Зерг по имени Маша (СИ)

– Сестра, а кроме того, чтобы обменять биомассу на веспен или купить яйца матерей, что тут можно ещё делать?
– Ну, можно поступить на службу к Уруму, если ты свободная. Можно попросить о приюте, если к тебе тут хорошо относятся. Можно купить улучшения.
– Улучшения? – удивилась Маша. – А разве нельзя улучшаться за счёт мутаций?
– Можно, но только до определённого уровня, пока не упрёшься в свой предел. У всех он разный, в зависимости от специализации.
– А в улье можно выйти за свой предел?
– Угу. Здесь есть «творцы жизни», работающие на Урума.
– А Урум, он вообще кто или что?
– Урум - это владыка. Он и его братья-надзиратели - хозяева этого места и поддерживают здесь порядок.
– Ульем заправляют мальчики? А почему не королева улья?
– Так получилось. Они вообще не особо любят матерей стай, а терпят и разводят нас лишь потому, что без торговли улей вымрет без поставок биомассы.
– Так получается, мы что–то вроде деревни?
– Опять ты употребляешь непонятные слова?
– Но смысл-то тебе ясен?
– Постарайся не болтать по-человечески. А то это привлечёт ненужное внимание. И да, мы что–то вроде деревень. Мы снабжаем улей продовольствиями, а он нас - веспеном и яйцами.
– Тем самым поддерживая вечную вражду.
– Это ты о чём?
– Если бы все матери стай объединились в союз, то смогли бы диктовать улью условия.
– Этого не будет никогда. Не существует настолько сильной королевы, которая смогла бы подчинить себе всех матерей. Была Керриган, да сгинула, и покуда у роя нет королевы, кровь будет литься, а Зерги будут убивать Зергов.
– А иначе поступить?
– Как?
– Договориться, сестра. Договориться.
– Договориться? Ох, сестра, сестра, ты будто человек. Я тебе уже второй раз объясняю эти простые истины. Пойми, зерги не договариваются. Это позиция слабых, а мы сильные.
– Угу. То–то нас слабые людишки в тоннели загнали и высунуть носу не дают. А что тут ещё есть? Как тут можно развлечься?
– Сестра, даже не думай! – испугалась Седьмая. – С твоей способностью учинять неудобство всем непричастным нас в следующий раз в улей могут не пустить.
– Ладно, ладно. – вслух сказала Маша а про себя подумала, – «Значит, какие-то развлечения тут есть, ишь, как Седьмая испугалась. Ладно, спрошу об этом Сашу, раз она тут всё знает. Блин, всегда хотела знать, как развлекаются Зерги!»
Мысли Маши Седьмая не услышала, иначе просто оставила бы их снаружи улья. Подземный улей Машу не очень впечатлил, не было тут ни гигантской вершины инкубатора, ни стационарных плёточников–охранников, ни споровиков. Вообще ничего, просто живая стена, покрытая пластинами хитина, полностью перегораживала тоннель, воротами была гигантская пасть. Но раньше, чем они до неё дошли, к ним подвалил отряд таможенников из десяти прокачанных гидралисков и одного человека-мутанта. Мутант, кстати, выглядел очень специфически, всё, что от него осталось человеческого, это голова и гуманоидное тело. Но, в отличие от своих собратьев-мутантов, этот персонаж выглядел даже эстетически привлекательным. Его тело не было переплетением щупалец и бронепластин, но и до Керриган ему было далеко. Судя по лицу, он когда-то был итальянцем. Мутант за собой явно следил, так как ещё оставшиеся волосы были набриолиненны какой-то хренью, вполне возможно, даже разжиженным крипом и зачёсаны на затылок.
– Назовитесь и объясните причину посещения улья, – начал мутант, неплохо так чирикая на зерговском, что называется, без акцента.
– Седьмая, свободная стая королевы Азры, цель посещения улья Урума - торговая сделка.
– Понятно, – ответил бывший итальянец. – Следующая.
– Восьмая. Тоже из стаи Азры, сопровождаю караван.
– Угу. – Меланхолично кивнул мутант. – следующая.
– Я мать стаи Саша, я состою в свите великой Восьмой.
– Ага. – с видом таможенника-пофигиста кивнул мутант. – Вам требуется проводник?
– Нет. Я уроженка улья и вполне здесь ориентируюсь.
– Отлично, значит, местные правила зачитывать не надо. Но, для справки, повторяю. Всю привезённую вами биомассу сдаёте в желудок улья, взамен получаете трутня-счетовода, который будет в курсе вашего материального положения…
 
«Хера себе банковская карточка» – подумала Маша.
… в улье запрещены любые конфликты. И вы не можете держать в своих утробах больше десяти норм биомассы, всё понятно?
– А скажите, Вы что-нибудь помните из своей прошлой жизни? Я имею в виду, когда Вы были человеком? – задала интересующий её вопрос Маша.
От такого вопроса, выпадающего из рутинной обыденности, мутант завис, а Седьмая сделала жест рука–лицо и проскрипела что–то вроде «Б***ь, начинается».
– И если помните, то какого -это чувствовать себя Иудой, предавшим род человеческий?
– Девочка, иди на хрен! – всё же нашёл, что сказать таможенник.
«Ого, – удивилась Маша. – Видать, не все ещё извилины у него выпрямились.»
– Как некультурно, ХАМ! – рыкнула на мутанта Маша.
Последний спич мутант проигнорировал и вообще сделал вид, что занят наблюдением за тем, как гидралиски и помогающие им трутни устроили здесь «шмон». А вот Седьмая на Машу набычилась.
– Ты что творишь? Зачем?
– Не, ну а что он? Сильно занятый, что ли? Мог бы и ответить.
– Ох, Восьмая. Внутри улья сядете в соту ожидания и нос от туда не высовывайте.
– Что, улей не посмотрим?
– Нет. Будете с Сашей сидеть в соте тихо–тихо, как личинки.
На это Маша ничего не ответила, но подумала: «Ага, буду я сидеть, СЧАЗ».
Изнутри улей на город похож не был. Все караваны скидывали принесённый ими грузы в специальные корыта–желудки, похожие на то, что Маша и Седьмая организовали себе во время путешествия к улью. Но в отличие от их корыта, эти желудки были покрыты кожаной поверхностью и оплетены трубочками и венкам. Они даже немножко шевелились, если их пощекотать или подёргать (Маша не удержалась и проверила). Таких желудков было множество. Возле каждого желудка была небольшая команда из трутней-биндюжник, под командованием мутанта-человека или прокачанного до состояния разума гидралиска. Оказывается, и такое тут возможно. Насколько поняла Маша, привлекать к таким мелким административным обязанностям целого надзирателя, чтобы он через своих марионеток контролировал местный транспортный хаб, было не рационально. Поэтому творцы жизни улучшали мозг гидралискам до такой степени, что у них появлялся разум. Но это дорого, поэтому их тут в разы меньше, чем мутантов–людей. Гораздо выгоднее оказалось обменивать мутантов у заразителей на биомассу и веспен. Мутанты они в принципе вполне разумны, им просто мозги чуть –чуть подкрутить - и всё, получаются юниты, вполне разумны и достаточно лояльны для выполнения работы мелкого менеджмента.
Сдав биомассу, Седьмая повела их куда-то дальше. Улей разрастался не только в ширь, но и в высь, тут были вертикальные тоннели, где двуногому человеку просто так не пройти. А вот матери стай чувствовали себя в таких тоннелях как рыба в воде. Если кто-нибудь думал, что матери стай не гибкие и постоянно передвигаются в режиме кентавра, тог забудьте. Матери стай гибкие, и, выпрямив корпус, они шныряли по тоннелям, словно сороконожки, используя все восемь конечностей вместо обычных шести. Даже покалеченная Саша слезла со своего инвалидного трутня и лазила по тоннелям, ничем не уступая Седьмой и Маше в скорости. Улей оказался немного пустоват. Сначала Маша думала, что улей изнутри будет походить на муравейник, что будет столпотворение. Но суета была только на входе, дальше все гости разбредались по своим делам. Да, периодически они пересекались с другими такими же матерями стаи, ползущими по своим делам, но как-то их было мало.
«Послушай, Седьмая, а почему тут так пусто? Где все?»
«Все на нижних уровнях. Где торговля и развлечения.»
«А зачем мы ползём наверх?»
«Тут соты. Здесь оставляют свиту. По улью со свитой ходить нельзя.»
«А, поняла, что-то вроде камер хранения. А потом мы куда?»