Песнь Отмеченной (СИ)

Теперь она несла кое-что добытое с помощью хитрого торга — свежие фрукты санго и козье молоко — в маленькую комнатку в задней части дома. Там Асра отдыхала на потертом матрасе, наполовину зарывшись в запасную подушку и одеяло, которые другим удалось собрать для нее. Она настояла на том, чтобы ее старый матрас перетащили на приподнятую платформу под единственным окном комнаты, даже после того, как Кас подшутила над ней и сравнила с жирной кошкой, которая проводит дни, греясь на солнышке.
— Привет, мама, — поприветствовала ее Кас, осторожно устраиваясь на углу платформы. Она поставила свеже нарезанные фрукты и молоко на поднос, стоящий рядом с Асрой, затем потянулась и раздвинула занавески за кроватью, наполнив комнату светом. Окно уже было приоткрытым, что объясняло, почему звук колокольчиков и ветра был таким громким.
— Несса оставила его открытым, — сообщила ей Асра, дрожа. — Она настаивает, что мне нужен свежий воздух, но… ба… Мне не станет легче, если я замерзну до смерти от холодного не по сезону воздуха, верно?
Кас улыбнулась, хотя ее сердце немного сжалось от этих слов. Воздух вовсе не был холодным. На самом деле совсем наоборот: озноб был просто еще одним симптомом этой проклятой Теневой Болезни.
Она подвинулась, чтобы помочь Асре сесть, отчасти потому, что не хотела, чтобы та причиняла себе боль, пытаясь сделать это самостоятельно, а отчасти потому, что надеялась, что сможет передать часть тепла от своей кожи дрожащему телу Асры. Ее тело казалось ужасно легким в руках Кас, словно она брала на руки птенца, который состоял сплошь из полых костей, тонкой, как бумага, кожи и конечностей, не знавших, как себя держать.
— Хочешь, я закрою окно? — спросила Кас, поправляя подушки позади Асры, чтобы они лучше поддерживали ее.
Асра прижала к себе бумажные птичьи ручки, размышляя, но затем пренебрежительно махнула рукой на этот вопрос. Она повернулась, чтобы посмотреть на улицу. Ее бесцветные глаза на долгое мгновение заблестели на ярком солнце, прежде чем она моргнула, повернула голову к Кас и сказала:
— Пусть будет так. Может быть, теперь, когда солнце прогнало штормы прошлой ночи, с нами все будет в порядке, а? Скоро должно потеплеть.
Кас кивнула, и они вдвоем сидели в приятной тишине, покусывая терпкие фрукты и слушая, как ветер заставляет звенеть разноцветные колокольчики, висевшие за окном.
Колокольчики ужасно шумели, и Лорент с Реей не раз обращались к Асре с просьбой подумать о том, чтобы избавиться от них. Их убежище находилось глубоко в Волшейдском Лесу, не менее чем в пяти милях от ближайшего дома, и было защищено различными кристаллами, которые им удавалось находить каждую неделю. Но когда ветер дул достаточно сильно, Рея клялась, что шум, создаваемый инструментами, не сдерживало никакое заклинанием, и что он мог привлекать монстров из самых глубин Забвения.
Но Асра не слушала их жалобы. Колокольный звон напоминал ей о детстве: о колоколах, звонивших в храме Солатис, Верховной Богини Солнца, — и она хотела сохранить их. Теперь этот храм почти наверняка разрушен. Но Асра когда-то жила в месте рядом с ним, и у нее остались приятные воспоминания о том, как она наблюдала за Звездными — слугами Богини Солнца, практикующими магию предсказания многие годы до того, как публичные демонстрации такой магии были запрещены.
Чем ближе я подхожу к концу, однажды сказала она однажды Кас, тем больше мне хочется вернуться к началу.
Кас отругала ее за то, что она говорила о конце так, словно он был чем-то предопределенным. Но на следующее утро она сразу отправилась на рынок и купила еще один колокольчик, чтобы повесить его за окном, будто каждый из них мог повернуть стрелки часов жизни Асры немного назад, к тем дням детства — и таким образом сделать ее бессмертной.
Через нескольких минут совместных посиделок глаза Асры закрылись. Она начала напевать тихую, знакомую песню под звон колокольчиков. Когда она прекратила, ее тело немного покачнулось, и Кас испугалась, что она снова заснула сидя. Кас начала двигаться, чтобы поймать ее, но Асра открыла глаза, посмотрела на нее долгим, испытующим взглядом и сказала:
 
— Ты не спала прошлой ночью, верно?
— Я… эм, нет, — сказала Кас, откидываясь на нагретую солнцем стену.
— Штормы?
— Да.
Конечно, дело было не только в них, но Кас не хотела беспокоить ее.
— Тогда почему ты здесь, а не в своей постели?
— Я не устала.
— Хм.
— Правда, — сказала Кас, пожимая плечами. — Ты меня знаешь.
Асра все равно прищурилась, словно пытаясь убедиться, что она смотрит на настоящую Касию, а затем с легким смешком сказала:
— Да, полагаю, что знаю, верно? Мое беспокойное сердечко.
Кас слегка улыбнулся этим словам; это было ласковое прозвище, которым Асра начала звать ее много лет назад.
Что делаешь, мое беспокойное сердечко?
Куда идешь?
Здесь ты в безопасности, мое беспокойное сердечко.
— Но иногда мне все еще трудно поверить в это, — продолжила Асра, ее лицо сосредоточенно сморщилось. — Все эти годы мы были вместе, и я все еще ни разу не слышала ни о ком другом Отмеченном Тенью, кто получил бы хоть что-то хорошее, пережив эту отвратительную болезнь.
— Думаю, мне просто повезло, — сухо сказала Кас.
Повезло — неподходящее слово. Не совсем. Потому что, хотя выживание после болезни, казалось, сделало Кас в некотором смысле сильнее, она также оставила после себя несколько неприятных побочных эффектов: странные, кошмарные видения, когда ей удавалось заснуть, еще один триггер в копилку ее парализующего беспокойства… и, конечно, такая внешность, из-за которой ей было невозможно слиться с толпой, не используя магию.
И все же могло быть и хуже.
Стоит только взглянуть на Асру.
Прошло двенадцать лет с тех пор, как Асра подхватила Теневую Болезнь, и за это время ей стало лучше, чем большинству больных, благодаря небольшой удаче и большому количеству нелегального лекарства. Но в последнее время каждый уходящий сезон приносил с собой все больше моментов слабости. Больше боли. Еще больше моментов, когда она, казалось, полностью ускользала из этого мира, только чтобы вернуться, не помня, как уходила в никуда. А теперь дошло до того, что она едва могла выползти из своей постели без посторонней помощи.
Каждый раз, когда Кас навещала ее больничную койку, все снова напоминали о том, что это может настигнуть и ее тоже.
Ее самым большим страхом было то, что болезнь настигнет ее внезапно, что она сможет сбить ее с ног посреди работы, и что она не сможет продолжать выполнять работу и зарабатывать деньги, чтобы покупать лекарства и все остальное.
И кто тогда будет поддерживать Асру?
Она не была уверена, что Зев и другие пойдут на то же, что и она, чтобы сохранить свою наставницу живой и здоровой. Они никогда не говорили этого вслух, но Кас могла сказать, о чем они думали: это лишь вопрос времени, когда они все равно ничего не смогут сделать для Асры. До того как ее разум померкнет вместе со всем остальным, и тогда отпустить будет ее самым хорошим поступком.
В глубине души Кас знала, что они правы.
Но она по-прежнему не собиралась прекращать борьбу за Асру, пока ее наставница неизбежно не испустит последний вздох.
— В любом случае, неудивительно, что я не сплю, но зачем так тратиться на завтрак? — спросила Асра. — По какому случаю?
— Без повода. Я просто знаю, что фрукты сангос — твои любимые, и предположила, что ты устала от каши и хлеба.
— Не вижу ничего плохого ни в каше, ни в хлебе.
— Полагаю, ты съела их уже больше тысячи раз.
— Я никогда не баловала тебя, так что не знаю, откуда у тебя появилась идея баловать меня.
— Я хорошо поторговалась, — Кас откинулась на теплую стену, улыбаясь суровому выражению лица Асры, прежде чем откусить еще один кусочек острого фрукта. — Так что на самом деле я тебя совсем не балую.