Приходи ко мне во снах...(СИ)

— Вот же блядство… — прошипел Микаэль, и прислонив клюшку к стене, начал с раздражением стягивать кроссовки.
И в этот момент клюшка скользнула вдоль стены, падая. Микаэль попытался её поймать, но запутавшись в ногах, промахнулся и зажмурился, ожидая резкого удара по плитке, который точно разбудит чутко спящий дом. Но прошло несколько секунд, а звука удара так и не последовало. Парень приоткрыл один глаз и увидел Нила, сжимающего в руке клюшку. Микаэль вздрогнул от неожиданности.
— Куда-то собрался? — прошептал Нил.
— Вроде того, — Микаэль проглотил ком в горле и оглянулся в поисках Эндрю, но Нил был один.
— Он спит, — проследив за его взглядом, ответил Нил.
Микаэль с сомнением сдвинул брови.
— Он прокараулил меня всю ночь, а полчаса назад всё-таки вырубился. Годы берут своё, — усмехнулся Нил, — Так куда собрался?
— Да так, — парень пожал плечами, — Мячик покидать. Уснуть не могу.
— И часто ты так сбегаешь?
— Бывает…
Нил с ухмылкой смотрел на него.
— У меня почти получилось. Если бы не этот адский агрегат, — Микаэль подкатил глаза.
Нил поколебался, а потом молча пробежал пальцами по кнопкам и приложил ладонь к экрану, после чего дверь бесшумно открылась. Он кивнул, приглашая парня на выход. Микаэль молниеносно натянул кроссовки и бесшумно скользнул на улицу, на ходу натягивая толстовку. Нил вышел следом и осторожно прикрыл дверь. Микаэль сбежал с крыльца и по инерции сделал несколько шагов, а потом замер и обернулся к Нилу.
— Я надеюсь, ты ключи догадался взять?
Парень выудил из заднего кармана джинсов ключи и улыбнулся.
— Тогда на вашей. Машина Эндрю будет привлекать лишнее внимание.
— Наша в этом плане чуть получше. Отец в неё вбухал денег до… ну короче, много, — рассмеялся парень и разблокировав сигнализацию, скользнул на водительское место.
Нил сел с другой стороны. Глаза Микаэля загорелись озорным огнём в предвкушении чего-то запретного. Джостен покосился на него и спросил:
— У тебя права-то есть?
— Ага, — кивнул парень, — В прошлом году получил.
— Алекс нас убьёт, — простонал Нил.
— Да ладно, не дрейфь. Он добрый. А вот Эндрю, если что, за свою голову сразу оторвёт.
— Может я поведу? — с тоской спросил Нил.
— Не-а, — ехидно улыбнулся парень, — Я аккуратненько… Только куда мы едем?
Нил молча проложил маршрут в навигаторе, после чего с надеждой спросил:
— Там где-то в гараже старый велик был. Может?
— Держись крепче, — засмеялся Микаэль и завёл машину.
На удивление водил Микаэль очень аккуратно. С другой стороны в пять утра движение почти умерло. Парень настолько был увлечён дорогой, что почти ничего не замечал по сторонам. Это дало возможность исподтишка наблюдать за ним. Глаза Микаэля горели детским восторгом от того, что он управлял люксовым «монстром», втихаря свистнутым у отца. Нил упивался этой картиной. Он вспомнил себя в этом возрасте. Вечный беглец, боящийся собственной тени, похоронивший единственного близкого ему человека и оставшийся никем, совершенно один… Нил был счастлив от того, что Микаэль не знал в свои семнадцать ничего из того, что пришлось пережить в его возрасте ему и Эндрю. Конечно, всё было не просто и брошенный матерью, он тоже уже имел свой шкаф со скелетами, но…
Нил незаметно провёл пальцами по шрамам на щеке и отвернулся к окну. Он так хотел, чтобы этот мальчик был счастлив, и чтобы на его жизненном пути встречалось как можно меньше горя и зла. Выходит, не зря они с Эндрю долгие годы «бились» с Александром за Александра, вытаскивая его из того ада, в котором он прожил первые десять лет своей жизни, отдавая всё, что могли отдать и забирая его боль на себя. И раз их Алекс в одиночку смог воспитать такого парня, значит всё было не зря… И два истерзанных жизнью идиота всё-таки смогли подарить этому миру что-то хорошее. Нил почувствовал подступивший к горлу ком и чтобы это скрыть, потёр переносицу.
— Ты вообще спал? — покосился на него Микаэль.
— Не-а, — Нил повернулся к нему и беззаботно улыбнулся.
— Не вижу повода для радости, — пробурчал парень, следя за дорогой.
 
— А я вижу. Ты довёз меня сюда живым.
— Это то, что я думаю? — осторожно спросил Микаэль.
— «Скворцы», — коротко ответил Джостен.
Они припарковались и вышли из машины. Подойдя к массивной, наглухо закрытой двери, Нил снова приложил ладонь к экрану, как совсем недавно сделал это дома. Послышалось лёгкое жужжание и дверь тихо приоткрылась. Джостен открыл её, приглашая парня войти и ответил на его немой вопрос:
— Ну должен же я получать хотя бы какой-то бонус от своего членства в конфедерации?
— Ты что можешь открыть своей рукой любой стадион? — Микаэль подкатил глаза.
— Ага. Ездим по ночам с Эндрю на чёрной машине, и я открываю рукой все стадионы Америки, один за одним, — Нил поднял руки в позе зомби.
— Дурак, — Микаэль толкнул его плечом и осторожно двинулся вперёд.
— Сейчас каникулы, поэтому никого нет. А я дружу с тренером «Скворцов» и время от времени консультирую и помогаю им, втихаря, взамен на то, чтобы иногда покидать мячик по ночам.
Движением «волшебной» руки Джостен включил свет в коридоре и раздевалке, а затем вышел на поле через предыгровую зону. Постепенно включилось нижнее освещение, и стадион ожил. Нил обернулся, но Микаэля нигде не было. Он вернулся назад в раздевалку и застал парня посередине комнаты, с восторгом рассматривавшего всё по сторонам. Джостен молча остановился в дверном проёме, облокотившись плечом о косяк, давая парню пережить минуты восторга.
Микаэль вырос в семье, состоящей из двух легендарных спортсменов и спортивного журналиста-фанатика и он с детства миллион раз был и на трибунах, и за ними. Он знал всю эту кухню. Но сейчас это было совершенно другое. Нил хорошо помнил, какое впечатление на него в первый раз произвёл ночной пустой стадион «лисов». Сердце защемило от какой-то дикой тоски… Нил откашлялся. Микаэль вздрогнул и глубоко вздохнул:
— Фантастика. Тут всё пропитано игрой…
— Скажи спасибо, тебя сейчас Эндрю не видит, — Нил грустно улыбнулся.
По прошествии стольких лет Нилу начало казаться, что память стала стирать многое из его прошлой жизни, и хорошее и плохое, но сейчас он отчётливо понял, что всё ещё помнит, помнит до дрожи в пальцах, до боли в сердце… Он был на этом стадионе бесчисленное количество раз, большинство из них ночью в одиночестве. Когда он ушёл из сборной, у него была настоящая ломка по игре. Тогда он переболел, перестрадал. С каждым годом его физическая активность уменьшалась. Но экси всё ещё не отпускал его, а поле по-прежнему было тем местом, где он чувствовал себя на своём месте, где мог дышать полной грудью.
Он приезжал сюда по ночам, чтобы погрустить, позлиться, порадоваться, подумать и просто перевести дух, чтобы идти дальше. Но уже много лет не испытывал такого водоворота чувств, как сегодня. Возможно, причиной этого были его теперешнее эмоциональное состояние и присутствие Микаэля с его восторженными глазами, но Нил отчётливо почувствовал приближение нового нервного срыва, но напугать мальчишку он не мог. Джостен сжал кулаки, впиваясь ногтями в ладони, и услышал у себя в голове голос Эндрю: «Прекрати…»
Эндрю, его Эндрю, сколько раз за все эти годы он держал его на плаву, каждый раз клещами вытаскивая из лап прошлого, жалея и утешая, не давая оступиться или отчаяться. И, хотя, Нил отвечал ему тем же, Эндрю всегда был его спасательным кругом. Нил постарался незаметно выровнять сбившееся дыхание. Благо Микаэль ничего не замечал, пребывая в своей эйфории.
Так вот каким его видел Миньярд, когда со злостью бросал своё «наркоман», «фанатик» и «одержимый». Этот мальчик, не переживший и половину того, что досталось им с Эндрю, выглядел сейчас настолько открытым, уязвимым и каким-то беззащитным, что Нилу отчаянно захотелось стать перед ним, заслонив своей спиной. «Что же тогда испытывал Эндрю, каждый раз видя меня таким?» Только сейчас Нил наконец понял, что всё это время Эндрю выходил на поле и умирал на нём, отдавая последние силы, закрывая ворота своим телом, прорываясь сначала за чемпионством, а потом и за олимпийским золотом, ради него. Нет, экси занимал в душе Миньярда отдельную, отведённую ему нишу. Нил был в этом уверен. Но всё это Эндрю всегда делал для него, для Нила, собирая его разорванного на куски в одно целое. Лекарством Нила был экси и Эндрю год за годом сражался за него, а для Эндрю этим лекарством всегда был Нил…