Решала (СИ)
- Анастасия Андреевна, я за вами. Лера снаружи ждёт. Собирайтесь, вертолёт готов к вылету. А я пока с этим кадром пообщаюсь.
Оба смотрели как я подкидываю топорик. Надзиратель пошарил судорожно под матрасом и ничего не найдя, стал злобно исподлобья смотреть на меня. Убрав топорик, сменив его на пистолет, хозяина этой избы, и спросил у судорожно одевающееся женщины.
- Хотите сами его пристрелить?
Та не отказалась, весь магазин выпустила, грохот в комнате ещё тот стоял. Из восьми пуль пять мимо, та нервничала, руки ходуном ходили, и три в цель. Правда не убила, ранила. Сопроводив ту наружу, чтобы на капкан не встала, я добил надзирателя топориком, после чего запер все запоры обратно, и мы побежали к выходу из поселений. Там уже просыпались, кто-то выстрелы слышал, с керосиновыми лампами выходили наружу. Отбежав примерно на километр, мои попутчицы сильно запыхались, я их пока оставил, ветер сильный дул, вымораживал всё, но достал вертолёт и запустив движок, подозвал женщин. Место пассажира одно, Лере пришлось сесть на колени матери, но те хоть за лыжи готовы были держатся, лишь бы покинуть эти благодатные края. Вот так подняв машину в воздух, я и направился на юг. Когда рассвело, мы отлетели километров на триста, даже чуть больше, тут сплошные леса были, пора садится на дозаправку. Приметив поляну, я и совершил на ней посадку. Сначала завис, проверил Взором качество почвы, а то мало ли болото, но нет, нормальная земля, так и встал на лыжи. Пока пассажирки разминали ноги, я их и покормить успел за время полёта, бутербродами, хлеб с маслом и колбасой, термос сейчас с чаем выдал, и пока те пили, согреваясь, я сбегал вглубь хвойного леса, тут сосны были, подобрал место, и достал свой «караван». У него запустил генератор, бочку с бензином рядом поставил, сунув внутрь шланг к генератору, чтобы долго тарахтел, сливное отверстие заткнул тряпицей. Внутри включил отопление и прогрев бойлера с водой. Воды запас пополнил. Ах да, достал карабин «Мосина» и патронташ. С таким оружием Анастасия Андреевна управится могла, были мы на стрельбище, Левашов возил хотя об раз в месяц, жёны офицеров тоже стреляли. Даже из «калашей».
После этого сбегал за пассажирками. Привёл, показал всё, те явно шокированы были, оружие на вешалку повесил, сказал, что в бойлере сто литров воды, чтобы экономили, когда душ принимать будут, мыться уже можно, два халата, шампуни, всё что нужно. Сказал, что вернусь через день, максимум два. Еды полные полки, могут готовить на плите, показал как там и что, после этого покинув их, добежал до вертолёта, обслужил и заправил, и поднявшись, пользуясь тем что тут местность пустынная, да и погода вполне нормальная, прямо днём полетел в сторону Воркуты. Я глянул, тут где-то тысяча двести километров по прямой. При скорости сто, если ветер встречный, сто пятьдесят километров в час, к вечеру есть все шансы добраться. С четырьмя дозаправками. Вообще я летел по учебнику географии, других карт у меня нет, но ничего, вполне неплохо справлялся. Часов через шесть, после третьей дозаправки, наткнулся на железную дорогу и полетел по ней. Кажется, та как раз в Воркуту и идёт. Так и оказалось. С несколькими дозаправками добрался. Устал я, вымотался, вторые сутки на ногах, но медлить не стоит. Вертолёт убрал после посадки, причём обслужил и дозаправил. Дальше пробежался на лыжах, и вошёл на территорию города. После этого найдя где находится Воркутлаг, да тупо спросил у двух прохожих, те похоже со смены шли, да уж, огороженные бараки не спутаешь, и проник внутрь. Часовые были, это да, но я нагло через парадный вход, где днём пускали редких посетителей из родственников. Двери открывал телекинезом, так и оказался на территории. Прятаться пару раз пришлось, я белый маскхалат надел и просто ложился на снег, мимо приходили, не видели. Прожектора изредка работали, собаки вот молчали, ночь же. Наконец нашёл архив. Хорошо, что ночь, спят все, не шастают, кроме патрулей. Быстро просматривая дела, нашёл и на Левашова. Точно тут.
- Так, шестой барак, ага, для политических получается. А где этот барак? Так, вот схема лагеря и во-от… ага, шестой барак. Недалеко.
Приходилось падать и лежать, если прожектора тут проходили, но я всё же добрался до нужного барака, проник внутрь, дежурные не спали, следили за печками, тут не централизованное отопление, я маскхалат снял, а то ещё за приведение примут и хай поднимут, сам одет в красноармейские шаровары и зелёную телогрейку. Мельком глянув на дежурных, стал ходить по рядам и изучать всех, кто лежал на нарах, пока не нашёл среди отдельной группы и Левашова. Кстати, один из группы бодрствовал, вскинулся, когда я подошёл. Похоже тут бразильские страсти кипят, если даже ночью себя в безопасности не ощущают. Пнув Левашова по ноге, а никакого уважения к нему я не испытывал, и когда тот дёрнулся, и поднял голову, спросонья таращась на меня, вряд ли узнал, махнул ему рукой, мол, иди за мной. Сам же развернулся и пошёл к туалету, тут в бараке был. Проверил, никого нет, ну и дождался, зашли трое, Левашов, тот самый его друг, которого я уже освобождал, надо же, в один лагерь попали, и ещё один, крепкий такой. По выправке, тоже из военных.
- Тишка, - сграбастал меня Левашов в объятия. - Откуда ты тут?
- Я же просил не называть меня этим кошачьем именем, - недовольно оттолкнул я того, и поручковался с остальными, здороваясь. - Ладно, не будем тянуть время, тут и так не особо темно, так ещё до рассвета часа три. Значит вводная такая. Анастасию Андреевну и Леру я нашёл, в поселении были под Архангельском, уже вывез. В безопасности они. Теперь с вами. У меня есть несколько накидок маскхалатов, белых, тут конечно снег грязный, но сойдёт, двигаемся к зданию администрации, укрываясь от прожекторов, дальше на выход. Там ждёт транспорт. Времени мало.
- Терентий, - с серьёзным тоном обратился ко мне Левашов. - Я без парней не уйду.
- Это твоё окончательное решение? - уточнил я.
- Да.
- Хорошо, я понял тебя, - после чего быстро обнял Левашова, и добавил отстраняясь. - Прощай.
Только я двинул к выходу, как меня поймали за руку и развернули.
- Ты куда это? - удивлённо спросил бывший генерал.
- А что? Сыновий долг выполнен, руку помощи протянул. Ты отказался от неё, остаёшься здесь со своими друзьями. Двадцать лет дали? Ну если повезёт и срок отсидишь весь, мы будем тебя ждать. Тетя Настя верная, дождётся, другого мужчину ей не надо. Я её пока или за границей оставлю или где-то тут, в Союзе, под новыми документами, как сама решит. Я полгода назад во Франции был, в Париже, вполне неплохо там. В общем, сама как решит. Ладно, я тороплюсь, мне ещё территорию покинул надо, а вам всем удачи.
- А ну стоять! - рявкнул генерал. - Ты нас что, бросаешь?
- Какое ко мне отношение имеет «нас»? Я за тобой пришёл, ты уходить не хочешь, ко мне какие вопросы? Я знаю что такое родная кровь, поэтому и пришёл, иначе бы меня тут не было. Я не уважаю тебя, нельзя уважать идиотов. К Сталину он побежал, он поможет. Такому поверить может только полный идиот. Ты сначала семью вывези, устрой в безопасности…
Хлёсткая пощёчина заставила меня замолчать, тряхнув головой, я добавил:
- Значит так, ты хочешь всех своих вывезти?
- Да.
- Ладно. Я помогу. У меня танк угнанный снаружи, я разношу ворота, бью часовых на вышках, уничтожаю охрану. Твои забираются на броню, постучите по башне, и гоним прочь. Дальше разбегаемся. Мы с тобой за тётей Настей, дальше заграница или тут устроитесь, сами смотрите, но больше ты мне не отец, я отрекаюсь от тебя. Я сказал – ты слышал. Как услышите пушечные выстрелы и рёв дизеля, можете бежать к выходу. Это всё.
Откинув бывшего генерала плечом с дороги, я покинул туалет, к нам уже пару раз ломились, но тот неизвестный дверь придерживал и прогонял узников. Потом покинул и сам барак, быстро двигаясь под маскировкой к воротам. А вообще разговором я был доволен, Левашов правильный мужик, всё хорошо сделал, но я не мог не воспользоваться ситуаций, чтобы официально отречься от него. Ну не нравился он мне и всё тут. Так что пинком под зад, как до безопасных мест доберёмся, и разбегаемся. У каждого своя жизнь, вот и не будем мешать друг другу. Добравшись до ворот, также отрывая замки, я выбрался наружу, и уже тут отбежав, достал танк. Нужно чтобы свидетели точно показали, что штурм начался снаружи, и следы остались на снегу, вот и подготавливал. Сам я устроился на месте командира, телекинезом собираясь заменить остальной экипаж, так что в ствол подали осколочно-фугасный снаряд, кажется «ОФ-350В», и запустив движок, я сразу рванул с места. Двигатель прогрет, баки полные, как и боеукладка, повоюем. Первым выстрелом с ходу разнёс ближайшую вышку, уже звучала надрываясь сирена тревоги, вторая вышка, за ней третья, когда я со всего разгона разнёс ворота и ворвался на территорию лагеря. Пушка била не переставая, пулемёты я редко использовал, только когда на меня выскочила толпа вооруженных солдат, примерно два взвода, так по ним башенный пулемёт бить начал, потом и курсовой, на поражение, когда корпус развернул, да и снаряда три им подкинул. Тут мне застучали в башню, кружкой похоже, и я рванул к выходу. Левашов тоже на броне был, я глянул. Туда целая толпа узников бежала, ну и мы тоже к воротам. Кажется, даже подавили кого-то, кто не успел убраться с дороги. Вот впереди и улочки Воркуты, мы пронеслись по ним, вскоре я свернул, проехал по мосту и стал уходить в поле, тут дорога проложена, видимо бульдозером прошлись, так до леса и дальше углубились в него. Народу на танке изрядно, десятка два, держались друг за друга, за скобы на бронемашине, но вроде ни одного не потеряли. Тут я и остановил машину, углубившись в лес на полкилометра. Кстати, скобы на борта и на башне я сам наварил, у машины, когда я её поднял со дна реки, их не было.