Петля времени (СИ)
— Первый помощник, просим вас пройти на мостик! Повторяю! Эрко Гратерно, подойдите на мостик! «Что такое, почему вызов не по уставу? Они так всегда или просто разыгрывают меня, как новичка? Сейчас узнаю».
В этот раз на мостике была целая толпа. Эрко подошел к капитану и аппнул ему.
— А, первый помощник, вы-то мне и нужны! Вот отчетные документы по готовности к взлету и разрешение на полет. Доставьте их, пожалуйста, комбазу Квитауса Кирка. Он должен подписать разрешение, мне нужен оригинал.
— Капитан, это можно сделать по электронным печатям!
— Первый помощник, мне нужно разрешение с живой подписью. Ступайте!
— Нет, капитан, это неразумно… — опять понесло Эрко.
— Первый помощник, я вас прошу не испытывать мое терпение, идите! — уже командным голосом сказал Кванг.
— Зачем это разрешение в натуральном виде? Все равно запросят в электронном. Так уже давно не делают, что за атавизм?
— Эрко Гратерно, — вскипел капитан. — Вы где?
— На 53-ем, комкор!
— Ваша должность?
— Я первый помощник комкора.
— А кто я?
— Комкор 53-го, капитан Анлути Кванг.
— Так какой звезды вы позволяете себе обсуждать мой приказ! Взяли все в зубы и на всех четырех за подписью! — уже орал Кванг.
Эрко аппнул, взял, что требовалось передать, и ушел. Все были в шоке. Нет, спорить с Квангом на 53-м было можно, и он, как капитан, всегда поощрял дискуссии среди членов команды, но поведение Эрко все присутствующие на мостике сочли наглостью. Спорить, когда тебе отдают приказ и поясняют, зачем это нужно, по меньшей мере странно и показывает твое неумение слушать и подчинятся.
— Похоже, он у нас не задержится! — сказал Палович.
— Посмотрим, так-то он прав. Разрешение в натуральном виде — атавизм, — Кванг сидел в своем кресле, отделенном проходом от остальных и думал, что ему делать. Он вспоминал свой разговор об Эрко с дядькой Квитауса Кирка. Тем временем, все разошлись по своим делам, на мостике остались лишь Пэпэ Палович и Кванг.
— Пэпэ, пойди в грузовой!
Палович посмотрел на капитана. Он терпеть не мог, когда к нему обращались по второму имени. Если капитан так сказал — это неспроста. Он подошел к капитанскому креслу.
— Э, нет, я вас не покину. Вы решили оставить нашего первого на базе. Я сам закрою дверь.
— На этом корабле меня кто-нибудь будет слушать?
— Все. Но только не тогда, когда вы хотите сделать глупость и взять всю вину на себя.
— Палович, у нас взлет через 30 тактов. Выход с судна за 60 тактов запрещен. Этот крендель нарушил устав. Все вопросы к нему.
— Да, но за шлюзы отвечаю я, а не вы, и я их закрою!
— Палович, я не могу лететь еще и без второго помощника!
— А 53-й не может улететь без капитана Кванга, и баста! Я не уйду!
Кванг улыбнулся и сделал свой фирменный жест рукой, означающий «друзья-товарищи». Палович тоже улыбнулся в ответ, но не как друг-товарищ, а как друг-заговорщик.
Золотой мальчик
Эрко шел быстрым шагом. Он был в бешенстве. Он привык, что старшие товарищи прислушивались к нему. Нет, они не полагались на него, но всегда выслушивали его мнение и либо объясняли, почему нет, либо корректировали свои указания. Он никак не ожидал от молодого капитана таких устаревших требований. Эрко по своей натуре был рационалист, и его очень тяготило, если что-то работало неэффективно. Его девизом по жизни было: «Выполнить и получить максимальный эффект». Кванг его очень разочаровал. Первый помощник шел, переполняясь ненавистью к новому капитану, этому золотому космическому мальчику.
* * *
Золотыми космическими детьми называли сыновей и дочерей, чьи родители служили в астрофлоте. Как правило, все они жили в космических городках, там росли и учились в космическихулиях (школах). Они с детства бывали на космодромах, летали с родителями на большие корабли, а подростками уже ходили с родителями в небольшие походы. Их все знали с детства, им было легче поступить в бравии, благодаря улийной подготовке и льготным местам для детей военнослужащих. Таких ребят всегда охотнее брали в команды, им больше доверяли с самого начала службы. Именно поэтому они были успешнее своих собратьев из обычных семей, что учились с ними в бравии, а с ребятами из десантной колике их никто даже и не сравнивал.
Как-то никто особо не задумывался, что общество космогородков было очень жестоко. В детях смолоду воспитывалось, что они могут только служить Родине. Они должны быть лучше всех остальных детей, лучше соседа, лучше отца и матери, лучше себя вчерашнего. Честь мундира была святой. Естественно, что вечная погоня за успехами в служении Родине для многих не проходила бесследно. Многие ломались. Нельзя было допустить ошибку в поведении или решении. Совершивший ее строго осуждался общественностью, и если не совершал в ближайшее время подвиг, то подвергался вечным гонениям и публичному порицанию.
Все это тяжким грузом лежало на плечах Анлути Кванга. Он бы с радостью скинул все это, но у него были мама, сестра и два младших брата-близнеца. Кванг любил свою семью и не мог позволить себе бросить своим поведением хоть какую-то тень на них или на своего покойного отца. Его папа дослужился до командира хвостовой части базового корабля. Первого базового корабля! Вот только полетать ему не удалось, он умер за бирок (месяц) до отхода. Кванг тогда еще учился в бравии. Конечно, ему тут же назначили императорскую стипендию, и он получил льготу на место на несущем штурмовом корабле. Только отца никто заменить не мог, благо, остался дядька, мамин брат, Квитауса Кирка. Именно он стал проводником Кванга в мир больших космических кораблей. Делал он все не бескорыстно, видел большой потенциал в Кванге и получал свою выгоду от его успехов, так как своих сыновей у него не было. Анлути знал, что представляет собой его дядя, но принимал его помощь, пока это не входило в противоречие с его внутренним миром. Кванг быстро дал понять Кирке, что он с трудом уживается в системе большого корабля, что ему нужна свобода действий. Поэтому тот позаботился, чтобы Кванг поскорее получил все необходимое для капитанского звания, ведь поведение племянника уже беспокоило его. Он понимал, что тот может взорваться в любой момент. Найти капитанское место в тростарийском флоте крайне сложно, Кванг был отправлен первым помощником на разведывательный корабль № 19 и проходил на нем до момента получения в командование 53-го.
Знаешь систему — владеешь ситуацией
Эрко влетел в приемную комбаза Квитауса Кирка. Того не оказалось на месте, его адъютант велел ждать. Сидеть Эрко не мог и стал наматывать круги по помещению, чем сильно раздражал адъютанта и других посетителей.
— Присядьте уже, старший аноф.
— Когда будет комбаз?
— Когда нужно!
— Я постою, — Эрко с трудом себя сдерживал. Потом его отвлек звук боя. Это отсчитали очередной период времямеры. Первый помощник глянул на них и обомлел. До отлета 53-го оставалось 13 темпов, а он еще здесь, и сколько нужно еще тут пробыть, непонятно. Корабль улетит в любом случае в положенное время, а Эрко нет? Как это так? Он сам нарушил устав, покинув корабль. Похоже, это была проверка, а Эрко ее завалил… Сделав три вдоха, первый помощник начал вспоминать, кто может подписать нужную бумагу, кроме капитана. Бинго! Разрешить вылет может старший адъютант, который сейчас сидит за монитором напротив. Эрко шумно выдохнул и подошел к нему:
— Прощу вас подписать разрешение на вылет за капитана.
— Это невозможно, ожидайте.
— Старший адъютант, вы сорвете график вылетов, утвержденный на Большом собрании. Готовы за это ответить?
— Все разрешения подписываются удаленно в системе обмена донесениями! Не морочьте мне голову, старший афон!
— Вот у меня на руках запрос на вылет! Система дала сбой! Вы несете ответственность за работу системы ОД. Почему вы не в курсе о сбое в ней? Вы не контролируете работу базы? Комбаз в курсе этого? Он на мостике? Ему следует немедленно об этом сообщить! — и Эрко направился к выходу.