Рассвет Янгчен (ЛП)

— Власть над другим человеком — большое искушение, — сказал Сонам. — Если мы разовьем вкус к такой власти, захотим ее…
— Тогда мы уже не будем Воздушными кочевниками, — сказала Янгчен. Сонам дал ей поводья Нуцзяна.
— Просто иди, — сказал он. — Прошу.
* * *
Ее следующая остановка была не такой морокой. Зонгду Хенше было не так тяжело сторожить.
Они дали ему комнату, которая была частью Храма Воздуха, одно из строений в камне дальше по склону, ниже мягко нависающих скал. Его условия были хорошими, как у почетного гостя Воздушных кочевников.
Он все еще бушевал первые день и ночь, не мог понять, что другим вариантом было гостеприимство Царя Земли. Быстро стало ясно, что не он придумал план. Чайси успешно держала его в неведении почти обо всех деталях Единодушия.
Но она должна была проверить его. Янгчен постучала в его дверь и вошла. Хенше поднял взгляд, сидя на кровати. Он не читал книги, которые они ему дали, только бросал ими в стены. Они валялись в углах, корешки согнулись, страницы были порваны.
Он казался спокойнее сейчас, может, его исцелила подушечка, которую он снова и снова сжимал пальцами.
— Я понимаю свое затруднительное положение, — сказал он Янгчен вместо приветствия. — Но я понимаю и твое. Сколько у тебя времени до того, как правда выскользнет из твоих пальцев и обрушится на мир?
— Столько же, сколько и у тебя, — сказала она.
Хенше застало врасплох ее зловещее, но правдивое заявление. Он тряхнул головой и продолжил.
— Я хочу кое-что обменять.
— Что?
— Имя. Человек, — он сжал нахально губы. — У меня есть шпион глубоко в организации Чайси, довольно высоко, она доверяет ему. Если будешь знать его личность, сможешь угрожать, что раскроешь его перед Чайси. Ему придется встать на твою сторону. Ты сможешь использовать его, чтобы свергнуть ее.
Хенше встал с кровати.
— Вот сделка, — сказал он. — Ты убедительно очищаешь меня от обвинений, восстанавливаешь мои потери, а я дам имя, описание и семью того человека. Что скажешь?
Он пытался продать брата Кавика, Каляана. Янгчен уже знала о нем.
— Я не хочу это, — сказала она.
— Что? Но я могу…
— Я сказала, что не хочу твою информацию, — если Кавик и подарил ей что-то, так это выражение лица Хенше сейчас. — Прощай, зонгду. До следующего разговора.
Ему хватило вежливости дождаться, пока дверь закроется, а потом с криком бросить подушку.
* * *
Лестница башни казалась бесконечной. Ступени тянулись вперед и внутрь, вели Янгчен петлями. Если бы она была паукозмеей, она проглотила бы свой хвост хотя бы дюжину раз. Она поднималась выше, шагая медленно.
Ручка ведра впивалась в ладони, содержимое плескалось на пальцы ног. Ей нужна была вода, чтобы пить и умыться. Она знала вес воды. Внутри башню пронизывал теплый свет из окон. Закат. Она игнорировала его.
Она дошла до комнаты Аватара в Северном Храме. Она использовала ее так редко, когда бывала тут, предпочитая оставаться в общежитии гостей с сестрами, так что даже не украсила комнату. Интерьер остался таким, каким был при Аватаре Сцето.
Она толкнула дверь плечом и опустила ведро. Комната была пустой, кроме кровати и стола. Стены были голыми. Для наблюдателя Сцето выглядел бы как тот, кому было нечего прятать.
То была грязная жизнь. Она обмякла на строгом стуле предшественника и сжала голову ладонями. Серый шум. Вернулся с силой.
Только одна мысль пробила туман, повторялась снова и снова. Она звала ее в глубины, как темная пропасть в Ма’инке, становилась сильнее, пока не стала громкой, как ревущие волны Жондури.
Она могла остановиться.
Когда она разберется с магами огня, с Царем Земли и Бин-Эром, с Хенше, Чайси и Кавиком с его братом — а то и с Мамой и Белым Лотосом — она могла перестать пытаться менять облик мира. Что она делала, бросаясь с головой в страдания, находя их? Разве она не усиливала горести людей?
Она должна была остановиться.
Она все еще будет Аватаром. Украшением, объектом восхваления, к которому обращались после того, кого отчаяние впивалось крючками в плоть. Как доказал Лохи из Саовон, этого люди просили в первую очередь, ценили больше всего. Чтобы проблемой занялись, не предотвратили. Мазь, не лекарство.
 
Ее наследие давало идеальную причину отстраниться. Она приняла бы негативный дзинг и ушла далеко-далеко, став горной вершиной, которую человечество могло бы видеть, но не достигло бы. Лучше им быть подальше. Она никому тогда не навредит своими ошибками.
Но никого и не спасет.
Янгчен потрясло, как мало эта перспектива тяготила ее. Она не ощущала вину за то, что думала, как прожить будущее, а не о том, как его заслужить. Она почти ничего не чувствовала. Ее парад по Бин-Эру словно произошел в другой жизни, на другой стороне границы, отмеченной сожалением.
Пустота, которую ей приходилось прогонять каждое утро, могла занять ее тело, сердце и нутро на постоянной основе. Она могла принять ее полностью. Она никому ничего не должна была.
«У меня было бы время найти Джетсун».
Она услышала свист и стук, ее голова поднялась. Еще свист, ещё стук, и настоятель Сонам оказался у двери, которую она забыла закрыт.
— Аватар, — сказал он, шумно дыша. Его голову покрывали бусины пота.
Он запрыгнул на башню, кружась? Он не вел бы себя так необдуманно, если бы это не было важно. Она быстро встала в тревоге.
— Что такое? Маги огня? Хенше?
— Нет, — улыбка на его лице сияла ярче румянца на коже. — Прости, я забыл тебе сказать. Это понятно, учитывая обстоятельства и все происходящее и…
— Настоятель, прошу.
Сонам вдохнул.
— Помнишь женщину в больнице? — сказал он. — Ту, что ты исцелила с другом-магом воды?
Янгчен не сразу вспомнила. Пациентка, которую она потеряла бы, если бы не помощь Кавика. Он сделали хотя бы это вместе. Дополнительная пара рук пригодилась.
Но воспоминание было с горечью. Была причина, по которой она не хотела много думать об этом.
— Что с ней?
— Мы нашли ее сына. Нашли ее пропавшего сына! Отряд прибыл вовремя! Он жив и здоров!
Янгчен медленно моргнула. Ее голос прозвучал как скрип:
— О, хорошо. Это хорошо.
— Без тебя и твоего спутника… Кавик, да? Без вас двоих, спасших его мать, мы никогда не спасли бы мальчика, — Сонам сиял ярче солнца над горами. — Аватар, ты не сдалась с ней. Разве не помнишь?
Она помнила. Всегда помнила. Ее губы задрожали, и она заплакала. Настоятель улыбнулся, думая, что счастье, одно и чистое, вызвало слезы на ее глазах. Он не знал, что оттащил ее от края в оковах. Приговорил ее к еще одному повороту колеса.
Янгчен могла притворяться, в чем хотела, но без толку. Она останется инструментом своих страданий. Она будет бороться, мучиться, как приказала делать женщине в больнице. Ее судьбой было делать один выбор снова и снова, как делали поколения Аватаров до нее. Знать прошлое — знать будущее.
— Они все еще в городе, — сказал настоятель. — Я могу отвести тебя к ним сейчас.
Она видела, как их возраст перевернулся, Сонам искрился юной энергией, а она была изъеденным уставшим старожилом.
— Завтра. У нас будет много времени завтра. Не нужно спешить.
Настоятель поклонился и ушел. Она стояла без движения на месте, пока солнце не опустилось, и тьма наполнила окно. Она решила лечь спать рано. У нее еще было много дел, и ей нужны были силы.
Высоко в башне Янгчен легла спать. И в этот раз она спала глубоко, без сновидений, отдыхала.