Проклятая мечта (СИ)

— Хватит споров, сударыни, — в разговор влез директор, чья фамилия была настолько трудновыговариваемой, что Лилиана не запомнила бы ее при всем желании. — Решено. Ваша дочь, любезная госпожа Гартон-Морлан, может остаться в нашей школе. Я выделю ей нескольких наставников для обучения на дому. Это все, на что вы можете рассчитывать.
— Спасибо и на этом, — выдохнула Лилиана сквозь стиснутые зубы.
Бороться с жестокой судьбой и злыми магами становилось все тяжелее.
Через несколько унылых и холодных месяцев, когда за окнами растаяли снега и появилась звонкая капель, состояние Дейны медленно, но верно стало улучшаться. Девочка немного ожила и стала писать больше рассказов о магах, ведьмах и инквизиции. Некоторые из своих творений она давала почитать матери, и та порой сильно удивлялась детским записям и заметкам.
Откуда у Дейны были настолько обширные познания о тех бесчинствах, что совершали инквизиторы в прошлых веках? Откуда она знала про Книгу Страха, куда вносились имена одаренных творцов? Пробегая по ровным строчкам взглядом усталых глаз, Лилиана время от времени задумчиво поглядывала на дочь.
— Что такое, мама? — спросила однажды Дейна вечером, готовясь ко сну. — Почему ты так смотришь на меня?
— Ничего, дочка. Я вижу, что ты действительно одаренная, несмотря на твои травмы. Однажды ты их победишь.
Дейна грустно улыбнулась и ничего не сказала в ответ.
Загранная тьма начиналась по ночам и проходила под утро. У Дейны непроизвольно дергались ноги и пальцы на руках, а еще нестерпимо болела шея. В те редкие ночи, когда мучения миновали ее, на смену им приходили другие. Она задыхалась. Воздух пропадал на пару-тройку мгновений, а потом возвращался, но происходило это невыносимо часто.
И на последнее Дейна старалась не жаловаться. Подумаешь, задыхается! Это пустяки. Настоящая боль от ударов или падений куда хуже.
Наверное, лучше бы ей было не рождаться вовсе. От нее ведь столько проблем для всех, кто ее окружает. Даже бедного Генри убил отец. Из-за Дейны.
Тяжелее всего было хранить эту тайну от матери. Дейна не знала, как та отреагирует и отправится ли к городской страже, чтобы Андре Морлана тотчас же схватили, посадили в тюрьму и предали жестокой казни. Хоть он был отвратительным отцом, но все-таки Дейна слабо помнила его, как родного и близкого человека.
И она была очень рада, когда наступил теплый месяц Квинтис. К ней наконец-то перестали ходить докучливые учителя, заставляющей непрерывно писать их нудные лекции и не упускающие случая злобно подшутить над магией Дейны.
В первый день Квинтиса она подошла к большому зеркалу, оставленному хозяйкой, и придирчиво осмотрела себя в нем. За последние месяцы Дейна стала выше, расправилась в плечах, и… продолжала созревать, как девушка. Это обстоятельство ей совсем не нравилось. Быть маленькой и проворной девчонкой, убегающей от врагов, куда интереснее, чем медленно ходить по улицам и ловить на себе мужские взгляды.
Не то чтобы Дейна ненавидела мужчин и мальчишек, но сторонилась их. Беседовать с Генри по душам — одно дело. Он призрак и не может причинить вреда, за исключением того досадного случая с подпиленным деревом. И совсем другое — убегать на заднем дворе школы от мальчишек, которые занимаются гонениями на ведьм, просто потому, что ведьмы существуют.
Маги не терпят присутствие ведьм рядом с собой.
Эта простая мысль легко скользнула в голову Дейны, когда она примеряла новый синий костюм, состоявший из куртки и штанов. А раз так, значит, ей надо как можно дольше не надевать платьев. Тогда, может быть, ее смогут принимать за хорошую колдунью.
У Дейны была мечта, которую приходилось скрывать от матери старательнее, чем факт убийства Генри отцом. Она отчаянно желала вступить в отряд малолетних магов, чтобы закрепить свои способности. Может тогда, при частых тренировках стихийная магия вернется к ней.
О таких отрядах Дейна знала не очень много. В условиях войны Нордении с соседней страной Рантеран требовались военные маги любого возраста. Официально принимали туда с двенадцати лет, но что, если ей удастся солгать?
 
Дейну тяготило то, что одним своим рождением она испортила жизни нескольким людям. Пора исправлять это. И если цена — смерть, то лучше принять ее с честью и спокойствием. Не бояться и не смотреть в будущее с ненавистью, как это иногда делала ее бабушка София. Поэтому в один из светлых солнечных дней Квинтиса девочка выдернула из тетради белоснежный лист. Тетрадь не понадобится ей, а бумага сейчас нужна.
Усевшись за кухонный стол, Дейна второпях написала коротенькую записку для матери. Когда та вернется из госпиталя вечером, то обязательно увидит бумагу, исписанную мелким неровным почерком. Обычно Дейна выводила буквы красиво и старательно, но сейчас ей была настолько противна мысль о себе, как о хорошей девочке, что эти усилия едва ли чего-нибудь стоили.
Смысл записки был простым. Дочь уходит из дома и отправляется в отряд малолетних наемников, чтобы не причинять беспокойства и тревоги своей семье.
Закончив писать, Дейна опустила перо в самодельную чернильницу, коротко выдохнула и приступила к сборам. Короткий боевой нож с изогнутым лезвием — она нашла его случайно, среди кухонной утвари. Потрепанный вещевой мешок — они с матерью когда-то с ним убегали из княжеского поместья. Несколько твердых, как камни, сухарей.
Вот и все.
Синий костюм и черные блестящие ботинки. Пусть они станут последней одеждой Дейны Морлан.
По детским щекам, чуть тронутым ровным румянцем, текли горькие слезы.
Ее отец был бы рад второму сыну, а не одаренной дочери. Так пусть он однажды узнает, что его дочь стала героиней и погибла в неравном бою. Наверное, ему будет легче.
А мать вздохнет от облегчения, когда ее бесполезная и больная дочь наконец испустит дух.
С этими злыми мыслями Дейна шла по улице маленького города, зная, что за первым же углом ее ждет пункт призыва юношей и девушек двенадцати-пятнадцати лет. Единственное условие — они должны быть не младше и не старше, а еще обладать магией. Хотя бы чарами Земли. А уж если им попадется одаренный ребенок, его ценили на вес золота.
Каждый пункт находился в новеньком одноэтажном доме. Почти казармы. Над дверями красовались таблички с медными блестящими буквами, гласящие о предназначении этого дома.
Поднявшись по трем невысоким ступеням, Дейна медленно протянула руку и потянула на себя тяжелую тугую дверь за круглую деревянную ручку.
Ее ждали улыбающиеся ведьмы Воды, молодые женщины в голубых одеяниях, которые тут же окружили невинное дитя, готовое вступить в ряды смертников.
— Здравствуй, девочка! — зазвучали их звонкие, веселые, смеющиеся голоса. — Как тебя зовут? Сколько тебе лет? Хочешь вступить в отряд?
— Хочу, — ответила Дейна негромко и упрямо.
Ее блуждающий одинокий взгляд случайно наткнулся на невысокого черноволосого мужчину, который стоял возле стены, скрестив на груди руки. Он пронзил Дейну темным, неодобрительным и вместе с тем проницательным взглядом, а затем отвернулся и собрался уйти. Она почувствовала нарастающую злость, заглушающую безразличие. Если сейчас кто-нибудь вздумает сомневаться в ее способностях, придется проявить их прямо здесь, у всех на виду!
— Господин Рэд! — позвала его одна из волшебниц. — Примите новенькую девочку? У вас есть свободное место в отряде?
Незнакомец резко остановился. Повернулся к Дейне и снова мрачно оглядел ее с головы до ног.
— Вы знаете мои взгляды, сударыня Тонт. Я не беру детей на войну. Пусть подрастет до пятнадцати лет, а там и поговорим.
— Я не могу! — выпалила Дейна тонким, натянутым, как струна, голосом. — Мне надо сейчас!
— Что тебе надо, дитя? Похоронить себя, не дожив даже до отрочества?
Мужчина говорил не зло и не повышал голоса. Мягко, бархатно, воздушно. Он отвлекает, поняла Дейна.
— Нет! — отчеканила она, делая шаг ему навстречу, и одна из волшебниц Воды, ахнув, отстранилась от упрямой наглой девчонки. — Мне нужно защитить свою страну!