Решала (СИ)

Утром мы наблюдали как прибывшее спасательное судно Черноморского флота начало подготовку работ по подводной лодке. Ситуацию нам объяснил молодой лейтенант, что прибыл на берег на катере, он кстати с благодарностью от команды за находку добрался до нас. Подарили настоящую морскую фуражку и бинокль. Эта лодка, номер известен, погибла на подходе к Севастополю. А теперь где Ялта и где Севастополь, искали и не могли найти, совсем в другом месте. Они там в последний раз на связь выходили.
Лейтенант прибыл как раз, когда нас навестили Левашовы, в этот раз с дочкой были. У нас хватало мальков того же возраста, не скучно ей будет. Так что отпустили дочку, та убежала с ватагой наших, и тоже послушали лейтенанта, наблюдая как мне подарки дают. После этого офицер козырнул и отбыл. Работы по подъёму не ждали. А меня Левашовы поздравили, и мы продолжили общаться. Кстати, супруга отца Терентия, она же родная сестра матери мальчика. Только младшая. То есть, тот женился на младшей сестре своей пропавшей супруги. Хм, если та такой же красоткой была, то я Левашова понимаю, мимо такого ни один нормальный мужчина не пройдёт. Так и сказал, на что получил лёгкую затрещину. Мы и общались. Заодно случайно выяснил почему те поменяли планы с Одессой. Причина банальна, в Одессе появился тот, кто был сильно неприятен Левашову, и встречаться с ним тот категорически не хотел. Кто это и почему на него такая реакция, выясниться не смог, а Ялта просто на слуху в последнее время, сюда и направились. И не пожалели. Потом вместе купались, пообедать Левашовы с нами остались, вот тут я и смог пообщаться с Анастасией Андреевной. Она и объяснила, что неприятный мужу человек из штаба той части, где он служил, и вовремя войны сильно подставил Левашова. С тех пор тот о нём слышать не мог, хотя своё честное имя восстановил. А вражина эта до сих пор служит и старше Левашова по званию. По службе те не пересекаются и это хорошо. Любопытная история. Жаль подробностей не знаю. Вот так отдых и продолжался. Когда мы собираться стали, Левашовы с нами не поехали, остались, у них ещё четыре дня, но посетить меня Левашов пообещал серьёзно так. Как это он сделает я понял вскоре, нас нагнала чёрная «Победа» с военными номерами, и следовала за нами до самого Андреевского. Левашов просто взял машину в ближайшей военной части, генералу не отказали, и вот так доехал до места моего жительства. Отдых-то у него ещё имелся, вот и пользовался этим. Чтобы начальство не напрягать, беря дополнительные дни. Хотя он сам генерал, но всё равно у кого-то же должен отпрашиваться. Я так думаю. А так я предчувствую что не простые денёчки ожидаются до их отъезда.
По прибытию, пока я показывал хату, что и как тут у нас, Анна-младшая сбегала за матерью, полдень был, та на работе, заодно и объяснила кто с нами приехал. У Терентия-то оказывается отец генерал настоящий. В общем, слухи по селу стали гулять одна ярче другой. Там и Марфа Андреевна пришла, я официально её познакомил с Левашовыми.
Два год спустя. Третье сентября 1952 года, среда. Полдень. Подмосковье, дача Левашовых. 
Я лежал на кровати, в своей комнате на втором этаже дачи, и просматривая учебник за восьмой класс по физике, размышлял о том, что такое поворот судьбы в моей жизни, что в очередной раз с размаху врезала мне по лицу гранитным камнем. Что тут вообще было?
Левашов оказался на удивление упёртым, сказал что сын должен жить с ним, значит так оно и должно быть, и власти были на его стороне, семейное сходство на лицо, да и никто не отрицал, что мы родственники. Моего мнения никто не спрашивал, сам Левшов считал, что стерпится-слюбится, сейчас я недоволен, а потом привыкну. Ну в принципе прав был. Марфа Андреевна меня отпустила, обнимал долго, благодарила за всё. А я обещал летом бывать у них, к слову сдержал обещание, два лета у них по полтора-два месяца бывал. Левашов командовал дивизией ПВО, что защищала столицу, так что мы в Москву переехали. У того служебная квартира, мне место выделили, дача имелась, сам на службу с утра, вечером возвращался. Меня в московскую школу устроили, шестой класс пролетел, седьмой, перевели в восьмой, и когда я вернулся из Андреевского, прямо на перроне вокзала, это было двадцать восьмого августа, меня встретили двое в гражданском со строгими лицами, показали удостоверения и велели следовать за ними, отвезли на нашу дачу, где и оставили. Тут же была Анастасия Андреевна и ещё дочка Лера, или Валерия. Те ничего не знают, только то что Алексей Александрович арестован, идёт следствие. Вот до этого дня нас на даче и держали, не понятно за что. Сейчас что, тридцать седьмой? Вообще я в политику не вмешивался и не собираюсь, меня всё устраивало. Пока ожидал что будет, если что, я наготове. Вот и дождались.
 
Время полуденное было, сегодня третье сентября, когда к даче подъехала машина, и двое охранников вытянулись, встречая гостей. Все трое в форме были. Один вроде из прокурорских, двое других из ГБ. Сами охранники проживали чуть дальше, в сторожке, и один всегда у входа маячил. Ели те своё, Анастасия Андреевна готовила только на нас, продукты нам привозили. В общем, в гостиной на первом этаже нам и озвучили, что генерал-майор Левшов признан виновным в служебном не соответствии, и в преступной халатности, и приговорён сегодня военным судом, к пятнадцати годам лагерей. Его семья отправляется на поселение. Причина ареста не объясняется, на поселение я не хотел, и судьбы такой семье тоже, поэтому спросил:
- Это всё? Значит руки у нас развязаны? Хорошо, - те даже дёрнутся не успели, как у меня в руках появился немецкий пистолет-пулемёт, что я направил на них. - Тётя Настя, отведите Леру наверх, у меня тут работа предстоит… грязная, не стоит вам видеть, что это такое быстрый военно-полевой допрос.
- Эй, парень, - начал было прокурорский, но я направил на него ствол и тот замолчал.
Анастасия Андреевна увела дочку, а я, уронив автомат на пол, он не заряжен был, случайного выстрела не боялся, и с двух рук стал стрелять из пистолетов с глушителями. Беспокоить соседей выстрелами, а в некоторых дачах жили, я не хотел. В корпуса бил, чтобы не промазать. Вот так все пятеро вскоре оказались на полу, подойдя к прокурорскому, что словив от меня две пули в живот, остальные мертвы, гарантия, я коленом упёрся в рану, надавив всем телом, и ласково сказал:
- Ты что-то хочешь мне рассказать? За что отца взяли?
Вскоре, через открытое окно застрелив водителя, что дремал в коричневой «Победе», свидетель, стрелял из «СВТ» с глушителем, нашёл её в партизанском схроне. Я сбегал, прибрал тело, машину почистил от крови. Тела на даче тоже убрал, кровь замыл, а коврик, запачканный, убрал в хранилище. После этого и позвал Анастасию Андреевну.
- Отца осудили, скоро по этапу отправят.
- За что его?
- Крайнего нашли. Странный случай на самом деле. Из Финляндии прилетел одномоторный частный самолёт и сел на одной из улиц. Видимо хотел на Красной площади, но там строительство, всё перекрыто. Лётчика арестовали, тот летел с дружбой народов, и кого-то нужно было крайним сделать за удачную провокацию, что небо не перекрыто, так отца и сделали. Уже ничего не изменить. Значит так, на поселения я не желаю, думаю и вам на Севере будет неуютно, места те ещё, предлагаю покинуть страну. Сейчас я отвезу вас в безопасное место, потом съезжу забрать отца…
- Это возможно? - с надеждой спросила Анастасия Андреевна, я знал как та отца любила.
- Не беспокойтесь, сделаю. Дальше стоит подумать в какой стране вам устроится. Тут желательно там, чей язык знаете.
- Это ты у нас полиглот, английский, французский, вон испанский освоил. Мы языками не владеем.
- Научитесь. Всё, забираем всё ценное, вещи, машина снаружи ждёт.
Через полчаса мы покинули дачу и покатили к выезду, ворота открыты, сторожа не видно, так что мы благополучно выехали с территории правительственных дач, и покатили по щебёночной дороге к трассе на Москву. Тут до неё километров десять, только нам в другую сторону. Спрятать я женщин собрался в лесу, палатка, всё что нужно оставлю, ну и скатаюсь в Москву, где сейчас находится Левашов я знаю, как раз сегодня его этапируют, и шанс вытащить при перевозке, есть. И довольно высокий. Поэтому стоит поторопится, а то могу и не успеть. Вот так подготовил место для отдыха в густом ельнике, пища и вода, пусть ожидают, машину тут же оставил, в ельнике, а сам отбежав, на «Киевлянине», этом педальном мотоцикле, погнал к столице. И ведь успел. Проследил со стороны за машиной, нагнал на перекрёстке, Взор показал, что Левашов внутри, а хорошо его отделали, хотя лицо чистое, с ним ещё один был, это зам отца, его тоже привлекли к делу, как группу им инкрементировали. Тот не побоялся вступить в защиту отца, фронтовое братство, вот на это и среагировали, тоже спасать буду. А на следующем перекрёстке, тут пешеходы переходили, я достал «Браунинг» и через боковую дверь, дважды выстрелил по кабине. Глушитель приглушил звук. Мотоцикл бросил, выкинул тело водителя, занял его место за рулём, и выстрелив в раненого офицера рядом, добивая, поехал дальше, под шокированным взглядами прохожих. Опознать не смогут, у меня самодельная омоновская маска на лице.