Хамелеон и Бабочка (СИ)

Он отстранился, поднял руки Зои вверх.
— Бесовская одёжа. Не получается раздеть медленно и красиво, я словно кожу с тебя сдираю.
Зоя вздрогнула, именно так она себя и чувствовала: словно он с неё кожу сдирает, обнажает не просто тело, но и душу. И это было чертовски больно. Она попыталась вернуть рашгард обратно, но Максим покачал головой, всё-таки расправился с ним и отбросил в сторону. Его пальцы коснулись резинки тайтсов. Здесь его ждала та же проблема. С бёдер эластичный материал кое-как стянулся, но каждую штанину он снимал долго, растягивая в длинный пружинистый чулок. Зоя держалась за край столешницы и никак ему не помогала, разве что ногу подняла и выпрямила.
Максим стянул лосины и отправил их к остальной одежде. Оглядел Зою с макушки до пяток, и его глаза восхищённо блеснули.
— Какая же ты красивая. Ты хоть понимаешь, насколько ты охренительная? А какая кожа… бархатный шоколад, кофейный мусс, пудровый трюфель. А волосы, — он потянул за локон у виска — карамельная паутина.
Он задержался взглядом на спортивном топе на молнии и удовлетворённо улыбнулся. За мучения со спортивной одеждой был награждён быстро снимающимся нижним бельём. Он помнил, что кожа на груди у Зои чуть светлее — капучиновая, и сейчас собирался убедиться в этом при ярком свете.
Но Зоя не позволила снять с себя нижнее бельё, чуть сдвинулась к краю стола и потянулась к рубашке Максима. Расстегнув пуговицы, спустила ткань с плеч, помогла выпутаться из рукавов. На лицо не смотрела, упёрлась взглядом в ямку между его ключицами. Рассматривала гладкую кожу и мышцы под ней. Максим намеренно выпрямился, позволил оценить его мускулатуру, знал, что Зоя обязательно обратит внимание даже на те мышцы, название которых он не знал.
Она распознала этот момент самолюбования, но промолчала, нарочно поскупилась на комплимент. Немного отодвинулась назад и случайно угодила рукой в кастрюльку с белковым кремом. Тряхнула кистью и виновато улыбнулась. Не придумав ничего лучше, поставила белый отпечаток прямо на его груди и вытерла остатки о джинсы на бедре.
Максим опустил взгляд на белый оттиск ладони.
— Сама напросилась.
Он развёл её колени в стороны и рывком притянул к себе. Снова поцеловал, в этот раз мучительно нежно, до искр в глазах. Краем сознания Зоя заметила, что он избавился от оставшейся одежды. Где-то между поцелуями раздел и её. Сладкий крем, угодив на пальцы Максима, вскоре оказался и на других участках кожи: на её груди, на шее, на бёдрах.
Зоя зажмурилась, в последний раз постаралась его оттолкнуть, хотя понимала, он уже не остановится и не отпустит её. Максим даже не шелохнулся и, конечно же, не отступил.
Таким эмоциональным способом он надеялся привязать к себе Зою, отрезать путь в прежнюю жизнь. Это для мужчин секс может быть просто эпизодом, а для женщин это почти всегда событие. Причём событие на чувственном уровне. Слушать его Зоя не желала, только так он мог показать, что не отдаст её ни Антону, никакому другому мужчине. Теперь она принадлежит ему. Только ему.
Зоя легла на прохладный стол, лопатками почувствовала пушистую муку и островки липкого крема. Она отдала своё тело с отчаянной решительностью и уже сейчас жалела о собственной слабости. Ощущая поцелуи на коже и нежные прикосновения, она какое-то время не двигалась, повернув голову, смотрела на стеклянную дверцу большого холодильника. За прозрачной перегородкой виднелись заварные пирожные, торты и меренговые рулеты. Зоя горько усмехнулась: действительно «Зойкина слабость».
Фрагмент из записной книжки Максима «Путь к сердцу женщины». Трубочки с белковым кремом.
Рецепт очень простой, главная его изюминка — нотка ностальгии. Любимый десерт моей бабушки. Такие трубочки всегда появлялись на столе в мой день рождения и на Новый год.
Можно использовать готовое слоёное тесто. Предпочтительнее, конечно, взять его в пекарне. Раскатайте пластинки шириной около двух сантиметров. Специальные формочки в виде конусов смажьте маслом. Каждую формочку спирально оберните отрезком теста. Выпекайте до золотистого цвета около пятнадцати минут.
 
Пока заготовки остывают, приготовьте крем. В глубокой миске, желательно охлаждённой и обезжиренной, взбейте холодные белки, постепенно добавьте сахарную пудру, соль и лимонный сок. Поставьте на водяную баню и продолжайте взбивать на медленной скорости. После того, как снимете миску с водяной бани, нужно ещё немного поработать миксером. Крем получается заварной, воздушный и устойчивый, он не опадает и держит форму. Ну и белки уже не сырые, такой крем безопаснее, чем на сырых яйцах.
Ах, да! Не забудьте после угощения рассказать девушке историю о том, что эти трубочки делала ваша бабушка.
12.1 Открытка "Торговый центр"
Максим поставил будильник на три часа, планировал убрать на кухне до прихода поваров. Пекари приходили в четыре часа утра. Их рабочий день начинался раньше всех, чтобы посетители могли получить к завтраку свежий хлеб и свежую выпечку.
Он приподнялся на локтях, оглядел кухню. Зои рядом не было. Вытянув шею, заглянул в зал и позвал:
— Зой!
На ответ он не рассчитывал. Наверное, чувствовал, что она так и поступит — сбежит. Хотя несколько часов назад, Зоя улыбалась и даже шутила, в глубине её глаз он распознал протест.
После первой торопливой близости на столе, он принёс из зала плед, подушки и постелил прямо на полу кухни. Они лежали лицом к лицу, полностью обнажённые, немного липкие и присыпанные мукой. Максим водил пальцами по её коже, вычерчивая узоры на теле, рассматривал внимательно и восхищённо. Невольно сравнивал с Диной. Пожалуй, Дина была красивее, утонченнее, нежнее, изгибы её были мягче, а тело приятнее на ощупь. Зоя напоминала дикое животное, неприрученное, а потому жилистое и беспокойное. Нежности в ней почти не было. У него были разные женщины, спортсменки тоже встречались. Он даже не мог точно сформулировать, что в Зойке такого особенного, на ум приходило гораздо больше качеств, которые его не устраивали. Но почему-то именно на ней его так заклинило? Словно назло всем его требованиям к той, которою он захочет назвать «своей девушкой».
Несколько часов назад он касался её как хотел и где хотел. В Зое абсолютно отсутствовало смущение. Возможно, на это повлияло и то, что было между ними шесть лет назад. Стесняться после таких сумасбродств было бы странно. Таких раскрепощённых и свободных, как Зойка, он точно не встречал. Пока ещё не решил, отнести это к плюсам или минусам. С одной стороны, они совпадали по темпераменту, но с другой — такую страстную особу сексом не привяжешь. Зойка явно была из тех, кто может позволить себе секс ради секса. Ему ещё не попадались женщины, которые могли бы разделять чувства и постель. Получилось ли привязать её, непонятно, а вот он точно привязался.
Ночью Максим не мог насмотреться на Зою, боялся, что стоит закрыть глаза, и она исчезнет. Осыпал комплиментами, касался то нежно, то откровенно. Любовался ею с какой-то непривычной остротой чувств, будто ему снова пятнадцать, и всё у него впервые.
После второй близости он чувствовал себя приятно утомлённым и немного сонным. Чуть отодвинувшись от Зои, окинул её внимательным взглядом. Коснулся выступающей бедренной кости, провёл ладонью до острой коленки.
— Это… квадрицепс, так?
Зоя опустила взгляд, посмотрела туда, где остановились пальцы Максима.
— Точнее медиальная широкая мышца. Часть четырёхглавой.
Максим хмыкнул, прошёлся пальцами вверх по внутренней стороне бедра.
 
— Портняжная?
— Тонкая приводящая. Обычно эти мышцы ленивые, но я над ними работаю.
Он улыбнулся ещё шире.
— Так вот какими мышцами ты мне синяков на бёдрах наставила.
— Отомстила. Кое-кто мне однажды фиолетовыми отпечатками задницу расцветил. — Зоя не больно шлепнула его по пальцам.
— Не задницу, а ягодичные мышцы. Тренер, блин, — усмехнулся Максим и ущипнул её за упомянутую часть тела.