Трагедии

Справа приходит Ясон, нарядный, самоуверенный и веселый, в пурпуре, с ним небольшая свита. Ясон и Медея.
Ясон
После немой сцены, когда на его приветствия Медея не отвечает ни слова и молча отодвигается от него при его попытке подойти к ней, несколько секунд он смотрит на Медею, которая, чтобы не видеть Ясона, закрыла лицо руками, потом — Не в первый раз я вижу, сколько зол
 Влачит упорство злобы.
 Ты и город
 Могла б иметь, и дом теперь, царей
 Перенося смиренно волю. Если
 В изгнание идешь ты, свой язык
 450 Распущенный вини, жена.
Пауза. Конечно,
 Мне все равно — ты можешь повторять,
 Что низость тут виной моя; но меру
 Возмездия за то, что ты семье
 Властителя сулила, ты, Медея,
 Должна считать за благо.
Пауза. Медея открывает лицо и слушает Ясона. Сколько мог,
 Я гнев царей удерживал, оставить
 Тебя просил я даже — ни к чему
 Все это было... У безумья вожжи
 Совсем ты распустила — злых речей
 Поток не умолкал, и город наш
 Тебе закрыт отныне.
(Стараясь говорить как можно нежнее.) Но в заботах,
 Как верный друг, я устали не знаю.
 460 Я хлопочу о вас, чтобы нужды
 Не испытать жене моей и детям,
 Без денег не остаться. Мало ль зол
 Увидишь на чужбине...
 Ненавистен
 Тебе Ясон, но, право ж, не умеет
 На вражеский себя настроить лад.
Медея[57] О низкий... о негодный... я не знаю,
 Как выразить сильнее языком,
 Что ты не муж, не воин, — хуже, злее
 Нельзя уж быть, чем ты для нас, и к нам
 Ты все-таки приходишь... Тут не смелость...
 Отвага ли нужна, чтобы, друзьям
 470 Так навредив, в глаза смотреть? Иначе
 У нас зовут такой недуг — бесстыдство.
 Но все ж тебе я рада... сердце я
 Хоть облегчить могу теперь и болью
 Тебя донять... О, слушай... Как начну?
 Вот первое из первых... Я тебя
 Спасла — и сколько эллинов с собою
 На корабле везли тогда мы, все
 Свидетели тому, —
 спасла, когда ты
 Был послан укротить быков, огонь
 Метавших из ноздрей, и поле смерти
 
 Засеять. Это я дракона, телом
 480 Покрывшего в морщинистых извивах
 Руно златое, умертвила, я,
 Бессонного и зоркого, и солнца
 Сияние глазам твоим вернула.
 Сама ж, отца покинув, дом забыв,
 В Фессалию с тобой ушла, — горячка
 Была сильней рассудка. Пелий, царь,
 Убит был тоже мною — нет ужасней
 Той смерти, что нашел он — от детей!
 И все тебя я выручала, — этим
 От нас ты не побрезгал, а в награду
 490 Мне изменил.
 Детей моих отец,
 Ты брак затеял новый. Пусть бы семя
 Твое бесплодно было, жажду ложа
 Я поняла бы нового...
 А где ж?
 Где клятвы те священные? Иль боги,
 Которые внимали им, теперь
 Уж не царят, иль их законы новы?
 Ты сознаешь — нельзя не сознавать,
 Что клятву ты нарушил...
 Сколько раз
 Руки искал ты этой и колени
 Мне осквернял прикосновеньем! Все
 Обмануты надежды.
 Что же друга
 В тебе вернет Медее, ждать чего ж
 500 Могла бы от тебя она? Но сердце
 Мне жжет еще уста — ясней позор
 Твой обличить вопросами...
 Итак,
 Куда же нам идти прикажешь? Или
 К отцу, домой? Тебе в угоду дом
 Я предала. К несчастным Пелиадам?
 У них отца убив, конечно, буду
 Я принята радушно. О друзьях
 Подумаю ли старых, — ненавистна
 Я стала им, а те, кому вредить
 Пришлося мне — не для себя — в угоду
 Тебе ж, Ясон, — теперь мои враги.
 О, горе мне! Так вот она, та слава,
 Блаженство то меж эллинов, что мне
 510 Тогда сулил ты лживо...
 Да, гордиться
 Могу я верным мужем, это так...
 И славою счастливый младожен
 Покроется не бледной, если, точно,
 Извергнута из города, одна
 И с беззащитными детьми, скитаясь,
 И с нищими та, что спасла его,
 Пойдет дивить людей своим несчастьем.