Любовь вне Времени (СИ)

— Лорен, пожалуйста, дай мне договорить!
Жрица замолчала. Приняв её молчание за знак согласия, отец продолжил:
— У нас родилась дочь! Этот ребёнок был плодом Любви и Нежности…это ты, Лорен! О, как мы были счастливы, когда вечерами сидели в обнимку и рассматривали твои крошечные ручки и ножки, твои пальчики. Твоя мать Софи, подарила мне всю себя! Это был бесценный подарок Богов, это был подарок Свыше! Но, во время твоего рождения, сдвинулись Временные Решётки. Ведь, если бы я в роли Тимофея из Будущего не попал в Прошлое, то и ты, Лорен, не появилась бы на Свет! Расплата за сдвиг Временных Решёток, произошла в том, что Софи вместе со мной отправилась в двадцать первый век и воспитывала там Лизу. А Милона осталась в Прошлом и стала твоей приёмной матерью. Так распорядилось Время! И мы, люди, бессильны перед ним…Оно Неумолимо! Каждый…каждый день, когда я смотрел на Лизу, то видел в ней тебя, и сердце моё сжималось при мысли, что ты ЗДЕСЬ одна. Дочь моя, поверь мне! Но…Время и наградило нас! Ведь удалось снять Проклятие и с тебя, и с Лизы…удалось снять Проклятие с вашей Души.
— О каком Проклятье Вы сейчас говорите?! — удивилась Жрица.
— На вас обеих были наложены Чары Колдовства! В течении предыдущих жизней не ты, не Лиза не доживали до четырёх лет. Мне, в роли Покубы, удалось решить этот вопрос.
— И каким же образом?! — голос Лорен выражал недоверие.
— Своим появлением из Будущего, я изменил Прошлое! И вот теперь, вы обе — живы и здоровы! И вот теперь, я готов загладить свою вину перед моей маленькой Лорен, — по лицу Тимофея потекли слёзы, — и остаться ЗДЕСЬ, рядом с тобой…если, конечно, ты разрешишь мне. Доченька, только прошу, не лишай себя возможности стать Матерью. Это великая Миссия Женщины на планете Земля! Вспомни, как страдала Милона от того, что Боги лишили её возможности испытать Чудо Материнства…
— Милона никогда не рассказывала мне про Проклятие… — пыталась сопротивляться Жрица.
— Когда — то, Проклятие наложил Жрец Виллей в отместку младшему брату, то есть мне…
— А за что он мстил?!
— «Шерше ля фам» — ищите женщину! — улыбнулся ночной гость. — Всё очень просто! Виллей всем сердцем любил Милону, она же боготворила Покубу, и как это бывает в кино, для Покубы — дыханием жизни, была Софи. Лорен, дочка, миром правит Любовь!
— Да как же, она правит?! — возмутилась девушка. — Любовь не правит, она делает всех несчастными!
— В роли твоего сына, должна прийти Душа Виллея. Взяв ребёнка на руки и прижав к своей груди, увидев его первую, несмелую улыбку, ты простишь…простишь ВСЁ и ВСЕХ. Сила Любви в Прощении! — голос отца сник. — Когда ты, осознаешь это — тебе откроются все двери! Когда ты, научишься прощать — тебе откроются все дороги Будущего! Обида заставляет стоять на месте и постоянно оборачиваться назад, испепеляя твоё сердце Ненавистью!
— Милона простила Покубу… — словно не слыша отца, рассуждала вслух Жрица — …взамен…взамен, она обрела преданную Любовь Виллея, обрела меня, пусть приёмную, но дочь. Я любила Милону…она…она и была Моей Матерью…я всё поняла! — на этих словах, Лорен величественно протянула руку в сторону комнаты для аудиенций. — Там…на окне…лежит холщовый мешочек. Возьмите его и передайте Софи, она всё поймёт! Я больше не нуждаюсь в том предмете, который лежит в мешочке. А теперь оставьте меня, я очень устала…
Гость из Будущего испарился.
На утро Великая Жрица Любви, сообщила Адриану, что готова стать его женой…
*****
Федька снял руки с головы тестя.
— Тимофей Геннадьевич, возвращайтесь…три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять… — зять начал обратный отсчёт.
В дверь постучали. В комнату вошла Соня. Она присела на диван рядом с мужем, и заглянула ему в глаза:
— Я думала, ты останешься ТАМ…но Время, в очередной раз проявило Милосердие, и вернуло тебя обратно! — по её лицу потекли слёзы счастья.
 
В ответ, Тимофей вложил в руку жены холщовый мешочек.
— Лорен передала… — сказал он тихо, затем помолчал и добавил, — …я нашёл тебя…нашёл через века, через столетия. Время здесь ни при чём, наша Любовь вне Времени!
Софи развернула мешочек и достала из него стеклянный шар…
У Федьки зазвонил телефон. «Лиза…из больницы…» — парень трясущимися руками нажал на кнопку «Вызов».
— Федь, ты прости меня! — Лиза заплакала в трубку. — Ты у меня самый лучший…
— Лиз…Лиза, ты только сына береги! — Федька вспотел. — Лиз, он жить должен…
— Федь, я только сейчас поняла, что люблю тебя! — на этой фразе девушка замолчала.
Федька засопел в трубку, он растерялся.
— Федь, а давай сына Егором назовём?!
Прошёл год.
Лиза гуляла с коляской около дома. Трёхмесячный Егорка сладко посапывал в коляске, одетый в нарядный комбинезон.
К подъезду подошла женщина, на вид ей было около пятидесяти лет. По её измождённому лицу и неестественной худобе, было понятно, что изнутри её гложет какая — то болезнь. Она держала за руку очень красивую девочку, лет восьми.
Женщина обратилась к Лизе:
— Вы, не подскажете, в этом подъезде должен мужчина жить…Тимофеем звать?! У него ещё дочь есть…
— По всей видимости, это мой отец… — перебила Лиза.
— Ой, а вы, можете меня проводить к нему?! — обрадовалась женщина.
— Поднимитесь сами, квартира 97, там Соня дома, она вам откроет. А то… — девушка виновато улыбнулась, — …мы только погулять вышли! — на этих словах, она заглянула в коляску. И с трепетом и нежностью, свойственным молодым матерям, начала поправлять шапочку на голове ребёнка.
Соня открыла дверь.
— Вы кто?! — удивилась хозяйка квартиры.
— Я, Татьяна! Можно войти?!
— Да, да, проходите!
Соня хлопотала на кухне. Заварила свежий чай, нарезала лимон и достала из холодильника остатки торта.
— Вот…сама пекла, у зятя вчера день рождения было. Угощайтесь!
Восьмилетняя девочка, молча взяла кусок торта, и с безразличным видом, начала его есть. Татьяна отхлебнула чай и заплакала:
— Мне завтра в больницу ложиться…операцию назначили, онкология груди… — женщина опустила глаза, — …а у неё, — она ткнула пальцем в сторону ребёнка, — у неё отец в запое! Мне обратиться даже не к кому! Нина…Нина много рассказывала про вас с Тимофеем, вот я и решилась. Вы присмотрите, пожалуйста, за моей племянницей. А там…я из больницы, Бог даст, выйду…или отец её непутный, Ромка, выходится…не могу оставить её одну, не могу! — Татьяна отодвинула чашку с чаем и зарыдала в голос. — Я и вещи принесла…
Девочку смотрела на тётку и молчала.
— Да не переживайте вы так! Конечно присмотрим, пусть пока у нас поживёт. А она…она всегда вот так молчит?! — Соня растерянно посмотрела в сторону девочки.
— Да нет, стесняется просто, — затараторила Татьяна, — тяжело идёт к новым людям. Она так — то умненькая, во втором классе учится, на одни пятёрки. Мать её, сестра моя, Царство ей Небесное, умерла при родах, а Ромка…Ромка пьёт беспробудно, вместе с Генкой моим. Как напьётся, так и плачет, что Снежку любит и жизнь без неё не мила. Боится племяшка моя, отца — то пьяного… — на этих словах, женщина начала нервно поправлять воротничок кофточки ребёнка. — Вот, тут учебники, тетради, возьмите, а мне идти пора! — не оборачиваясь, Татьяна направилась быстрым шагом ко входной двери.
 
Племянница смотрела молча, как уходит тётка, по её лицу текли слёзы, но с места девочка не сдвинулась.
С гулянья вернулась Лиза. Пока она возилась с коляской и снимала обувь, Соня раздевала Егорку. Она бережно положила малыша на диван, и стала снимать с него комбинезон. Малыш уже проснулся, увидев знакомые лица, он заулыбался.
— Сейчас наш Егор кушать будет! — меняя памперс, ласково приговаривала Соня. — Мама руки намоет и покормит нашего мальчика.