Трагедии

Алкмена Тогда напрасно в плен его мы брали;
 Но где ж закон, спасающий его?
Слуга Афинские владыки так решили.
Алкмена Что это? Смерти предавать врага —
 По мнению афинян, не прекрасно?
Слуга Нет, если взят живым он на войне.
Алкмена А Гилл? Решенье он признал такое?
Слуга Что ж, быть ему ослушником Афин?
Алкмена Что ж, быть живым и здравым Еврисфею?
Слуга 970 Тогда неправдой был и плен его.
Алкмена Еще не поздно ту неправду сгладить!
Слуга
(настойчиво) Нет здесь того, кто б мог его убить!
Алкмена
(гневно) Здесь я! А я ведь — тоже некто, мнится.
Слуга Смотри! Бесславьем ты себя покроешь.
(Уходит с угрожающим жестом.)
 ЯВЛЕНИЕ ТРИНАДЦАТОЕ 
Те же, без слуги.
Алкмена Люблю Афины я, люблю бесспорно;
 Но Еврисфея — раз он мне достался —
 Не властен вырвать из людей никто.
 Кто хочет, пусть меня и дерзкой кличет,
 И преступившей женских чувств предел,
 980 А месть свою я утолю всемерно.
Корифей Питаешь гнев ужасный ты, жена,
 На Еврисфея; знаю — и прощаю.
Тем временем Алкмена опять подошла к Еврисфею; тот смотрит на нее в упор.
Еврисфей Не мни, жена, что в жизнелюбья страсти
 До льстивых слов унижу я себя;
 Нет, трусостью уже не согрешу я.
 Вражду на сына твоего воздвиг
 Я не по доброй воле; был я братом
 Двоюродным тебе, и общность крови
 Меня с твоим Гераклом единила.
 Но все равно, хотел иль не хотел я —
 990 Внушила Гера эту мне болезнь,
 Она ж была богинею. И вот я
 Врагом себя Гераклу объявил.
 
 А раз вступив на путь вражды жестокой,
 Я много мук ему изобретал
 И, Ночь советчицей избрав, немало
 Ткал замыслов, чтоб, свергнув супостата,
 Остаток дней безоблачно провесть.
 Ведь достоверно знал я, что твой сын —
 Муж настоящий, не пустое имя:
 Ты видишь, хоть и враг он мне — за доблесть
 Я на хвалу ему не поскуплюсь.
 1000 И вот он умер; что ж? Не знал я разве
 Про ненависть ко мне его детей
 И про вражды наследственность? И диво ль,
 Что все пути я испытал, стараясь
 Убить их иль изгнать? Иль средство было
 Иное у меня, чтоб мне свое
 Обезопасить царство? Ты сама бы, —
 Когда бы жребии сменились наши, —
 Детенышей разгневанного льва
 Ужели злых терпеть бы стала, жить
 Им в Аргосе дала б на воле? В этом
 Ты никого не убедишь, жена!
 Теперь — свершилось! Смерти жаждал я —
 Меня живым оставили. Отныне —
 1010 Так верует Эллада вся — никто
 Меня без скверны уж убить не может.
 Афины благочестье соблюли:
 Не ставя гнева выше божьей воли,
 Меня велели отпустить они.
 Сказала ты — сказал и я. В дальнейшем
 Уж нет врагов, а есть проситель скромный
 И покровитель благородный. Впрочем,
 Мне все равно: хоть смерти не желаю —
 Без горечи расстанусь с жизнью я!
Корифей Внемли совету кроткому, Алкмена:
 Почти наш город — мужа отпусти!
Алкмена
(озаренная новой мыслью, с жестокой улыбкою) 1020 А коль убью его без ослушанья?
Корифей То было б лучшим; как же совместишь?
Алкмена Сейчас поймешь. Его лишу я жизни,
 А труп отдам родным, когда придут.
 Так в отношенье тела волю граждан
 Исполню свято, он же понесет
 Из рук моих заслуженную кару.
Еврисфей Что ж, убивай... вымаливать себе
 Спасения не буду. Град же этот