Не может быть (СИ)
— Витя, какой юмор? Какой флирт?! — опешила Оля, не зная, верить или нет словам парня.
— Оль, мы с ним не первый год работаем. Я как лучше хочу. Во-первых, нас прикроешь, во-вторых, шеф станет к тебе более терпимым. Он вообще нормальный мужик, приколы понимает.
Слова Суханова звучали правдоподобно, а контакты хочешь не хочешь налаживать надо было. Смирнова чертыхнулась и пошла на амбразуру, то есть к Ветрову.
Помявшись у двери несколько секунд, Оля вздохнула, постучала и вошла.
— Кирилл Андреевич… — голос предательски дрогнул, напоминая карканье вороны на свалке.
— Принесла? — Ветров перевел глаза от монитора на секретаршу и выжидательно вздернул бровь.
Никогда в жизни Оля не флиртовала. Да и юморила с трудом. Хорошо если интересные фразы, брошенные героем из киношки, оседали в голове, а самой генерировать… Синий экран. Вот Сальская могла и практиковала. А тут…
— Я хотела сказать… — во рту неприятно пересохло, а ноги покалывало. — Вы чертовски привлекательны, хоть и буйный… Как насчет… — с каждым словом она говорила все тише. — В двенадцать у амбара… Может быть вы со мной пообедаете?
Весь бред, который Оля вывалила на Ветрова, пропели фальцетом в голове тараканы, которые, вероятно, все это и придумали. Сама бы до такого не додумалась. Но хуже всего было осознание, как она попалась в очередной раз на дурацкую дешевую провокацию. Ладно в школе дебилов хватало, но тут же взрослые люди.
От сказанного у шефа глаза округлились.
— Смирнова, ты рехнулась от большого объема информации? — спросил он вкрадчиво, медленно поднимаясь со своего места и двигаясь к Оле походкой хищника.
— Бес… — Оля кое-как сглотнула воздух и попятилась к двери. — Бес попутал, Кирилл Андреевич…
— Передай этому бесу, — Ветров особенно выделил последнее слово, — что если отчет не будет готов через десять минут, я ему голову откручу и под асфальтоукладчик брошу. Все запомнила?
Он возвышался над Олей как скала. Злой. Нет, в ярости: в глазах молнии, губы сжаты в тонкую линию, желваки на щеках ходят ходуном.
— Все, — прошептала Оля, все еще трясясь от страха. Таким она своего шефа не видела.
Смирнова горестно вздохнула и выпала из кабинета. Всего-то две недели прошло, а она уже так накосячила. Ведь могла же сказать шефу что-то приличное, но нет, ляпнула околесицу, от которой теперь на начальника стыдно глаза поднять.
— Береги голову, Витя, — обиженно выпалила она шутнику. — И, да… Отчет занесите ему сами.
— Оль, а че ты ему сказала? — веселился сотрудник.
— Что тебя диарея одолела и вы всем отделом готовите отчет в туалете, — развернулась и с гордо поднятой головой ушла на свое рабочее место.
Работа приносила Оле удовольствие. Еще б не эти бесконечные: «Ольга, принеси…», «Ольга, унеси…», «Ольга, где тебя черти носят?!» — стало бы в разы лучше. Мог бы разговаривать как нормальный человек. Вон, Андрей Сергеевич — президент компании, но при этом говорит спокойно, вежливо, по-деловому. Да и начальник их супермаркета, насколько мужик противный, но не рявкал без повода. В представлении девушки чем выше руководитель, тем он сдержаннее, даже выдержаннее. Ведь показывает пример своим подчиненным.
Чем больше Оля смотрела на своего шефа, тем чаще отмечала: такие, как он, разбивают сердца на раз-два. Очень красив. Опасный типаж. Смирнова нет-нет, да засматривалась на него. А еще ей не давали покоя его руки. Сильные широкие кисти с выдающимися костяшками и выступающими венами. Почему-то ей казалось, что его ладони очень теплые. Несколько раз от подобных мыслей Олю так накрывало, что во сне она видела темную комнату, где вместо рук Огурцова ее ласкают руки Ветрова. Списывая, как обычно, все на беременность и разбушевавшиеся гормоны, Оля гнала мысли, что такой хамоватый мужлан ей вообще способен понравиться.
Очередной раз Ветров вызвал ее к себе и рявкнул захватить тряпку. Вздохнув, Смирнова достала салфетки из ящика стола и шагнула к шефу.
— Вытри здесь все, — скомандовал тот, вставая из-за стола. — Побыстрее!
— Так точно, — буркнула Оля. Может же спокойно попросить, но нет, обязательно надо повышать голос.
«Если он так гаркнет на меня на последних сроках беременности, я точно рожу на его глазах», — подумала секретарша.
— Не копайся! — под пристальным взглядом Кирилла Андреевича Смирнова пасовала. А если при этом он еще и говорил — вообще адова смесь. Руки не слушались, а поясница ныла от постоянного желания встать по стойке «Смирно!».
— Сколько вам лет, Кирилл Андреевич? — не выдержала Оля.
Нервы давно расшатались жизненными перипетиями, и сил держать себя в руках не осталось. А может, это все гормоны…
— Двадцать восемь, — ответил тот машинально, не отрываясь от экрана своего телефона.
— Странно… Ведете себя, будто Великую Отечественную прошли, — еще раз насухо вытерев стол, Оля выпрямилась и посмотрела на шефа.
— Голос прорезался, Смирнова? — тот, положив мобильный на край стола, сосредоточил все свое внимание на секретарше.
— Что вы, господин Ветров! Минутное помешательство, — развела руки в сторону Оля, мол, что с нее взять.
— Еще одно такое помешательство…
— Голову оторвете и под асфальтоукладчик бросите? — перебила Смирнова и усмехнулась.
— Накажу, — процедил Ветров и посмотрел на нее так, что у Оли дыхание перехватило.
“Вот же гад!” — как можно быстрее удались к себе секретарша.
Терпение иногда сбоило, — сказывалась прошлая работа и текущее напряжение, — но она старалась держать себя в руках. Для себя девушка решила впредь оставлять вопросы при себе.
Вообще Оля старалась не нарываться на неприятности. Каким бы ни был ее начальник, она была благодарна, что он не вышвырнул ее после первых дней. Чего-чего, а проколов хватало. Хоть и старалась изо всех сил стать нужной и полезной. Но печатала скверно: долго и с ошибками, которые приходилось исправлять несколькими вычитками. Долго составляла планы совещаний, по несколько раз обзванивая другие отделы. Забывала вовремя забрать у Ветрова грязную чашку. Пару раз путала отчества других руководителей. И все же стремилась стать лучше.
С трудом верилось, что ее жизнь так кардинально изменилась. Пусть это не полное счастье со всем прилагаемым, но работа в такой крутой компании — очень достойные и значимые изменения.
Сидя в своем кабинете, Смирнова буквально испытывала гордость. Во всяком случае желания сбежать от давящей атмосферы не возникало, если бы не отношения с коллективом. Ну да бог с ними.
“А могла бы сейчас таскать коробки на холодном складе или катать тележку с товаром, раскладывая по полкам… А еще меня бы уже раз сто ткнул носом в витрину с молочкой старший по смене. Вот где вечная проблема из-за срока годности”, — предавалась она воспоминаниям.
Вернув внимание к текущим делам, Смирнова отложила перепечатанный лист в сторону, взяла следующий и принялась отмечать карандашом нужные знаки препинания.
— Ольга! — голос Ветрова заставил вздрогнуть на месте.
— Да, Кирилл Андреевич, — тут же появилась на пороге Смирнова, пытаясь предугадать новое задание.
— Собери бумаги. Через семь минут совещание. Да не стой столбом!
“Не рявкнет — не проживет”, — усмехнулась про себя Смирнова.
Смешного, конечно, мало. Сегодня она как назло вырядилась в узкое темно-синее платье до колена с длинными рукавами.
Подошла, присела на корточки и стала собирать листы с записями и графиками, пока шеф невозмутимо продолжал высматривать что-то в своем мобильном. По количеству бумажек не доклад — роман Льва Толстого в трех томах, не меньше.
— Еще под столом, — подсказал Ветров.
Сжав губы, Оля вскинула на него взгляд, не скрывая возросшего бунта внутри. Как специально решил ее на карачках по кабинету погонять.
— Что? — изогнул босс одну бровь. — Лезь давай!
Пришлось становиться на четвереньки и чуть проползти, чтобы достать проклятую бумаженку. Краем глаза секретарша отметила, что босс замер.