Его запретная пара (СИ)

При этом вопросе глаза Жанны вспыхнули ненавистью. Жертва — от этого слова ее бомбит.
Яр переглянулся с Артуром, последний кивнул мне:
— Да, Ди, конечно.
— Отпустите ее. Свадьба девушки не должна заканчиваться ее наказанием. Тем более я не пострадала.
Яр отпустил лапу кошки, а сам повернулся ко мне:
— Наказание не будет суровым. Я очень рекомендую не спускать такой поступок.
Артур решил поддержать меня:
— Ди не хочет этого, так что сделаем так, как хочет моя невеста.
Я аж поперхнулась. Папа дернулся:
— Что я пропустил? Ди?
Артур гордо выпрямился:
— Ди сегодня поймала букет невесты.
— О как. — Отец посмотрел на меня, улыбаясь одними губами, но не глазами. — Ты же помнишь о нашей договоренности, Артур?
— Три года прошло. Я честно выждал. — Блондин напрягся.
Отец посмотрел на меня, на Артура, а потом на Яра.
— Папа, — позвала я. — Нам нужно поговорить.
Не люблю, когда не понимаю правил игры. Только мне кажется, что я начинаю во всем разбираться, как всплывают новые неизвестные. О каких трех годах говорит Артур?
Что-то мне подсказывает, что наши прошедшие три года не зря совпадают с этой цифрой. Надеюсь, у сверхов нет никаких договорных браков и прочей чуши, да и не сверх я. Вроде.
— Ди, я тебя подожду. Нам тоже надо поговорить. — Артур смотрел на меня так, будто не хотел отпускать.
Я лишь кивнула.
Когда мы сели с папой на диван в просторном кабинете, я спросила то, что меня тревожило больше всего:
— Мама жива?
— Нет.
— Ты оборотень?
— Нет.
— Тогда она?
— Да.
— У меня на шее метка?
Папа отвел глаза, будто не мог сказать мне прямо, но все же с превеликим трудом выдавил из себя:
— Да. Это тот факт, за который мне до сих пор стыдно. Он был последней каплей, после которой я понял, что тебе не место в мире оборотней, и разделил вас. Чтобы какой-то хрен с бугра посмел…
Папа замолчал.
В горле пересохло, но я все же должна была спросить:
— Кто? Как?
Мурашки пошли по коже.
Нет, ни один оборотень не будет надо мной властен из-за того, что не знает, куда пристроить свои зубы!
— Я оставил вас под присмотром сестры вашей мамы. У нее частный дом в лесу, я был уверен, что вы в безопасности. Но потом позвонила Таня и сказала, что вы пропали. Мы пошли по вашему следу и нашли… Но на тебе уже был след укуса.
Папа замолчал, а потом вдруг взвился:
— Я уверен, что это не Жанна! И я уверен, что это не просто так! Хочу, чтобы ты знала: я подозреваю, что ваша тетя так пыталась пробудить твои гены. Она в этом не признается, но все указывает на то. Все! Поэтому, Диана, я до сих пор не знаю, что за тварь посмела оставить на тебе след зубов, и постоянно боюсь, что это как-то повлияло на тебя, что однажды кто-то придет за тобой, а ты из-за этой метки…
Отец проглотил конец фразы, не смог сказать вслух. Зато подсел ко мне и обнял за плечи:
— Прости, я пытался дать тебе нормальную жизнь. И ты должна знать, что никому ничего не обязана с этой меткой. Ты человек — выбор всегда за тобой.
— Меня тошнит от интереса обычных мужчин из-за метки?
Может, это обычное дело, а я мучилась догадками столько времени? От этого есть лекарство?
— Возможно. Понимаешь, больше нет ни одного такого известного случая. Метку ставят на пике эмоций, во взрослом возрасте, и то сейчас это даже у сверхов редкость. Метки есть в парах, но там и в помине нет рядом мужчины, который дышал бы интересом в сторону половинки сверха. В клане у гибридов есть одна интересная пара. Он почувствовал в ней истинную, когда девочка была еще в животе. Она так же, как и ты, родилась с близнецом. Он взял все силы сверха себе, а она родилась недоношенным человеком. Но никто и не думал ее метить. Да Тени глава гибридов бы все зубы выдернул, если бы тот только посмел.
— Это ты про Настю и Тень? Я видела их на свадьбе. Они мне помогли.
— Да. Я поддерживаю отношения со сверхами, потому что одна из моих дочерей осталась в этом мире. Собственно, я половину времени провожу как раз здесь, среди двуликих. Пришлось организовывать работу тут, благо мне как отцу-одиночке здорово помогли.
 
— А братья? Почему Жанна назвала их приемышами?
— Потому что у нее язык без костей! Твои братья — из близнецов без зверя и тоже не смогли прижиться среди сверхов. Мир двуликих — большой и маленький одновременно. Когда узнали, что я решил разделить детей, ко мне стали обращаться родители. Понимаешь, взрослым еще можно адаптироваться среди сверхов, но как быть детям? Они же совершенно другие. Звериная натура дает о себе знать, даже когда ребенок еще не ходит. Пусть вторая ипостась появится у дитяти ближе к подростковому возрасту, разница колоссальная. Я испытал это на себе. Человеческий ребенок страдает.
— А их родители? Они так просто отдали детей? Или тети и дяди…
— Да, кое-кто из них настоящие родители ребят, которые разошлись со своими звериными возлюбленными. Понимаешь, не всегда это истинная пара, а смотреть на мучения своего ребенка очень сложно. Вот и раскалывались семьи, делились дети.
— Значит, близнецы всегда рождаются так? Один человек, другой нет?
— Нет, но такое бывает. Ко мне обращались кошачьи со всей страны, мы объединились вот в такую большую семью, чтобы следить за всеми вами, но больше мы уже взять не могли. Знаю, что кто-то последовал нашему примеру.
— Но ты говорил о Насте. Она выглядела счастливой, хоть и выросла среди сверхов. Очень счастливой.
Я не была согласна с отцом. Неужели обязательно надо делить детей? Вот же пример!
— Настя — дочь главы гибридов. Ее брат — сильнейший по силе воздействия сверх, какого только знала земля. Ее истинный — Тень, наемник, который готов нырнуть в чаны кипятка омоложения, лишь бы его пара приняла его. Клан гибридов прошел через испытания, которые сплотили его так, что Настя смогла вырасти как принцесса. Хотя, я думаю, отсутствие зверя мучает и ее. А у кошек никогда не было раньше клана, они одиночки. Мне огромного труда стоило собрать родных вашей мамы, чтобы организовать присмотр за Жанной. Стал убеждать кошек, что важно действовать сообща, но это заняло уйму времени — клан только начинает формироваться. Наконец-то они поняли, что в одиночку не добиться многого.
Мои мысли вернулись к Жанне.
— Почему ты раньше не сказал?
— Хотел сохранить тебе спокойную жизнь.
— А сестра? Я бы хотела знать, что она у меня есть. Может, она бы тогда по-другому ко мне относилась. Мы бы приняли друг друга.
— Я давно смирился с тем, что вам нельзя быть вместе — это очень опасно. В первую очередь для тебя. Жанна не контролирует себя в приступах ревности. Однажды она чуть не вытолкнула маленькую тебя в окно.
— Она была маленькой и ничего не понимала.
— До сих пор маленькая? Она все заварила. Хотела тебя рассорить с Артуром, втянула в этот скандал, чуть не ударила.
— Если бы не она, ты бы никогда не сказал мне о сестре? О сверхах?
Отец ответил без колебаний:
— Я — нет. Но судьба все равно столкнула тебя с Артуром.
Кстати!
— Папа, а что за договор у вас с ним?
— Даже не у нас с ним, Диана. Это общий договор, от которого меня воротит. И надо же было тебе связаться не с обычным человеком!
— Какой, пап?
— У сверхов есть древнее правило: если на женщине чужая метка, то ты три года должен выждать рядом без близости. Если за эти три года не объявится тот, кто поставил метку, и женщина не против, ты можешь поставить свою поверх.
Отец на последних словах совсем стушевался, будто ему было дико неудобно говорить об этом. А я закрыла шею рукой, словно меня уже хотели тяпнуть.
— Ни за что!
«А что будет, если этот неизвестный кусатель объявится?» — мелькнуло в голове, и по позвоночнику поползла ледяная змея ужаса.
Нет, сама покусаю! Теперь я понимаю, что легко могу быть не такой, как все, из-за своих родителей. Теперь я знаю, что я не ненормальная, я просто другая.