Все люди севера (СИ)

Улла потянулась к Скаллю, нашла его губы и начала целовать, но он плотно сжал их. 
- Я хотел верить тебе, Улла, - простонал он, а девушка ловко ловила его приоткрытые губы своими. – Но поскудное чувство не покидало меня с самой нашей встречи. Ты давно предала богов, поэтому они и отвернулись от тебя… А теперь они могут отвернуться и от меня, потому что я связался с ведьмой. 
Грубо выставив руки перед собой, он отстранился от провидицы[НГ4] .
- Мы ведь созданы друг для друга, - простонала она. – Даже если все миры предадут тебя, я останусь. Потому что таково предназначение. Разве ты не знаешь? В рагнарёк суждено будет выжить только двум несчастным. Мужчине и женщине, которые воскресят Мидгард. Кто это, если не мы с тобой?
Скалль сделал шаг в сторону дверей. 
- Довольно, Улла. Иди в дом греться.
***
Когда они вернулись в дом к догорающему очагу, все уже спали. Или во всяком случае так казалось. 
Ракель не подавала виду, но ей точно было не до сна, поэтому она накинула капюшон на голову и просто лежала, ожидая возвращения своего конунга. Наверное, она думала, что Скалль и вёльва уединились, чтобы провести время вместе. Ракель не была дурой, она видела желание Уллы обладать мужчиной, хоть он и обещал жениться на другой. И Ракель действительно была готова отдать Скалля всем женщинам в мире, если это спасёт людей. Но неприятное чувства засело прямо в её горле, встав комом. Ракель обязательно с этим справится. Может быть, завтра.
Скалль протиснулся между ней и Торгни, который тоже не спал. И тоже по причине того, что конунга и Уллы долго не было. Скаллю бы стоило объясниться, но он даже не знал, что должен сказать другу. Поэтому молча опустил глаза и прошёл мимо. Совсем недавно его забавляло, что он мог управлять Уллой в то время, как его друг мог лишь мечтать завладеть её вниманием. Какое нездоровое чувство превосходства… И над кем! Над своим братом. Скаллю было стыдно за это, но Торгни он этого не скажет. 
Улла тоже втиснулась рядом со свернувшими бок о бок людьми. На ней всё ещё была накидка Скалля, что не скрылось от взгляда Торгни и Ракель. Им казалось, что они всё поняли. 
В доме было уже жарко от костра и их дыханий. Свернувшись в огромной накидке, Улла постепенно начала засыпать. Прикосновения рук Скалля, которые она запомнила на своей талии, никак не грели. Сейчас она ощущала горечь от собственной лжи и закравшегося между ней и Скаллем недоверия. Сегодня ночью он мог наконец-то стать её, но она сама всё испортила…
Впрочем, грело её другое умиротворяющее чувство. Улла знала, что может спать спокойно. В этот раз её сон охраняли три огромных волка, не подпуская к ней никого, даже так отчаянно желавшего пробраться к ней Хеймдалля, стража богов. Он кричал неистово, надеясь, что последние уши в Мидагрде услышат его. Страж бежал по радужному мосту Биврёсту [1]и без устали кричал:
- Они идут! Они идут в Мидгард! Они идут!
Но никто в Мидгарде его не услышал. Улла [НГ5] уже отвернулась от богов.
[1] Биврёст – радужный мост, который охраняет страж богов Хеймдалль. По этому мосту боги перемещались в мир людей и в другие миры.
  
Глава 8
 
Утро выдалось хорошим, практически, если так можно выразиться, солнечным. Волк Сколль сидел неподалёку. Когда Скалль, Улла и все остальные проснулись[НГ1] , то увидели, как он непринуждённо чешет задней лапой себя за ухом. Снег летел во все стороны со скал, а от большого усердия передние лапы чудовища съехали со склона и спустили небольшую лавину. Сколль привстал и отошёл в сторону. Он задумчиво наблюдал, как снег скатывается вниз.
От его близости вокруг было очень светло.
- Волки совсем распоясались, - произнес Фюн, нахмурив брови.
- По мне так лучше так, чем пробираться через темноту. Сейчас я даже рад такому соседству, - пожал плечами Эта.
- Сколль наблюдает за нами. Интересно, почему им больше не нравится гоняться за Уллой? – Торгни задумчивл потёр бороду. Практически все косички в его ярких рыжих волосах расплелись, а маленькие металлические украшения растерялись.
 
Скалль молчал. Он не хотел, чтобы все знали о разговоре Уллы с волками. И о том, что они набиваются к ней в друзья, а не пытаются её убить.
- Почему они вообще собирались её съесть? – хмыкнул Фюн.
- А если не собирались? - подошла Ракель, заплетая последнюю длинную косу. Руки работали быстро, казалось, что пальцев не десять, а двадцать, они мелькали и мелькали. Невероятное множество пальцев. - Они играли, отбивая её от стада, как больного зверя.
- Я не больной зверь, - буркнула вёльва, наблюдая за воинами с уютного камня во дворе, ещё покрытого мягким можжевельником.
- К счастью, да, - спокойно кивнула Ракель. - Я просто пытаюсь понять природу их поведения. Эти чудовища могли съесть не только тебя, но и всех нас меньше, чем за одну эту ночь. Ну а теперь они благородно освещают нам путь, как если бы не сами сожрали солнце.
- Солнце при нас. А волки ведут себя как ласковые псы. Пока этого достаточно.
Все согласились со Скаллем. А в Улле забрезжила надежда, что он обдумал её слова и сделал правильные выводы. 
Перевязав одубевшие тряпки на своих ранах, процессия вновь двинулась в путь. Улла задумчиво вспарывала башмаками снег, увязая в нём на некоторых участках скалистой тропы почти по колено и всё думала о волках. Нет, они не желали ей смерти, Улла это знала. Фенрир явился к ней как добрый друг, желая увлечь вёльву на их волчью сторону. И говорил он разумные вещи, которые убедили её.
Всю дорогу их сопровождал Сколль. Он перемещался за их спинами, освещая путникам дорогу. Казалось, что во всём Мидгарде только они заслужили солнце. Все молчали и берегли силы для долгого спуска вниз. Несколько раз кто-то открывал рот, только чтобы вновь подметить странное поведение волков. Люди бросали косые взгляды на Уллу, но та не могла рассказать всей правды. Скалль до боли стискивал зубы, надеясь, что нико не будет докучать ему вопросами. Но сомнения людей крепли.
- Не к волкам ли взывала вёльва ночью, что утром они сами примчались освещать нам дорогу? - предположил Эта, ковыляя и опираясь о плечо своего брата. Ему соорудили палку-костыль, хоть и здоровяк отказывался принимать, как он выразился, орудие старика. 
Все устало вздохнули. Но Скалль ответил за Уллу:
- Даже если к волкам, то она сумела с ними договориться. Иногда мне начинает казаться, что солнце греет мою кожу. И в этот момент мне всё равно, откуда оно светит. Пусть бы и из задницы волка, - проворчал он.
Его слова восприняли как шутку. Скалль постарался переключить внимание на труднопроходимый путь, первым прокладывая дорогу. Вслух он подбадривал своих людей, но думал: интересно, если подскользнусь и упаду вниз, смогу умереть? Свернув шею или размозжив голову об острые камни. Его так и тянуло проверить. Ещё одно сомнение в своей неуязвимости прокралось в его душу…
Скалль шёл впереди и думал, не хочется ли кому-то из его людей проверить это? Эта мысль должна была посетить хоть кого-то. Например, мудрую Ракель, которая так забавно пыталась подстрелить его в Урнесе. Она была в таком восторге от его маленького секрета, что вела себя как ребёнок. Надо было слушать её всегда… Её и Торгни. Боги уже даровали подтверждение того, что он идёт правильным путём. И это были люди, которые вверили ему свои жизни. А он, глупец, искал других знаков богов.
Скалль сопел через нос, злясь сам на себя. И старательно огибал опасные уступы, не зная, выживет он, если разобьёт голову о камень, или нет.
***
До берега оставалось совсем немного, когда проглоченное солнце начало потухать. Можно было только надеяться, что Торлейв тоже заметил песчаную бухту под ними и начал сворачивать. Вереница драккаров отдалилась от берегов Ставангра, боясь столкнуться с подводными скалами, и Торлейв высматривал Скалля издалека. Он не мог быть уверен, что конунг и Торгни [НГ2] живы, но продолжал смотреть в оба.