Святой (ЛП)

Я почтительно киваю. — Кэл. Рад видеть тебя снова.
Он усмехается. — Ты много чего, Нокс, но ты не лжец. Не начинай сейчас. — Его внимание переключается на придурка рядом со мной. — А вы, должно быть, Грейсон Хейворт. Ты заварил эту неразбериху, сынок.
— Да, сэр.
— Убийство — это твое хобби? Должен ли я ожидать, что мне придется убирать еще больше беспорядка?
— Нет, сэр. Он собирался убить мою девушку. Я сделал то, что было необходимо, чтобы защитить ее.
Кэл мгновение обдумывает свои слова, прежде чем ответить. — Очень хорошо, хотя я не уверен, что судья согласился бы с вами, основываясь на том, что мы вычеркнули из записи той ночью.
Конечно, он, блядь, смотрел, прежде чем избавиться от нее. Этот кусок дерьма, вероятно, получил от этого удовольствие. Он кажется из тех, у кого встает от просмотра, как кто-то умирает. Больной ублюдок.
— Я согласен с тобой, и я ценю все, что ты сделал, чтобы это прошло.
— Да, ну, ничего не дается бесплатно, сынок. Тебе будет полезно это запомнить. — Он прислоняется спиной к капоту своей дорогой машины и скрещивает руки на груди. — Я не уверен, говорил ли тебе Нокс, но у меня есть подпольный бойцовский ринг в восточной части города.
Грейсон, кажется, заинтригован этой информацией, но ему не следовало бы этого делать. — Он не упоминал об этом.
— Хорошо, — говорит Кэл, довольный его ответом. — Единственная причина, по которой это остается в секрете, заключается в том, что люди не говорят об этом. Первое правило бойцовского клуба и все такое.
Он пытался обмануть его. Дать ему повод убрать мою задницу. Мой уровень стресса достигает новых высот, и эта встреча не может закончиться достаточно скоро. К счастью, ему, похоже, довольно быстро надоедает с нами возиться, и он переходит к делу.
— Недавно одного из моих лучших бойцов постигла несчастливая судьба, и мне нужно заменить его.
Мои брови хмурятся. — Кто это был?
— Эштон.
В тот момент, когда имя слетает с его губ, мое тело покрывается ледяным холодом — и это не имеет никакого отношения к погоде. В подземелье есть два разных уровня. Первый — это тот, в котором я сражаюсь. Они стандартные, с тремя раундами, и, хотя люди получают ранения, все выходят живыми. Второй, однако, — это более высокий, более интенсивный уровень. Я всегда держался от них подальше, потому что, хотя ставки более чем в двадцать раз превышают выплаты на более низком уровне, они порочны. Драки типа "Убей или будешь убит". Количество жизней, которые были потеряны на этом ринге, неизмеримо.
Эштон сражался в последнем.
— При всем моем уважении, Кэл, независимо от того, что ты, возможно, видел в этом видео, Грейсон и близко не готов к этим боям.
Он издает глубокий смех, заставляя парней вокруг него последовать его примеру. — Не будь смешным, мальчик. Я бы не стал так рисковать своими деньгами. — Он ухмыляется, и я боюсь следующих слов, которые слетят с его губ. — Ты заменишь Эштона. Грейсон заменит тебя в регламентированных поединках. Таким образом, я зарабатываю на обоих уровнях. Это беспроигрышный вариант. Ну, во всяком случае, для меня.
Я чувствую, что меня сейчас вырвет. Если бы я не боялся, что меня сочтут слабаком, я бы так и сделал — прямо на его кожаные ботинки, которые, вероятно, стоят больше, чем мой гребаный дом.
Каждый дюйм меня хочет протестовать.
Отказаться.
Врезать Грейсону по лицу за то, что он втянул меня в это дерьмо.
Но я не могу.
Все, что угодно, кроме согласия, убьет меня, хотя я все равно могу закончить так, с тем дерьмом, которое он заставляет меня делать. У меня нет выбора, кроме как повиноваться и надеяться, черт возьми, что я выберусь отсюда живым.
Кэл кивает одному из своих приспешников, и мне вручают конверт. — Внутри — это название спортзала. Ты должен быть там завтра вечером в восемь, чтобы Джексон мог потренировать тебя. Он лучший в округе, и вы двое нужны мне в безупречной форме. — Он пристально смотрит на меня. — Я также дал вам некоторую информацию о вашем первом противнике, хотя это не та роскошь, к которой вам следует привыкать.
 
— Понятно, — коротко говорю я. Единственное, чего я хочу прямо сейчас, — это убраться отсюда ко всем чертям.
Как будто он чувствует мой дискомфорт, он победоносно улыбается и кивает один раз. — Очень хорошо, мальчики. Твой первый бой состоится через три недели. Будь готов.
Грейсону и мне не нужно повторять дважды. Мы возвращаемся в его машину, и он выезжает задним ходом из переулка, пока я пытаюсь удержаться от рвоты в его драгоценной машине. Как только мы скрываемся из виду, я со всей силы бью кулаком в потолок.
— Ублюдок!
Красавчик тихо сидит на водительском сиденье, пока везет нас по городу. Честно говоря, наверное, лучше, чтобы он таким и оставался. Все, что слетает с его губ, может заставить меня сорваться, и я не несу ответственности за то, что я сделаю, если это произойдет.
Я ввожу адрес Зейна в его GPS, молча говоря ему отвезти меня туда, а не домой. Всю дорогу единственное, что вертится у меня в голове, — это парни, которых, как я видел, выносили из подполья за участие в тех драках. Это кольцо известно во всем мире как Смертельная ловушка из-за количества людей, которые там погибли. Это, блядь, не шутка, и теперь у меня нет выбора, кроме как быть частью этого.
Грейсон подъезжает к дому, и я слышу пульсирующую музыку еще до того, как открываю дверь.
— Спасибо, черт возьми, — бормочу я с облегчением.
Даже не попрощавшись, я выхожу из машины и захлопываю за собой дверь. Я обязательно найду что-нибудь на этой вечеринке, чтобы снять напряжение. Однако, когда я уже на полпути к крыльцу, Грейсон зовет меня.
— Нокс, не делай глупостей.
Мое тело напрягается. — Ты, блядь, издеваешься надо мной?
Он поднимает руки в знак мира. — Я просто говорю, не делай ничего, что помешает тебе тренироваться завтра вечером. Ты слышал Кэла. Нам нужно быть в хорошей форме.
— Не пытайся указывать мне, что, блядь, делать. — Я стремительно возвращаюсь к нему и тычу пальцем ему в грудь. — Ты — причина этого! Я вляпался в эту историю, вынужден рисковать своей чертовой жизнью из-за тебя! Ты не имеешь права иметь мнение о том, что я делаю!
Я знаю, что если я не пойду внутрь, то оставлю его не в состоянии тренироваться завтра. Используя всю сдержанность, на которую я способен, я заставляю себя развернуться и уйти.
— Нокс, — зовет он.
— Отвали, Красавчик.
Глава 4
ДЕЛЕЙНИ
Я смотрю на рубашку, которую держит в руке моя сестра, и морщусь от отвращения. Она раздраженно вздыхает и бросает ее на пол вместе с остальными.
— Лейни, это уже пятый наряд, который ты отвергла, — жалуется она.
Невинно улыбнувшись ей, я пожимаю плечами. — Я не виновата, что вся твоя одежда выглядит так, будто в ней не хватает половины материала.
— Это называется модой.
— Это называется публичной непристойностью.
Саванна хихикает со своего места на моей кровати. Тесс поворачивается, чтобы посмотреть на нее. — Осторожно, сука. Я все еще не уверена, что я чувствую к тебе.
Когда моя сестра идет за другой рубашкой, Сэв отрывает взгляд от телефона и закатывает глаза. Она ведет себя так, как будто то, что Тесса не любит ее, не имеет значения, но я знаю, что это проникает ей под кожу. Я говорила об этом со своей сестрой столько, сколько могла, и всегда с одним и тем же результатом — ей нужно время. После исчезновения Саванны, когда нам было одиннадцать, мне было тяжело. Я потеряла обоих своих лучших друзей за такое короткое время, и это заставило меня еще больше сомневаться в том, чтобы заводить новых. Это стало только хуже, когда Сев появилась в нашей средней школе и вела себя так, как будто она даже не знала, кто мы с Тессой.
Теперь, зная ее историю, я могу понять, почему она сделала тот выбор, который сделала, но я также вижу, откуда идет Тесс. Если бы я видела, как кто-то причинил ей такую боль, я, вероятно, тоже не простила бы их так быстро. Я люблю Саванну до смерти, но она может немного поработать над этим.