Голод (СИ)

Когда удушливые конвульсии прекратились, и дрожь тела спустилась по влажному позвоночнику капельками пота, впитываясь в простынь, я снова поднес трубку к уху, едва улыбнувшись и соврав:
- Я звоню, чтобы узнать, как самочувствие Люси.
- Люси хорошо… - девушка, сделала глубокий вдох, зашуршав какими-то листами, и замолчала на несколько секунд, явно собирая свои разбежавшиеся мысли – Она несколько раз поела сегодня, ненадолго выходила на улицу, и все время не отходит от своих деток.
- Всё правильно! - выдохнул я, надеясь, что отвлеченный разговор вернет трезвость моих мыслей, - Главное, что она покушала и погуляла. Как себя ведет неполная команда Мстителей во главе с Хвостиком?
- Достойно, - судя по тембру голоса, Соня в тот момент улыбалась, - Явно понимают всю ситуацию, и даже не пытаются лезть в холл, бегают из кухни на улицу и обратно, а на ночь я заберу их к себе.
К себе. В комнату. В свою постель.
Я прикрыл глаза, потерев щетинистую скулу ладонью, подумав, что отдал бы все на свете, чтобы оказаться на месте этой пушистой команды хвостатых бандитов.
Но внутренний голос настойчиво шептал мне, что будет разговор.
Всего лишь один разговор, после которого я должен все прекратить.
Сам. Сразу же. Не пытаясь найти её, или встретиться даже случайно где бы то не было.
Сейчас мне нужно было сказать, что я звоню ещё и для того, чтобы попрощаться, и что скоро я улетаю обратно в свой персональный ад, где буду пытаться продолжать жить в привычной обстановке дикой природы, отчаянно делая вид, что со мной всё в порядке.
Ну же, Генри! Скажи это!
Только сердце перестало биться, забирая у меня дыхание, и, отчаянно заныв изнутри, я уговаривал сам себя, что я должен поступить правильно, и что со временем я научусь жить с этой новой болью, съедающей меня подобно червю изнутри день за днем, ночь за ночью.
Только я не успел и рта раскрыть, когда в трубке раздался оглушительный звук чего-то бьющегося и призрачный мужской голос, стонущий и прерывающийся в своих излишне глубоких эмоциях:
«Куколка! Ты не можешь оставить меня! Мой мир будет разрушен! Только вы сможете спасти мою империю! Ты слышишь меня, куколка?! Открой дверь!»
Все внутри меня моментально застыло от резко нахлынувшего ужаса, и с грохотом треснуло на сотни мелких осколков от ослепляющей ярости, которая накрыла меня новой безумной волной, отчего потемнело в глазах. Я стиснул зубы до скрежета, сдерживая в себе крик и раскидывая подушки в разные стороны с кровати.
Кто это был черт побери?
Как посмел он назвать МОЮ Соню Куколкой?!
Как посмел явиться к ней среди ночи, в явно пьяном состоянии судя по голосу, который я услышал?
ЧТО ОН СОБРАЛСЯ ДЕЛАТЬ?
-Генри, я перезвоню тебе! - судорожно выдохнула в трубку Соня, и от её слов моё дыхание оборвалось, словно я только что получил битой в солнечное сплетение рукой бодибилдера.
-Соня, не смей бросать трубку! – прорычал я, соскакивая с кровати, под шорах пледа и разбросанных подушек, задыхаясь от ужаса, что она была там одна рядом с каким-то безумцем в пьяном состоянии,- Соня, НЕ СМЕЙ! СОНЯ!
Мой безумный крик отразился от стен комнаты, отчего с кровати подскочил перепуганный КалЭл, но в ответ я слышал только короткие гудки, которые звучали словно выстрелы.
Взвыв от паники, словно раненный зверь, я ринулся к шкафу, рывком натянув на голое тело какие-то спортивные штаны и выбежав из комнаты босиком и с обнаженным торсом, мало заботясь о том, как в тот момент выглядел.
Следом за мной несся мой пес, не отставая ни на секунду, затормозив только тогда, когда я остановился на первом этаже уже у выхода из дома, на крик мамы:
-Сынок, что случилось? Куда ты среди ночи?
- Мам, потом всё объясню, мне нужно бежать! - во мне не было сил даже на виноватую улыбку, когда я вылетел на улицу, запрыгнув в свою машину, мельком обернувшись на то, как ловко прошмыгнул КалЭл вслед за мной, тут же устроившись на переднем сидении.
- Ладно, едем! - резко крутанув ключи в зажигании, я вдавил педаль газа до упора, когда внедорожник с визгом, слетел с места, явно оставив на асфальте возле дома выжженные следы от шин.
 
Благо, ночью трасса была пустынной, и не было полиции, а иначе бы мне пришлось потратить целое состояние на оплату смятых и снесенных с дороги машин, штрафов, компенсаций морального вреда и оплату за иски, что я несколько раз нарушил закон о частой собственности, когда пролетел буквально через участки соседних с Соней домиков.
Её милый уютный домик стоял поодаль от остальных, почти на самом берегу раскинувшегося океана, и резко затормозив на прохладном песке, я вылетел словно пушечное ядро из машины, крикнув на ходу заметавшемуся вслед за мной КалЭлу:
- Будь в машине! Охраняй!
Люси ещё явно была не готова к душевной дружбе с моим верным псом, а у меня не было сил и возможности заниматься ещё и оттаскиванием сцепившихся огромных собак, когда сердце глухо стучало в груди, отдаваясь болью и холодеющей кровь паникой.
Соня, где ты?!
Пролетев до дома в один прыжок, я судорожно осматривал темный фасад, где не горел свет, и было тихо.
-О, Боже!
С силой дернув входную дверь, я влетел в холл, где едва мерцал свет от все ещё включенного телевизора, на диване лежал скомканный плед, а на низком журнальном столе лежали бумаги и какие-то фотографии, напечатанные на обычных листах.
  
Глава 64. 
 
Чувствуя, как панический ужас сжимает глотку в беззвучном крике, я вздрогнул, когда ко мне из кухни вылетела Люси, приветственно махнув хвостом, и уткнулась в мою ладонь мокрым носом.
- Привет, красавица, - дрожащими руками, я обхватил морду собаки, заглядывая в её умные глаза, - Где твоя хозяйка? Что тут произошло?
В моей пылающей голове пронеслись одновременно сотни жутких мыслей, одна страшнее другой, что могло случиться с моей девочкой, и что только Люси могла мне помочь, если знала минимальные команды и умела искать!
Собака громко фыркнула, убрала свою большую морду из моих ладоней, ринувшись на кухню, куда побежал вслед за ней и я, задыхающейся от ужаса, если не найду её там.
Но кухня была пустой.
Удушливый полный дикой боли крик, разрывал мои легкие, уже вырываясь наружу, когда я услышал странные звуки на улице, приглушенные от мягкого шума накатывающих волн.
Боясь утонуть в напрасной надежде, я вылетел через открытую дверь кухни, попав сразу на берег, и вся тяжесть мира обрушилась на меня в стремительном покое и радости.
-СОНЯ!
Я кинулся к девушке, чей силуэт белел в темноте ночи, озираемый лунный светом.
Она здесь! Жива! Невредима! Она рядом!
Я не знал ни одной молитвы, но был готов упасть на колени в этот прохладный ночной песок, чтобы прошептать Богу спасибо за то, что мои страхи были напрасными.
Добежав до неё, я окинул девушку сосредоточенным взглядом, пытаясь найти на её маленьком теле следы от ссадин, ран, синяки или царапины, но рассматривая её, моё тело все сильнее и сильнее наливалось черной кровью, возбуждая во мне зверя, чье обжигающее дыхание растеклось по венам, воспламеняя меня новой вспышкой неконтролируемого желания.
На девушке практически не было одежды.
Майка-борцовка, облаченная на обнаженное тело, не скрывала ничего, ни один изгиб её тела.
А коротенькие шорты не оставляли простора для воображения, когда я, задохнувшись от её вида, споткнулся о собственные ноги, резко затормозив, и отскочил от неё на пару шагов, судорожно втягивая в себя воздух, и стиснув кулаки, словно это могло помочь мне держать себя в руках.
Но проблемой был даже он, воздух этого пляжа, наполненный её сладким ароматом, который я чувствовал, как голодная акула – кровь, не ощущая ничего другого вокруг себя.
-Генри?!
Пискнула Софи, и её голубые глаза распахнулись, призрачно заблестев в ночи неведомыми насыщенными красками, от недоумения до полного восторга и благодарностиН: