Застрявший в Великой Пустыне (СИ)

Дежурные часто переговаривались, чтобы не заснуть, и к голосам все караванщики давно привыкли. Но наша затянувшаяся болтовня действительно могла кого-то разбудить. А мне так хотелось поинтересоваться на счёт заявленной бесполости моего бывшего напарника. Да и в целом про тот загадочный Синкаан расспросить.
Оба холщовых вещмешка часовых Арх закинул себе за плечи, а вот перевязь сабли ему оказалась маловата. Масару подгонял её под себя, а в бёдрах он был едва ли не вдвое уже, не говоря уже про отсутствие костяных наростов. Не забыл убийца и про арбалет с коротким мечом Риски, а вот колчан с болтами он почему-то оставил на трупе.
— Всё, идите тихо!
Нам с Ку ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Вид вооружённого громилы как-то не располагал к качанию прав и прочей ерунде. Мы свели руки вместе, зажав цепочки в кулаках, чтобы те не выдали нас предательским звоном, и пошли вслед за рослым шеком. У меня мелькнула запоздалая мысль налить себе воды в дорогу, но лишняя возня могла сейчас обернуться очень плохо.
Мне и так сцедили остаток, а в меха жидкость заливали из оббитых деревом цистерн на боках клетконосца. Как ими пользоваться, я не имел ни малейшего понятия. Арх туда тоже лезть не стал, хотя мог бы попробовать лишить караванщиков драгоценной воды. Но в таком случае им не оставалось бы ничего другого, как отправиться всем составом за нами в погоню. Или хотя бы пополнить запасы в том же Синкаане.
Агрессивный здоровяк на удивление вёл себя очень рационально. Даже несмотря на то, что он расправился с двумя часовыми за считанные секунды, трогать спящих в шатрах людей он не собирался. Тем более, что где-то там дрых кинолог со своим верным костепсом. А уж тому поднять тревогу ничего не стоит. Видимо, поэтому бывший наёмник оставил нож в шее Масару, а поверх его намокшего от крови шарфа набросал ещё тряпок.
Интересно, это тот самый клинок, которым мне грозила повзрослевшая Маша? И где они его раздобыли? Но, как и с прочими вопросами, пришлось отложить эти выяснения до лучших времён.
Будто цыплята за кочкой, мы послушно дошагали за шеком до самой периферии лагеря, где отдыхали гарру и прочие животные, вроде рабов. Здесь нас уже поджидала взволнованная Маша и ещё трое невольников, нервно переминающихся с ноги на ногу. Надо же, а мне казалось, что в побег отправимся только мы одни. Для массового исхода не хватало буквально пары человек. Но что-то мне подсказывало, что они с нами не побегут.
И вообще больше никуда не побегут.
Девушка порывисто обняла местного Спартака, но он отстранил её, хоть и довольно мягко. После чего обратился к поникшему рою:
— Веди нас к скалам, жук. Всё остальное уже не твоя забота.
— Ох, быть беде-е-е, — тихонько протянул Ку, схватившись за угловатую голову.
— Не скули, сегодня ты станешь свободным. У мятежников полно твоих родичей, даже принцы есть. Приткнёшься там к кому-нибудь.
От этих слов мой напарник заметно воспрял духом и уже не колеблясь шагнул за пределы лагеря. Мы пропустили его чуть вперёд и всей гурьбой двинулись следом. Плохая видимость играла нам сейчас только на руку, а мимо широкого хребта промахнуться было невозможно. Луны всходили как раз в той стороне, чётко проявив цепочку усечённых зубцов.
Шагать в ледяных сумерках оказалось даже лучше, чем днём. От ходьбы тело быстро согрелось, и лишь накопившаяся за день усталость давала о себе знать. Никто из нас толком не успел отдохнуть, а впереди предстоял многочасовой марафон. Вот бы ещё как-нибудь избавиться от надоевших кандалов…
Но ключей они не имели, так что пришлось тащить их на себе. Рабы по примеру Арха завернули цепи в тряпки, чтобы те не гремели, а браслеты на ногах и так давно уже были обёрнуты не в один слой. Хорошо, что на ночь нас не приковывали за ошейник, как делали на корабле, иначе весь план пошёл бы костепсу под хвост. Караванщики полагали, что лучшими оковами для пленников будет страх, но тут случилась осечка. Да, путешествовать в потёмках было ещё тем испытанием для нервов, но убегать от монстров при свете дня — ничуть не лучше.
 
Некоторые шустряки гнались за нами не один час, пока воины не подрезали им лапы. На ослабевших сородичей тут же набрасывались остальные, позволяя нам вновь оторваться.
Тем более, брели мы сейчас далеко не наугад, а под предводительством чуткого на опасность роя. Иногда он начинал петлять, а то и вовсе поворачивал в противоположную сторону, но глупых вопросов ему никто не задавал. Надо, значит надо. Один лишь Арх решался подгонять проводника, постоянно оборачиваясь назад. Не иначе опасался возможной погони, ведь за нами оставался чёткий след на песке.
Вездесущий ветер как назло унялся, и до утра их точно не заметёт. Через пару часов должна быть пересменка, а дальнейший исход ситуации предсказать невозможно. Если сменщиков не будить, они так и будут дрыхнуть себе дальше, зато кто-нибудь другой вполне может вскочить по нужде и обнаружить, что часовые спят вечным сном. Чем позже этот неприятный факт вскроется, тем большее расстояние мы успеем покрыть.
Первое время все двигались бодрячком, но потом усталость стала брать своё. Даже выносливый Арх предпочёл сбросить с себя часть груза. Кроме всякого бесполезного хлама из вещмешков он оставил на песке трофейный арбалет, предварительно хорошенько врезав по нему саблей. Отныне оружие не годилось даже в роли примитивной дубины.
Шума теперь можно было особо не опасаться — стойбище осталось далеко позади, а скалы заметно прибавили в росте. Сёстры забирались всё выше по небосклону, разгоняя гнетущий мрак, и только Младшая почти полностью спряталась за Старшую, будто стеснялась посторонних взглядов.
Примерно через три с лишним часа нашему недовольному предводителю пришлось объявить короткий привал. Двое рабов еле плелись за нами, всё больше отставая, да и мы с Машей дышали, как загнанные лошади на скачках. Так что пока Ку разведывал дорогу впереди, у нас выдалась отличная возможность немного перевести дух. А для поднятия боевого духа Арх демонстративно разорвал голыми руками цепи на кандалах, включая свои собственные. Вот уж кому силы не занимать!
Я с огромным удовольствием развёл руки в стороны и размял плечи. Теперь и шагать будет чуточку легче, хотя обрывки цепей всё ещё мешались. Некоторые наматывали их на кулак, чтобы те не били по пальцам.
— Доберёмся до Синкаана, и займёмся оковами всерьёз, — обнадёжил всех шек. — А теперь последний рывок. Скоро начнёт светать, опоздавших ждать не будем.
— Пожрать бы… — мечтательно протянул один из невольников, многозначительно глядя на трофейные мешки.
— А ещё поспать, и задницу помыть, — продолжил за него я. — Что-нибудь ещё?
— Молчал бы ты, иноземец, пока зубы на месте!
— Он прав, — нехотя признал Арх. — Набьёте сейчас пузо — сдохнете. Дадите слабину — тоже сдохнете. Будете задираться и мешать — я вас сам убью. Это всех касается!
Отличная мотивация от того, кто при первом неосторожном взгляде бросился на меня с кулаками. Но такое предупреждение возымело положительный эффект — никто больше не делился друг с другом мечтами или угрозами.
До самого утра мы с пыхтением месили песок, не тратя сил на разговоры. Но когда небосвод стал отчётливо розоветь, стало окончательно ясно, что до красноватых скал ещё пилить и пилить. Пара часов, как минимум. Скорость наша всё время падала, да и петли серьёзно нас задерживали. Я аж невольно призадумался, откуда здесь взялось столько тварей.
Что они все жрут в голой пустыне?
В забредающих сюда людей верилось с трудом. Одними дураками вроде нас сильно не наешься. Значит, должен существовать другой постоянный источник пищи. И единственным местом, откуда она могла прийти, являлась как раз скальная гряда, где вроде бы есть вода и относительно плодородная почва. Вблизи выяснилось, что стоит она не сплошным частоколом, а имеет серьёзные просветы меж зубцами. Некоторые и вовсе возвышались в одиночку, хоть катайся вокруг них. Почти у каждого подножия имелась пологая насыпь, намекавшая на то, что скалы понемногу рассыпаются от дикого перепада температур. Песок под ногами тоже приобрёл более красный оттенок, и стал чуточку плотнее.