Песнь Отмеченной (СИ)

Но сначала за ней должно было прийти что-то другое — что-то, что двигалось в водах позади нее мощными хлюпающими шагами. Она слышала, как оно поднимается из реки. Пробирается по грязи. Низкое, угрожающее рычание. Тень настигла ее, и капля воды упала ей на лицо. Потом еще одна. Капля за каплей ледяной холод забрызгал ее кожу, стекая с длинного черного меха.
Ее глаза то открывались, то закрывались, пытаясь сфокусироваться на существе над ней.
Волк из ее кошмаров стоял над ее изломанным телом, низко опустив голову и оскалив зубы на приближающуюся к ней армию.
Защищая ее?
Нет, это не имело смысла.
Но ничто уже не имело смысла.
И теперь эта армия остановилась. Несколько человек отступили при виде чудовища, поднявшегося из реки. Другие стояли на месте. Несколько смельчаков вышли вперед, натягивая луки.
Волк, казалось, не обращал внимания на все направленные в него стрелы.
С рычанием, которое все еще раздавалось в его горле, он улегся рядом с Кас. Он обвил своим массивным телом ее дрожащую фигуру, и от этого движения над ней поплыли тени. Тени, от которых она почувствовала странное тепло и безопасность, и они все плотнее обволакивали ее, пока она не смогла думать ни о чем, кроме этого тепла и желания, чтобы оно унесло ее прочь от всей этой боли и ужаса вокруг.
И именно это оно и сделало.
Было очень, очень холодно.
Рука коснулась щеки Кас, и почему-то ей стало еще холоднее. Она сильно задрожала, а затем прошептала:
— Что произошло?
— Я вел переговоры от твоего имени.
Она поднесла руку к ноющей груди, ожидая почувствовать теплую, влажную кровь. Она должна была быть мертва.
Была ли она мертва?
— Где я? — кашлянула она.
Пауза, а затем:
— Открой глаза.
Она подчинилась. Зрение медленно сфокусировалось, и она поняла, что лежит на балконе, похожем на тот, что был в ее комнате во дворце — только этот балкон не выходил на город. С него открывался вид на темную пустошь, покрытую серебристо-черными тучами. Она встала на четвереньки и подползла ближе к краю балкона, уверенная, что ошибается в том, что видит.
Но она не ошиблась.
Ее руки ухватились за железные прутья перил балкона, и она уставилась на то же место, откуда началось это катастрофическое путешествие: Забвение.
Движение позади нее.
Она обернулась, и дыхание покинуло ее.
Человек, стоявший позади нее, не был Эландером. Он говорил его голосом, но это был не он. Это вообще был не человек. Он был слишком красив, чтобы быть человеком. Его глаза были серебряными и голубыми, всех цветов, какие только можно себе представить, а волосы выглядели так, словно их окрасили лунным светом. Его тело возвышалось над ней, очерченное мускулами, и он был выше любого человека, которого она когда-либо видела. На его бледной коже вихрились тени, а когда он двигался, тени поднимались и опускались, следуя за ним по пятам, как псы, жаждущие выполнить его приказ.
И с очередным резким вдохом она поняла, что уже видела это существо раньше. Его изображение было в той книге, которую показал ей Варен.
— Ты знаешь, где ты находишься? — спросил он тихо.
— Это Забвение.
Он кивнул.
— А перед тем, как мы пришли сюда, что-то вытащило меня из реки, и я… я увидела того волка из моих кошмаров.
Он замедлил шаг и остановился в нескольких футах от нее. Казалось, весь воздух покинул комнату, спасаясь от силы, магической энергии, которая бушевала вокруг него, как его личная гроза.
Кас заставила себя продолжать говорить:
— Ты был волком.
— Да.
Этот голос. Тот голос. Тот самый, который разбудил ее. Тот самый, который разговаривал с ней последние недели, шутил с ней, спорил с ней, утешал ее и говорил ей, что она в безопасности. Тот самый, в который она постепенно влюблялась. Она знала этот голос. Но он не должен был исходить от этого существа, стоящего перед ней. Это было несправедливо. Это было неправильно.
— Ты…
Невероятная сила. Невероятная магия. Тот факт, что он исчез в лесу за Белвиндом, а потом она встретила божественного волка-зверя…
 
Внезапно все это приобрело слишком большой смысл.
— Давай, скажи это, — приказало… существо, обладавшее голосом Эландера. Нет. Не существо.
Бог.
— Керс, — слово дрожало на ее губах. — Срединный бог Смерти и Разрушения.
Он не подтвердил и не опроверг это; он просто стоял и смотрел на нее нечеловеческими серебристо-голубыми глазами.
— Падший срединный бог, — раздался другой голос, который Кас узнала; Кейден только что вошел в комнату. Но он не был похож на Кейдена. У него было такое же лицо, но его кожа была странного пепельно-серого оттенка, а вокруг радужки глаз залегли странные красные кольца. Тара шла вплотную за ним. Из них троих Тара меньше всего изменилась под воздействием Забвения; ее волосы все еще были рыжими, хотя и стали намного ярче. Ее золотистая кожа переливалась, а глаза казались ярче — яркий зеленый оттенок странно светился при слабом освещении.
— Падший? — повторила Кас.
— Как и мы, — сказала Тара. — Ну, в нашем случае не падшие боги, а духи. Я — Эшма, низший дух Теней. Кейден на самом деле Талос, дух Крови.
Кейден скучающе махнул рукой, когда его представили должным образом.
Кас по очереди посмотрела на них троих.
Ужас застыл в ее груди.
А затем ярость.
Она с трудом поднялась на ноги. Ее больное, разбитое тело протестовало, но ей удалось устоять на ногах, а затем сократить расстояние между ней и Эландером.
— Как ты мог скрывать от меня такое?
Вместо ответа Эландер повернулся к Кейдену и сказал:
— Нам нужно запереть ее где-нибудь, пока я разбираюсь с… ними.
Кейден кивнул.
— Запереть… Подожди… нет! — Кас бросилась вперед, едва не споткнувшись, когда боль пронеслась по ее ногам и подкосила одно из коленей. Она схватила Эландера за руку, отчасти чтобы удержаться, отчасти чтобы развернуть его лицом к себе.
От ее прикосновения вокруг них взорвалась тьма. Эландер только взглянул на нее, и вдруг Кас почувствовала, что весь мир обрушивается на нее. Холодное давление напирало со всех сторон. Она не могла не думать о могиле, о холодной грязи, обрушивающейся на нее каскадом и погребающей ее заживо.
Падший он или нет, но здесь, в Забвении, в этой обители богов, которую он называл своим домом, за пределами царства смертных, он казался могущественнее, чем когда-либо.
Но он спохватился и так же быстро обуздал эту мощную магию.
Воздух успокоился, и Кас снова обрела голос:
— Как ты мог? — снова потребовала она. — Я думала, ты…
Он вырвал свою руку из ее хватки.
— Ты думала, что я, что?
Я думал, что ты — мой якорь.
Эта мысль пронеслась в ее голове прежде, чем она успела остановить ее. Но она умрет — на этот раз окончательно и бесповоротно — прежде чем произнесет эти слова вслух. Она смотрела на него, а он смотрел в ответ, и мир, казалось, сузился до них двоих и до всех тех моментов, когда она теряла бдительность рядом с ним.
Как она могла быть такой глупой?
— Что бы ты ни думала, тебе лучше забыть обо всем этом, — Эландер отряхнул рукав несколькими быстрыми движениями руки, словно желая вернуться в то время, когда она еще не прикасалась к нему. — Сейчас есть гораздо более важные вещи, о которых стоит беспокоиться.
— Ты не можешь просто запереть меня!
— Могу и запру, — он повернулся и направился к двери, отдав последний приказ Таре и Кейдену:
— Делайте все, что должны, чтобы держать ее под контролем. Вы знаете, что у нее есть склонность… создавать проблемы.
— Ублюдок, — он остановился, но не оглянулся, даже когда она подошла ближе и продолжила говорить:
— Я доверяла тебе. Я не сказала Варену правду о своих способностях, потому что доверяла тебе. А теперь Асра мертва, и самый могущественный человек в Кетре в ярости на меня, и кто знает, что он сделает с остальными моими друзьями из-за тебя и всей твоей дурацкой лжи… — ее горло болело, слишком напряженное от ярости и не дающее вырваться словам, что только усиливало ее ярость. Она заставила себя успокоиться. Представила себя скалой посреди штормящего моря, пережидающей последнюю атаку. Ей не нужно было, чтобы он был якорем; она сама могла завернуться в каменную оболочку и стать якорем.