Зерг по имени Маша (СИ)

– Кени, Банзай, грузитесь на трутней, они доставят вас к месту подрыва.
Гиблинги молча стали забираться на трутней, сейчас имеющих практически нулевую летучесть. Под весом гиблингов они слегка просели, но вскоре востановили своё положение зависших шариков.
– Ребята, взрываетесь только если входите в непосредственный контакт с противником. А так сидите на месте не двигаетесь и уж тем более не топчитесь на месте, всё понятно?
– Да, старшая, – покивали многоразовые самоубийцы.
Кени отправится на дальнюю засаду, а Банзай на ближнюю. Там они будут ждать, когда королевам надоест ждать и они выкопаются из земли, тут они и взорвутся, одним махом убив вражеское командование и наделав множество новых диких зергов. Но их Маша не боялась.
– Япошка, проконтролируй, чтобы они ничего не перепутали. Если что пойдёт не по плану - сообщи телепатически. Самостоятельно в бой не вступай. Я тебе сейчас ямку выкопаю, в ней спрячься и сиди.
– Жиры у самурая на боках,
В дали от боя - он
Крыса тыловая.
– Не расстраивайся. Я уверена, на твоей улице тоже когда-нибудь наступит праздник и тебя разорвёт мощным взрывом на мелкие кусочки.
– Правда? – с надеждой, словно у ребёнка, спросил Япошка.
– Правда, правда, даже со стен соскребать будет нечего.
– Ох, я жду с нетерпением этого славного момента.
Оставив Кени, Банзая и Япошку предоставленными самим себе, она, забрав освободившихся трутней, отошла ещё на сто метров назад. Тут она стала обустраивать минное поле. К сожалению, местные гиблинги не имели способности к закапыванию, при крайне сильной вибрации, создаваемой вибромышцами, позволяющими погружаться в почву, их жидкая взрывчатка начинала детонировать. Поэтому гиблингов пришлось закапывать по старинке, ручками. Вообще все тактики, что она использовала в прошлой жизни, полетели коту под хвост, они просто не работали в реальной жизни. Всему пришлось учиться заново и с нуля. Вот и сейчас вся тактика Маши сводилась к фразе «кто кого переждёт». Но у неё преимущество, матери стай - они не киты, так долго дыхание задерживать не могут, и анаэробного дыхания у них нет, за ненадобностью. Рано или поздно вылезут. Есть, конечно, вероятность, что прозорливая мать отправит вперёд себя зерглинга, но для этого она с начала должна что-нибудь заподозрить. Но даже тогда есть вероятность, что взорвавшийся над головой гиблинг её угробит. Они со своей жидкой взрывчаткой вообще всё в радиусе десяти метров превращают в мелкую труху. Достать сидящую под землёй мать стаи на глубине в метр посложнее, но на то и Япошка там сидит. Если что пойдёт не по плану, будем действовать по обстоятельствам. Например, заманим враждебную мать на минное поле из гиблингов, которые тут в теории не умеют закапываться. Но не успела Маша похоронить последнего гиблинга, как раздался сначала один взрыв, потом второй, а от Япошки пришло сообщение.
– «Хэй! Моя госпожа,
Пьянящ запах сакуры,
Нежно прикосновение ветра,
Вкус победы сладок,» -
тут же загомонил Япошка.
«Япошка, по нормальному доложи.»
«Докладываю. Одна мать стаи уничтожена, Банзаю, требуется помощь, то, что от него осталось, проглотил дикий зерглинг. Вторая мать стаи критически ранена и пытается бежать вместе со своей свитой. Догонять?»
«Нет, пусть бежит. Постарайся не потерять того зерглинга, что проглотил Банзая. Надо его поскорее выковырять обратно, пока он не выбрался самостоятельно естественным образом.»
 Глава 11 
– Это не то, и это не то. Блин, какой же у зерглингов богатый внутренний мир. А это ещё что?
– Это орган, отвечающий за очистку крови, – подсказала Седьмая
– Печень что ли?
– Можно и так сказать. А ты уверена, что он не переварился?
– Уверена. С его-то панцирем. Для него в желудочном соке булькать - как горячую ванну принимать.
– Ну вообще-то, чтобы защититься от желудочного сока надо иметь герметичное тело, а не прочный панцирь.
 
– Вот же ж! – Маша ещё более упорно начала рыться в теле распотрошённого зерглинга, попутно выкидывая от туда всё лишнее, но Банзай всё никак не находился. Рядом суетились зерглинги из их свит. Когда Маша выкидывала ненужное, они с радостью подхватывали это на лету и поедали, то, что они, по сути, занимаются каннибализмом, их нисколько не беспокоило. – Да проклятье! Достала эта вивисекция! Я вам не живодёр.
Маша перевернула вскрытую тушу и стала вытряхивать из трупа зерглинга всё содержимое.
– Не нервничай, сестра. Тебе надо всего-то найти пищеварительную систему.
– Да зерглинги это и есть сплошная пищеварительная система! Не удивительно, что Дружок постоянно голодный. Когда у тебя две трети тела - это желудок, ты постоянно будешь хотеть жрать.
Окружающие её зерглинги хотели наброситься на валяющуюся требуху, но мысленные усилия Седьмой и Маши сдерживали их на расстоянии.
Маша приказала Банзаю пошевелиться, чтобы определить его местоположение в склизких органах. Наконец, по движению она вычислила местоположение пропавшего гиблинга. Освободив его из темницы некогда внутренних органов, Маша полюбовалась на одного из своих офицеров. В таком виде Банзай был ещё меньше, чем Япошка. Просто жук размером с кошку, килограмм на восемь. Почувствовав себя в безопасности, на руках у хозяйки, Банзай открыл зелёные глазки-бусинки и выпустил короткие резервные лапки.
– Да ты моя лапочка, – сказала Маша, погладив жука по хитиновой морде и опуская на пол. – Ползи, мой хороший, набирайся сил.
Маша положила его на землю. Банзай прополз пару метров, а потом пробежавший мимо зерглинг проглотил его, не жуя.
– Да блин, опять! Что они его жрут постоянно? Он что им, мёдом намазан?
– Не знаю, что такое мёд. Но от него пахнет желудочным соком. До того, как стать частью роя, вид, из которого были созданы зерглинги, был стайным. И у них было принято, что более удачливые охотники должны заботиться о менее удачливых. Поэтому часто отрыгивали для своих менее удачливых родичей недопереваренную пищу. У них инстинкт.
– Звучит одновременно и мерзко и благородно. Но что теперь с Банзаем делать?
– Не переживай. Он союзник, зерглинг потаскает его в себе минут пять, а потом выплюнет и пометит как несъедобное.
– Пометит в смысле обоссыт?
– Если ты имеешь в виду жидкостные выделения из отходо–выводящего органа, то да.
– Фу. Мальчики, если прикоснётесь к Банзаю, то ко мне потом не приближайтесь.
Мальчики вообще никак не прореагировали, но на ус намотали. Маша посмотрела на свои руки, вымазанные в крови и недопереваренной пище.
«Надо бы помыться, – подумала она. – Но до ближайшего умывальника отсюда несколько тысяч световых лет.»
– О. Дружок, иди сюда! – подозвала на одного из своих миньонов. – Оближи мне руки.
Улучшенный зерглинг с охотой стал исполнять приказ своей хозяйки, слизывая мутную кровь с трёхпалых рук, оставляя взамен липкую и слизистую слюну. Но лучше уж так, чем ходить окровавленной. С учётом окраса Маши получилось бы совсем зловеще, но эффектно.
– Кстати, ничего, что мы устроили такой долгий привал? – спросила Маша, обсыпая руки песком.
– Ничего. Азра не ставила для нашего задания чётких сроков. Да и полезно это.
– Чем же ковыряние в кишках зерглинга может быть полезным?
– Теперь ты лучше знаешь их анатомию и сможешь эффективнее их лечить. Хорошо бы, если бы ты заглянула в гидралиска, но дикие все разбежались, – Седьмая выразительно поглядела в сторону их стаи, где почувствовавшие неладное гидралиски пытались слиться с пейзажем. – Хотя есть вариант с одним из наших.
– Да ты с ума сошла. Они же дорогие! За каждого полтинник веспена плачен. Вторая за такое нам головы пооткручивает.
– Ничего. Она должна понимать, что твой опыт во врачевании важнее. Сколько гидралисков ты сможешь спасти, если лучше узнаешь их изнутри? – сказала Седьмая и стала подзывать «жертвенного ягнёнка».