Трагедии

 Здесь от Эрота жала сохнуть стала.
 Она молчит. Из челяди никто
 40 О тайне и не знает. Только страсти
 Не суждено угаснуть без следа:
 Отцу о ней я расскажу, Тесею,
 И будет нам враждебный Ипполит
 Убит его проклятьем. Царь глубинный,
 Недаром же Тесею Посейдон[111]
 Три посулил желания исполнить.
 Прославлена — но все-таки умрет
 И Федра. Пусть! Мне лучше, чтобы Федра
 Погибла, чем, виновных поразив,
 50 Мне сердца, месть лаская, не насытить.
(Издали слышатся хоры товарищей Ипполита) Но вот и он... Тесея Ипполит,
 Надменный сын... Покинув лов тяжелый...
 Сюда идет — я ухожу...
(Спускается со своей эстрады.) Пора.
(Всматривается.) С какою он большой, веселой свитой.
(Прислушиваясь.) Как ярко гимн их Девственной звучит,
 Богине их отраден, Артемиде:
 Не чует он, что Адовы врата
 Уж для него открыты... и что солнца
 Последнего он пьет теперь лучи...
(Уходит налево.)
 ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ 
Ипполит со спутниками (справа); их 15 человек, они одеты в охотничьи костюмы и вооружены дротиками. Ипполит — юноша с локонами золотисто-белого цвета и строгим лицом; у него светлые голубые глаза, его одежда и приемы более говорят о палестре, охоте и играх, чем о войне и лагере. В руке у него венок из полевых цветов. При появлении Ипполита из дому выходит несколько рабов, в том числе и Старый раб. Шествие направляется к статуе Артемиды.
Ипполит О, восславьте гимном, други,
 Золотую Дия дочь,
 60 Артемиду, нашу радость!
Охотники[112]
(к статуе) Дева-владычица,
 Радуйся, сильная
 Зевсова дочь!
 Чада Латоны нет
 В мире прекраснее.
 О Артемида, нам
 Нет и милей тебя:
 В златом украшенных
 Залах отца богов
 Сколько чарующих,
 Сколько небесных дев!
 Ты между них одна
 70 Девственно чистая,
 Солнца отраднее
 Ты, Артемида, нам.
(Кладут на алтарь Артемиды цветы и расходятся.)
 
Ипполит
(приближаясь к статуе и окружая ее подножие своей большой гирляндой) Прими венок, царица: в заповедном
 Лугу, цветы срывая, для тебя
 Я вил его... На этот луг не смеет
 Гнать коз пастух, и не касался серп
 Там нежных трав. Там только пчел весною
 Кружится рой средь девственной травы.
 Его росой поит сама Стыдливость.
 И лишь тому, кто истинно стыдлив
 80 Не хитростью, стыдлив душой свободной,
 Срывать цветы там свежие дано:
 Для слабых душ они не расцветают.[113]
(Приближаясь к статуе и обнимая ее колена.) Но, милая царица, для твоих
 Волос златисто-белых их свивала
 Среди людей безгрешная рука.
 Один горжусь я даром — быть с тобою,
 Дыханьем уст с тобой меняться звучным
 И голосу внимать, лица не видя...
 О, если бы, как начинаю путь
 И обогнув мету, все быть с тобою...
Старый раб
(подходя к Ипполиту, который спустился со ступеней подножия. Старик без шапки, с палкой, говорит сурово) Царь!.. Для меня лишь боги господа...
 Готов ли ты принять совет во благо?
Ипполит 90 Конечно да. Иль мудрости, старик,
 Иначе мы сберечь могли бы славу?
Старый раб Ты знаешь ли, что общий есть закон?
Ипполит Какой закон? К чему ты речи клонишь?
Старый раб Кто сух душой надменной, нам не мил.
Ипполит Ты прав, старик: надменный ненавистен.
Старый раб Лишь ласковый имеет дар пленять.
Ипполит Он без труда друзей приобретает.
Старый раб Не то же ли среди богов, что здесь?..
Ипполит Раз их закон мы, смертные, приемлем...