Ты будешь мой (СИ)

Я натянула одеяло на грудь, тоже глянув на окно.
«Б-больше эт-того н-нет. З-заклятье д-должно исчезнуть п-после обряда. Т-только у т-тебя г-голова б-будет б-болеть п-пару д-дней. Извини».
Рэян грустно усмехнулся.
«Извини? Да что я? Что ты с моим братом сделаешь, моя королева?»
Я поёжилась от его слов — особенно от обращения. Под заклятьем это было как есть еду, созданную иллюзией. Сейчас — как будто мне, голодной, эту еду показывали, но не давали взять.
«Пот-требую от т-твоего отца т-торговых уст-тупок и т-только п-потом в-верну Б-брэндона н-на ост-тров».
«Почему ты не можешь без этого? — вздохнул Рэян, закрывая глаза, когда первый солнечный луч вырвался из-за гор и пробрался в спальню, осветив лицо моего принца. — Почему нужно убивать, унижать, заколдовывать, мстить, вынуждать?»
«Пот-тому чт-то эт-то п-политика, — отозвалась я, невольно любуясь им. — Т-ты н-не п-понимаешь. Сильный побеждает слаб-бого».
«Я слаб? — спустя паузу поинтересовался Рэян, и когда я кивнула, улыбнулся. — Знаешь, я начинаю понимать тех фэйри, которые устраивали на тебя покушение. Ты упрямая девчонка, которую иначе не переубедить».
«Т-ты н-не см-можешь м-меня уб-бить, — предупредила я на всякий случай. — Н-никто из м-моих п-поданн-ных н-не м-может. Т-теперь и т-ты т-тоже».
«Удобно», — усмехнулся Рэян. И больше ничего не сказал мне за утро. Не отвернулся от окна, когда я встала. И когда пришли мои фрейлины — тоже. И только когда я собиралась после завтрака — к которому он даже не притронулся — идти на первый приём, Рэян тихо попросил: «Позволь мне увидеть брата».
Я остановилась в дверях, посмотрела на его облитую солнцем фигуру и покачала головой.
«Н-нет».
Рэян промолчал.
Переговоры с его отцом проходили, мягко говоря, в расслабленной обстановке. Я сказала Брэндону, что упоминать свадьбу не стоит. Инесский наследник усмехнулся: «Думаешь, отец не узнает?». Узнает — но, быть может, позже. И одно дело узнать от своих шпионов (уверена, были такие среди моряков и торговцев) и совсем другое — получить официальное заявление от королевы или своего сына.
Официально свадьба, на которой должен был присутствовать Его Величество, была назначена на конец лета. Я думала, рискнёт ли Килиан приехать? Мне было выгодно его присутствие в Дугэле — так же, как моё королю Никэла во время переговоров. Впрочем, Килиан не колдун, ему будет нечем мне угрожать. А я выжму из него всё, что захочу. Колдуна же, который, несомненно, приедет с ним, задержу на границе.
«Съездил в Гленну?» — поинтересовался король Инесса у сына.
Брэндон, слабо улыбнувшись, кивнул.
«Да, отец».
«Успешно?»
Брндон покосился на меня и пожал плечами.
«Отчасти».
Килиан вздохнул. И перестал замечать сына, разговаривая теперь только со мной.
«Что ж, Илва. У вас второй мой сын, в котором я, конечно, разочарован, но он мой наследник. Я вряд ли ошибусь, если предположу, что вы его не отпустите? Что вы хотите в обмен?»
Брэндон слушал, как мы торгуемся, и задумчиво улыбался. А в конце, подавая мне руку — при дворе он вёл себя подчёркнуто вежливо, но на инесский манер — поинтересовался:
«Илва, ты правда думаешь, что силой можно решить всё?» И, поймав мой удивлённый взгляд, добавил: «Считаешь, что отец пошлёт против тебя армию, когда поймёт, как ты унизила Инесс этой женитьбой?»
«Н-нет. Н-не см-может. Он п-приедет сам и ок-кажется в лов-вушке».
«Думаешь, отец это не понимает?» — Брэндон улыбался, и от его улыбки мне было не по себе.
«П-понимает. Н-но н-не см-может н-не п-приехать. Его сын-новья у м-меня. Я в-видела, в Ин-нессе родство св-вято».
Брэндон только усмехнулся.
Я посадила его под стражу. На всякий случай. Не в тюрьму — под домашний арест. И лично заколдовала бывшие покои его брата — чтоб ни одна мышь без моего ведома не проскользнула.
Рэяна я представила двору спустя два дня. Официально объявила супругом и заставила лордов преклонить перед ним колени. Рэян, побледневший и спавший с лица, молча выстоял всю церемонию у моего трона, так и не сказав мне ни слова.
 
Мы вообще почти не разговаривали. Заклятье с Рэяна спало — я больше не видела в глазах моего принца туман. Но с ним как будто ушла жизнь — Рэян напоминал теперь тень себя прежнего. Не улыбался, не шутил, не смеялся. Он словно не видел, что происходит вокруг. И лишь однажды сказал мне: «Всё словно в тумане». Я испугалась — хотя и понимала, что заклятье не может исчезнуть, не оставив следа. И свитки, и собственный опыт говорили мне, что нужно подождать. Единственное лекарство в данном случае — это время.
Я ждала.
Каждую ночь, засыпая, я видела Рэяна в кресле у окна — он ловил последние солнечные лучи. И там же находила его, когда просыпалась.
Но к коричневому гардеробу и к необходимости сопровождать меня на церемониях или приёмах он отнёсся спокойно. Вот только всё больше напоминал куклу, которую я дёргаю за верёвочки. Стал равнодушен. Ко всему — а ко мне в особенности.
Лишь однажды за те дни я заметила в нём проблеск интереса — когда он пришёл ко мне зачем-то в кабинет. Кусая перо, я следила, как он рассматривает портрет русалки, и спрашивала себя, почему не убрала картину после свадебного обряда — ведь хотела же.
«Почему её портрет висит у тебя в кабинете?» — глянув на меня, поинтересовался Рэян.
Кроме «он-на к-красивая», я ничего в тот момент придумать не смогла.
Рэян кивнул.
«Арин. Я помню её. Не знал, что вы знакомы. Что с ней? Я могу её увидеть? Я обещал ей…»
«Н-не м-можешь»
Рэян, наконец, отвернулся от портрета и, прищурившись, взглянул на меня.
«Моя королева, что за пустая ревность? Я твой. Друзей ты меня тоже лишишь?»
Я уставилась на ухмыляющуюся русалку — это всегда придавало мне сил.
«Он-на сб-бежала. Уб-била св-вою м-мать и сб-бежала в Глен-ну».
«Невозможно», — Рэян снова повернулся к портрету. «Она не убийца. Это же видно».
Видно. Ну да. Она не убийца — а у меня кровь на щеке. Всё как всегда.
«П-поинтересуйся у г-городской ст-тражи», — предложила я, снова принимаясь писать. «К-королю он-ни н-не отк-кажут».
Рэян усмехнулся и тихо заметил:
«Странно. Вы похожи. Ты замечала?»
Перо дрогнуло у меня в руке, оставив кляксу на пергаменте.
«Н-нет».
Рэян пожал плечами. А я сама потом, оставшись одна, долго глядела на русалку. Похожи? Только Рэян замечал наше «сходство». Ничего похожего, ничего. Она красивее меня. И всегда будет красивее, даже если я изуродую её лицо раскалённым железом — я поняла это ещё в Инессе. И потому пальцем её не тронула.
Время катилось медленно, как подгоняемый ветром валун. Я зарывалась в документы, Рэян сопровождал меня в поездках по Дугэлу. И ничего не менялось. Порой, лёжа одна в постели, я закусывала подушку и жмурилась, пока перед глазами не появлялись чёрные цветы.
Гленна исполняла договор, и на границе было мирно. Торговля с Никэлом шла вовсю — а в один из дней на инесском корабле неожиданно прибыл никэльский лорд со своей фавориткой. Он был дальним родственником короля — я слышала про его род. Древний, ещё от первых людей, союзников фэйри.
Я встретила его ласково — раз с Никэлом мы теперь друзья — и, подумав, что, быть может, хоть это развлечёт моего принца, пригласила лорда и его спутницу на прогулку. И обрадовалась, когда Рэян сказал ночью, что знает этого никэльца. «Он был в моей свите, когда приезжал в Инесс. Посадишь его в тюрьму тоже?»
Зачем? С Никэлом Дугэл нынче дружит. К тому же, этот побережец — такой обаятельный молодой человек.
«Не сомневаюсь», — сказал Рэян и отвернулся к окну. А я подумала, что надо будет пококетничать с юным Мартином. Пусть я и некрасива — но все же мужчины собственники? Так говорили фрейлины, когда обсуждали своих поклонников. Что-что, а в мужчинах эти курицы разбирались точно лучше меня.
«Ляг рядом», — попросила я, когда поняла, что уснуть не получается.
«Заведи себе любовника», — устало откликнулся Рэян.