Зерг по имени Маша (СИ)

Маша стала разряжать по ним взрывные дротики, с запозданием осознавая, что зря расходует боекомплект. Тарки просто ушли под землю, чтобы вынырнуть уже на расстоянии удара. С коры Маши спрыгнуло что-то мягкое, но массивное. Падая, она успела заметить, что это был один из гиблингов. Судя по вибрациям, что шли по его телу, он готовился к само подрыву.
– Ух ё. – Маша, словно сороконожка, не разгибаясь, цепляясь за землю руками и ногами, быстро поползла в сторону. Взрыв гиблинга - это серьёзно, метров на двенадцать одни вонючие кусочки останутся.
Когда тарки выбрались, гиблинг взорвал себя, заодно прихватив с собой на тот свет и тарков. Машу со спины обдало жаром, дождём из крови и градом из кусков мяса. Прочий мусор в виде мелких камушков, превращённых в шрапнель, она не считала.
– Ах ты ж! – Маша болезненно скрючилась. Дротик гидралиска от удара об землю вошёл, что называется, под самую шляпку. Плюс ко всему, её контузило взрывом гиблинга. – Я хочу себе выходной.
Пошатываясь, она поднялась на ноги. Картина боя изменилась. Сейчас тут творился полный хаос. Все дрались со всеми, видимо, Япошка уничтожил вражеских офицеров, и атаковавшие их зерглинги стали дикими. Кто поумнее, обретя свободу воли, пополз, куда глаза глядят. После обрушения сети контроля зерги, как правило, получают сильный болевой удар, это, конечно, ничто, по сравнению с направленным воздействием, но зерги звереют и становятся очень агрессивными. Позже они успокоятся, некоторые даже примкнут к свите Маши, но потом. А сейчас, решив, что с неё хватит, Маша бочком–бочком поползла из битвы. Сами разберутся. Машины зерглинги, кстати, побеждали, так как были прокачаны и объединены в группы. Отползла в сторону от творившейся вакханалии, она закопалась в трупы, тут ей будет тепло, безопасно и сытно. А что поделать, запасённая биомасса давно иссякла, пришлось послать свою брезгливость подальше.
После расставания с Седьмой их отряд атаковали каждый день. Она за всё путешествие к улью не накрошила столько зергов, сколько за эти три дня. Причём действовали всё время одни и те же, и одинаково. Три матери стаи натравливали своих зергов. Если видели, что бой складывается не в их пользу, отступали, потом восстанавливали свои силы и на следующий день атаковали заново. В первый день им удалось уйти незамеченно, во второй Маша видела только спины трёх матерей стаи, организованно бегущих с поля боя. Силы Маши таяли, из гнезда ей прислали подкрепление, но не сильно-то оно помогло. Видя, что отряд Маши измотан, противник бросил весь свой резерв, желая задавить свою цель мясом. И надо признать, у них это почти получилось.
Маша тихо высасывала костный мозг из берцовой кости, когда к ней подполз Банзай.
– Старшая, мы побеждаем.
Она даже не сразу его заметила. Банзай был разряжен, а поэтому миниатюрен.
– Я вижу. Хочешь косточку?
– О нет, Старшая, я сыт.
– Зря. Тебе расти надо, – Маша сунула косточку в пасть и захрумкала ей. Обычно хитин и кости она просто растворяла в кислоте. Не все зерги могли это пережевать. – Есть потери?
– Я не чувствую своих камрадов. Колобка и Кени.
– Вот жеж. Подожди, сейчас посмотрю.
Маша залезла в логи. На этот раз Кени погиб окончательно, до последнего защищая свою госпожу. В логах было написано, что он использовал последнее своё воплощение, чтобы спасти её и убить отряд тарков. Значит это был он, тот гиблинг, что оттолкнул её.
– Вот сволочи, они всё же убили Кени окончательно.
– Не терзайте себя, Старшая. Камрад Кени жил достойным гиблингом и также умер.
– Кто-то мне за это ответит.
Если с Кени всё было ясно, то вот что произошло с Колобком было непонятно. Он просто исчез, сообщений об его смерти не было. Странно. Но и в свите его теперь тоже не было. Очки юнитов, соответственно, просели с 56 до 48. Был, был - и нет.
Горячка боя стала затихать, зерглинги добивали сопротивляющихся противников, а за истерящей Сашей уже никто не бегал.
– Да заткнись ты! Достала уже!!! – Маша метнула в Сашу первое, что попалось под руку. По стечению обстоятельств, это был Банзай. Увесистым булыжником он полетел к Саше. Для более обтекаемой и аэродинамичной формы он спрятал лапки в панцирь, как черепаха.
 
– Я рад вам служить и таким образом! – кричал удаляющийся голос.
Банзай двинул Сашу по затылку, та споткнулась, упала и пропахала землю лицом ещё пару метров.
«М–м–мда, нельзя так с подчинёнными. Надо быть нежнее.»
Усевшись на трупы, она уделила всё внимание себе и своей ране. Надо было подумать, что с ней делать. Варианта два, пропихнуть вглубь или достать. Рана не болела и не кровоточила. Лежа под трупами, Маша обколола себя обезболивающим. А вот регенерацию пришлось сдерживать. Если дротик врастёт внутрь, то его будет сложнее достать.
– Хэй! Моя госпожа, враг повержен! Великое счастье видеть спины …
– Япошка, заткнись. Полезай ко мне на спину и посмотри, что у меня там.
Пафосный клоп всем своим видом показывал недовольство тем, что ему не дали продекломировать его очередную хокку. Но команду исполнил.
– У вас тут что-то торчит из спины.
– Зажми это своей челюстью и выдерни.
– Сейчас.
Япошка зажал и дёрнул. Маша ощутила, как заточенный, зазубренный дротик продвигается внутри неё, рассекая мышцы и травмируя плоть.
– С***А! Как же больно, – простонала она. Слишком поздно она сообразила, что для этой операции надо было сесть, но ноги сами подогнулись, и она бухнулась брюшком на землю. Боль была настолько сильной, что обезболивающее не помогало. – Япошка, садист, выдерни это уже. Не надо рывков.
– Угу. Шишаш! – прошепелявил Япошка, делая ещё один сильный рывок.
Новая вспышка боли, и облегчение от извлечения инородного предмета из организма. Гибкие жвала рефлекторно сделали все нужные манипуляции, и рана уже закрывалась.
– Япошка. Проведи перекличку, посчитай наши потери, всех здоровых и тех раненых, кто способен на самостоятельную регенерацию, - в патруль. Кто потерял конечность - ко мне на приём во вторую очередь, всех, кто чуть живой, в первую. Выполняй. И приведите ко мне эту истеричку, которая нас всех спасла.
Сашу сразу не привели. Она сильно приложилась Банзаем, поэтому временно была без сознания. Маша приказала её не будить. Пускай отдохнёт, всё же столько набегать - это надо много энергии потратить. Но сама не бездельничала, а, немного отдохнув, принялась врачевать своих солдатиков. Сейчас её отряд истощился до двадцати пяти зерглингов, плюс те, кем командовала Саша. Япошку она в отдельный отряд не выделяла, так как он пользовался абсолютным Машиным доверием и не раз показывал себя как эффективный командир, несмотря на все свои заскоки. Поэтому он стал чем-то вроде правой руки Маши, и она дала ему права администратора … ну, то есть полномочия заместителя.
К сожалению, всех гиблингов, кроме Япошки и Банзая, выбили. А оставшиеся зерглинги... Это было что-то с чем–то, некоторых Маша пересобирала уже по три раза. Даже появился один новый авторский зерглинг. Бедолага умудрился потерять три четверти своего тела, но при этом остался жив. Было жалко добивать такого отважного героя, и Маша собрала его заново. Часть головы от гидралиска - теперь этот зерглинг мог стрелять дротиками, даже взрывными, если его заправить веспеном. Ноги в двойном комплекте от двух разных зерглингов, так как эту тушу одна пара ног нести не могла, вместо жвал - лапы тарка. Немного подумав, Маша приживила этой особи ещё брони от тарка, и получилось что-то клыкастое, когтистое и стреляющее, при этом быстро передвигающееся на ногах.
– Ха-ха, адский крафт, – порадовалась Маша своему новому творению, собранному из туш одного гидралиска, двух тарков и двух зерглингов. – Назову тебя Френком, сокращённо от Франкенштейна.
Когтисто-шипастая тварь горделиво задрала свою массивную голову от гидралиска, которую Маша буквально надела на , что осталось от черепушки бывшего зерглинга. Больше всего он ей напоминал бронированную гусеницу или поезд. Тело у него получилось больно вытянутое.