Папа для Мышонка (СИ)

— Ты мне обещаешь не врать? — прошептала я на расстоянии нежного поцелуя. Чуть ли не касаясь губами его влажных губ. — Только правда. И искренность в отношениях.
— Обещаю, — ответил он. И наши губы окончательно сомкнулись в поцелуе.
Та ночь была волшебным подарком за все мои неурядицы.
Опять тонуть в объятиях мужчины, наслаждаться его близостью и теплом сильного тела — это помогало в борьбе с депрессией лучше любого лекарства. Достаточно услышать прерывистое дыхание возле уха. Нащупать в полумраке его руку, чтобы впиться в нее всей пятерней, крепко сжимая пальцами. Чтобы не отпустил. Ни сейчас — в ту самую секунду, когда целует пылающие губы — ни потом, когда все схлынет. И от страсти не останется следа.
Мы знали, на что шли. И не хотели пасовать перед страхом вновь войти в ту самую реку. Испить ее дурманящей воды. Искупать в ней тело и душу. Дать сердцу вдоволь напиться лунного света на волнах. Дать шанс душе так безмятежно сблизиться с другой — точно такой же жаждущей тепла душой. И найти себе пару. Возможно, даже идеальную. Впервые в жизни отыскать того, от кого ты без ума, даже имея за плечами многолетний опыт. Список проб и ошибок. Целый ворох разочарований.
И все равно он целовал меня, как в первый раз. Словно я его первая женщина. И другой такой не найти. Он ерошил мои волосы, наматывал на руку. Убирал с лица, чтобы лучше разглядеть мои глаза. Мои зеленые глаза. Именно так он говорил. Он это повторял опять и опять, придавая значение оттенку. Как будто это не мои глаза, а произведение искусства где-нибудь в Лувре. В большом и престижном музее. В отделении для избранных. Только истинных ценителей чистых отношений, которые не побоялись пройти этот путь — сначала отдать и только после этого взять желание, признательность. Любовь.
В ту ночь я любила его так сильно, как только могла. Я хотела дать ему это чувство. Больше, чем кому-либо еще в этой жизни. До встречи с Богданом — мужчиной, который перевернул мою судьбу вверх дном и заставил ее течь в совершенно новом русле. Посадив меня в свою собственную лодку.
В итоге я поддалась соблазну, сняла все запреты. Забыла о барьерах. Я снова наслаждалась жизнью в мужских руках. А когда все утихло, стало блекло зарождаться солнце где-то далеко на Востоке — он позволил мне уйти. Провел меня до спальни, где крепко спала Маша. И мы поцеловались на прощание. Словно это имело тайный смысл. Как будто мы не встретимся через несколько часов и не продолжим жить, как взрослые люди. Как взрослые, слегка потрепанные жизнью, но такие близкие — по-настоящему близкие люди.
Как настоящая пара.
 14 
Богдан
Наша первая ночь выдалась отличной.
У меня довольно долго не было женщины, и я был очень рад снова ощутить это тепло. Эту волнительную близость. Шепот ее губ и объятия до самого утра. Мы лежали в постели и говорили о сокровенном. О прошлом и планах на будущее. Лилия призналась, что была на грани отчаяния, когда встретила меня в тот дождливый день. Поэтому когда незнакомец предложил ей пожить немного в своем доме, то сразу же согласилась. Просто потому что не было других вариантов. Не было денег, не было возможности приютить ребенка. Это походило на сущий кошмар, но благодаря мне внезапно стало истинным спасением.
Впрочем, я и сам был рад такому повороту. Потому что вместе с постояльцами обрел нечто большее, чем просто соседей. Я обрел новый смысл жизни. И любовные отношения с Лилией только закрепили во мне уверенность, что я сделал правильно. Нас связала судьба. Потому что так хорошо мне не было уже давно. Пожалуй, что ни с кем до той бессонной ночи.
— Давно я так не лежала в объятиях мужчины, — произнесла она томно. После длительного времени молчания. Мы просто лежали в постели и смотрели на звездное небо за шторой. Кровать была возле окна, и можно было прекрасно рассмотреть, что творится в царстве молодой луны. — Чтобы так честно и без спешки. Безо всех этих уступок и бесконечных компромиссов. Просто сладко и приятно. Тепло. Так ласково.
 
Она наклонила голову набок и поцеловала мою руку. Я тоже наслаждался мигом. И считывал каждое ее движение — каждую мимику, микроскопический жест. Все это было не впервые, но значительно лучше, чем раньше. Даже не знаю, почему. Но хотелось бы узнать.
— Мне тоже хорошо, — ответил я еле слышно и коснулся губами ее головы.
Волосы у Лилии были длинными. Ухоженными. Красивыми. Мне нравилось, как они переливаются на солнце. Как эффектно спадают на плечи. Как она мило убирает локоны за ушко. Свои шикарные каштановые волосы до самых лопаток.
— Ты разбираешься в звездах?
— Что ты конкретно имеешь в виду?
— Ты различаешь, где Венера, а где Полярная звезда? — показывала она рукой в место скопления мерцающих точек. — Я вот сейчас даже Большую и Малую медведицу не могу найти. Хотя они должны здесь быть.
— Вон Большая, — показал я пальцем на часть созвездия. Видно было плохо — не полностью. Часть скрывалась за стеной, за пределами видимой зоны. — А Малая… — задумался я.
— Вот этот треугольник? — показывала она куда-то вовсе не туда.
И я поправил.
— Нет. Не этот. Вот этот ромб.
Наши руки сплелись. Я обнял ее ладонь и управлял хрупкой женственной кистью. Хотел показать на Большую медведицу. Но затем забыл, что именно планировал. И принялся просто гладить ее кожу. Ласкать тонкую руку. Прижимать ее к губам. И целовать.
Лилия молчала, наслаждаясь моим вниманием. Мы просто смотрели друг на друга и пытались читать мысли. Так это выглядело. А может, мы просто радовались тихому счастью. Опыт нам подсказывал, что иногда достаточно молчать, чтобы сделать приятно. Потому что слова могут обманывать. А чувства — никогда. Они либо есть, либо их и не было на самом деле.
Но затем Лиля придвинулась ко мне вплотную и поцеловала в губы.
После чего шепнула:
— Ты хороший человек. Прекрасный врач… Но следопыт из тебя ужасный.
— Почему? — усмехнулся я.
— Я не знаю, что это за ромб. Но это точно не Большая медведица.
— А где же она, по-твоему?
— Она… — играла она моими пальцами, как будто в считалочку. — Она с другой стороны нашего дома.
И я рассмеялся.
— Что?
— Отсюда ее не видно. Так что не выдумывай. Тут ее и не должно быть, дилетант. Я ставлю тебе два по астрономии. Садись на место.
— Это мы еще увидим…
Я обнял ее рукой за затылок. И мы снова сомкнули губы. Подарили друг другу мягкий поцелуй. А затем Лиля перевернулась на спину и продолжила смотреть на небо.
— И все же звезды — это очень романтично. Не находишь?
— Обычно я не смотрю на них. А ты?
— И я точно так же. Обычно нет ни времени, ни правильной компании.
— Теперь у тебя есть и то, и другое.
Я снова развернул ее к себе и накрыл руками. Укутал заботой, не дал больше вырваться. И так мы пролежали до самого рассвета. В нагретой постели, закрытой на защелку спальне. Получая то, чего так долго не имели — счастье быть с человеком, который этого достоин…
С того момента мы перестали быть соседями.
Это наложило на наше общение новый шарм. Больше у нас не было былой официальности, исчезла любая дистанция. Лиля стала для меня важным человеком, мы создали пару. И это уже стало очевидным. Мы отлично ладили, находили массу интересных тем для беседы. Мы помогали друг другу в хозяйстве. Совместно ухаживали за Марго, за Басей. И точно так же за ребенком — нашим общим ангелочком по имени Машуля. Маша. Машенька. Или просто Мышонок, как я ее ласково называл в домашних стенах.
Последние дни августа быстро пролетели, и настало время школы. Первого звонка. На календаре — сентябрь. А значит, я сдержал обещание и повез нашу кроху на линейку.
Стоял погожий теплый день. Дети шли на праздник знаний в красивых нарядах. Белые блузочки, голубые рубашечки. Черные носочки, гольфы и выглаженные до стрелок брючки. Все начиналось с этой важной даты. Уже завтра начнется учеба, первые уроки, первые домашние задания. Уже ясно понимал, что придется купить ноутбук для учебы. Или планшет, чтобы не пришлось таскать в портфеле книги. Конечно, я буду ее отвозить и забирать, но все равно не согласен, чтобы девочка так много таскала не плечах.