Падение Твердыни (СИ)

— Почему? — искренне изумился я, — мы ведь даже с ним незнакомы!
— Причиной, по которой он так тесно сошёлся с королём — это ты, — она подняла руку и легонько ткнула меня пальцем в грудь, — они оба тебя не любят. И если у Ричарда, ты как словно заноза в ноге, жить можно, но постоянно зудит, то для младшего сына ты стал гигантской проблемой, разрушившей все его планы на будущее.
— Как? Мы ведь даже не встречались с ним ни разу! — продолжал я удивляться.
— А этого и не потребовалось, — хмыкнула она, — ты по своей традиции порушил и его лавку с посудой, даже не заметив этого. Пока у Беренгарии не было детей, он был первым кандидатом на трон Англии, а учитывая то, что Ричард не вылезал из одной битвы в другую, случиться там могло всякое. Но, когда появился наследник, а за ним и ещё парочка, Иоанн весьма сильно приуныл и приполз на коленях ко мне, уговорить помирить их со старшим братом, поскольку понял, что ни один здравомыслящий дворянин не поддержит его притязания на трон при живом Ричарде и его наследнике.
— Ваше вмешательство судя по всему и не было особо сильным, — понял я, — они сошлись на том, что я проблема для них обоих.
— Ловишь на лету, — не особо весело улыбнулась она.
— Какие события, кроме смерти естественно, могут заставить Ричарда передумать насчёт него? — поинтересовался я.
Она пожала плечами.
— Что-то из ряда вон выходящее. Даже не представляю себе. Тут тебе придётся думать самому, я честно, не знаю.
— Что же, спасибо Алиенора, — я встал и поклонился, — есть что-нибудь, чем я ещё мог бы вам помочь?
— Нет, если ты говоришь, что Ричард…, - начала она.
— Ага! Заговорщики! — дверь с шумом раскрылась, прерывая её и в покои вломился король, — признавайтесь, какую очередную измену задумали против меня?!
  
Глава 24
 
— Ваше величество, — я поклонился ему.
Королева-мать даже не вздрогнула, а спокойно закончила свою фразу.
— Нет Витале, спасибо, если Ричард подпишет указ о запрете дуэлей, то больше твоя помощь мне не нужна.
От её слов он тут же скис, вместо этого помахал рукой и его два советника принесли бумагу, с поклонами отдав её ему. Он передал документ Алиеноре. Она, быстро пробежавшись по нему взглядом, кивнула.
— У меня нет возражений ваше величество. Благодарю вас за то, что услышали меня наконец.
Причём она так выделила слово «наконец», что у Ричарда опять перекосило лицо.
— Всё?! Довольны?! — он положил документ на стол, при нас подписал его, и советники тут же поставили оттиск малой королевской печати.
— Ваше величество, а вы можете уделить мне немного времени? — льстиво попросил я его.
Недовольный Ричард встряхнулся, словно лев.
— Что ещё тебе нужно от меня Витале?!
— Просто несколько минут вашего времени, если вам не захочется слушать меня, я уйду.
— Ладно, — он отдал указ советникам, приказав огласить его везде по стране, сам же, пошёл по коридору, по пути приказав слуге принести песочные часы. Когда ему доставили требуемое, он повёл меня к себе, ворвавшись в покои и поставив на столик часы, показывая на сыплющийся песок, сколько у меня осталось времени.
— Давайте выйдем на балкон ваше величество, — я спокойно пошёл к дверям и откинув засовы, с трудом открыл их, впуская свежий весенний воздух внутрь. От сильного ветра, даже тяжёлые шторы приподнялись и заколебались.
— Сам хочешь спрыгнуть? — подозрительно поинтересовался у меня он, — или меня столкнуть?
Я молча взял два стула и поставил их рядом, сев на один, а по второму постучав рукой. Фыркнув, он последовал за мной и сел рядом, взяв в руки меч. Так мы и сидели, молча около минуты, рассматривая город и Темзу, пока его не прорвало.
— Ну и? Что это значит? Ты ведь хотел поговорить со мной? Зачем ты тратишь своё и моё время?
— Хотел напомнить вам один конкретный день и вечер, — я пожал плечами, — когда вот также сидели вместе: один юный, подающий надежды наследник венецианского рода, и могущественный, но всеми преданный и забытый король.
 
Спесь с Ричарда слетела мгновенно, он закашлялся, косо посмотрел на меня и поёжился на ветру, сказав нормальным голосом, без раздражения.
— Если бы не тот случай, я и терпеть не стал все твои выходки, сам прибил, своей рукой.
— Ну, тогда это нужно было делать раньше, — хмыкнул я, сдвигая свой подарок китайского императора набок и отстегнув ножны, взял меч так, как держал свой Ричард, — сейчас я думаю, это будет уже трудно сделать, даже вам, ваше величество.
Он, помолчав, крутя меч в руках за его навершие, затем спросил.
— Чего ты хочешь?
— Мира, — развёл я руками, стараясь чтобы мой голос не дрогнул, — а потому решил предложить вам то, что берёг только для себя.
Он непонимающе посмотрел на меня.
— И что это? — без особого интереса спросил он.
— Я собрал армию из пятидесяти тысяч конных лучников, двадцати тысяч наёмных всадников, а также тысячу личной тяжёлой конницы, к которой планирую добавить ещё десять тысяч хорошо вооружённой пехоты.
При этих словах, он уже не был так спокоен, услышав о коннице и армии, крылья его носа дрогнули, и он осторожно спросил.
— Гигантское войско, без сомнения, хотя ты со своими деньгами наверняка можешь его себе позволить. Главный вопрос, зачем оно тебе? В Европе нет столь сильных королевств, для которых понадобилось бы подобная сила.
— И потому, вскоре эта армия погрузится на корабли, и поплывёт в одно место, которое я считаю незакрытым пунктиком в своей карьере полководца.
Тут уже Ричард Львиное Сердце подскочил со стула, забыв о песочных часах, песок в которых полностью пересыпался в нижнюю колбу.
— Ты говоришь сейчас об Иерусалиме?! — едва ли не со стоном, спросил он.
Я улыбнулся и просто кивнул.
— Я хочу заполучить этот город и на века вписать своё имя. Не только же вам, остаться в памяти потомков.
Он, заметался по балкону, стукая ножнами меча по каменным плитам. Остановившись, он порывисто повернув стул ко мне, сел на него.
— Ты сказал, что готов отдать его мне? Почему?
— Простите ваше величество, но вы немирный человек, — развёл я руками, — погрузнели, появился живот, руки уже не так уверенно держат меч, как раньше. Думаю, ещё пять-семь лет такой жизни и вам можно вместо оружия выдавать палочку, чтобы удобнее было передвигаться. Так что я готов предоставить вам руководство своим войском, за одну небольшую услугу, и мир между нами.
Если я думал, что он взорвётся в гневе от моих обидных слов, то просчитался, поскольку обычно вспыльчивый король лишь опустил голову, мотая ею из стороны в сторону, затем он посмотрел на свой живот и правда начавший выпирать из старого кафтана.
— Что за услуга?
— Я построил большой собор у себя дома, мне было бы крайне приятно, если вы на обратном пути из Иерусалима, нанесли частный визит и поучаствовали в открытии собора.
— И всё? — удивился он, — как-то это слишком мало для того, что предлагаешь мне ты.
— Ну и мир конечно между нами, больше никакой ругани и криков. Отзовёте меня если что, и наедине скажете, чем недовольны, я вас постараюсь послушать.
— Постараешься? — хмыкнул он.
— Все мы не идеальны ваше величество, — развёл я руками.
На балконе повисла тишина, только ветер развивал наши волоса, заставляя ёжиться от холода.
— Как ты собираешься доставлять припасы? В пустыне это проблематично, — повернулся он ко мне.
— Заключу сделку с тамплиерами, чтобы логистикой занимались они, если откажутся, есть выход на иудейских или арабских купцов. Я не хочу сам заниматься этим, но готов платить золотом. Даже переплачивать, ради такого случая.
— Что за конные лучники? Откуда? — на меня посыпались эти и другие, уже чисто практические вопросы.
— Это да, ваше величество? — хмыкнул я, вместо ответа.
— Проклятый змей-искуситель ты, — он покачал недовольно головой, но руку протянул, а я пожал её, не преминув ехидно заметить.