф могут спокойно сесть где-нибудь вместе в этих Королевствах, то только на хорошем пиру. Хитрость в том, чтобы не дать им насладиться друг другом.
Селбрин Мудрец 
из Размышлений в Одинокой Башне в Аткатле 
опубликованных в Год Червя 
— И кто же, —  с обманчивым дружелюбием спросил самый низкорослый и громкий из трех охранников ворот, — вы такой?
Мужчина с ястребиным носом и аккуратной бородой, на которого он холодно смотрел, стоял пешим под проливным весенним дождем, но каким-то образом оставался сухим, за исключением грязных и поношенных высоких сапог. Он вернул фальшиво радостную улыбку стражника и ответил:
— Человек, о котором лорд Эсбре будет очень сожалеть, что не увидел за своим столом, если вы меня прогоните.
— Человек, владеющий магией и считающий себя достаточно умным, чтобы не отвечать на вопрос о своем имени, — категорично заявил капитан стражи, скрестив руки на груди так, чтобы пальцы одной руки лежали на кинжале с высокой рукоятью, вложенном в ножны справа спереди на поясе, а пальцы другой могли поглаживать булаву, висевшую в чехле на перевязи слева спереди. Двое других стражников также небрежно опустили руки на рукояти своего оружия. Человек под дождем легко улыбнулся и добавил:
— Меня зовут Ванлорн, а Аталантар — моя страна.
Капитан фыркнул:
— Никогда о такой не слышал, и каждый третий разбойник называет себя Ванлорном.
— Хорошо, — весело сказал мужчина. — Тогда все улажено.
Он шагнул вперед с такой спокойной уверенностью, что оказался среди охранников, прежде чем два сильных толчка перчатками с разных сторон заставили его резко остановиться.