Война. Часть 1 (СИ)
«Ах накаркал, значит, — закипело у меня в груди, — слышал меня, но сделал по своему».
— … ладно, я не в обиде, сам кругом виноват, — не вдыхая, одним глотком опустошает поднесённую мензурку и счастливо улыбается.
* * *— Ну так что, Семён Алексеевич, — обращаюсь к задумавшемуся Лавочкину, сидящему рядом со мной в ЗИСе, — не передумали Чкалова к нам приглашать?
— Валерию Павловичу не до испытаний сейчас, — как всегда дипломатично отвечает он, — подлечиться ему надо.
— А вот скажите, — продолжил я, поняв что других комментариев не будет, — почему Поликарпов за М-88-й мотор так держится? Ведь неясно сколько времени уйдёт на его доводку. Почему не хочет дождаться Швецовских двухрядных, как мы?
— Может быть потому, что М-88-й двигатель высотный, уже сейчас в железе и испытан. То есть на нём наш истребитель вполне может со 109-м за высоту побороться. Пусть не доведён пока, так М-82-й вообще ещё не включался даже на земле. Через месяц мы получим, по сути, макет двигателя, на котором летать ещё нельзя. А какой из моторов скорее доводиться будет никому не известно. Если б сегодня всё гладко у Николая Николаевича прошло, а к этому все предпосылки были: отлетал бы над аэропортом движок не переключая во взлётном режиме и спланировал точно на полосу, то всё — Поликарпов может докладывать наверх, что мол И-180-й на крыле, прошу ускорить доводку мотора… Вполне могли бы ту же бригаду Климова опять в Запорожье отправить в командировку.
— А мы почему тогда М-88 не выбрали?
— Потому, что два истребителя под один мотор армии не нужны. А у Поликарпова авторитет, И-180 — это развитие И-16-го: лётчиков особо переучивать не надо и промышленность его легко освоит…
«Такие дела, сколько разных причин влияет на выбор конструктора и технические, под час, — не являются основными».
Глава 6
Москва, завод «Темп», улица Большая Татарская, 35.3 октября 1938 года, 16:00.
— Здравствуйте, товарищи! — моё приветствие прозвучало ровно в четыре часа, для чего специально выждал пару минут в коридоре перед дверью в «красный уголок», в котором собрался почти весь небольшой коллектив Опытного завода.
«Полупроводниковое производство требует особой точности… Сорок пар глаз с опаской глядят на меня. Правильно, есть чего опасаться: завод, хотя правильнее бы было его назвать маленький участок, четвёртый месяц подряд не выполняет план. И это после триумфального первого полугодия, когда задание было выполнено на сто сорок процентов, получив переходное Красное знамя Замоскворецкого райкома партии».
Секрет такого замечательного успеха вскрылся, впрочем, достаточно быстро: новый директор завода, с которым нам пришлось вскоре расстаться, просто выгреб из закромов технического консультанта Олега Лосева трёхлетние запасы опытных высокочастотных точечных и туннельных диодов и записал их в счёт выполнения текущих планов.
Следом за мной в комнату залетает Пересыпкин и облегчённо вздыхает, увидев меня — он пока не до конца вник в тематику полупроводникового производства. Мы с моим заместителем занимаем места за столом, покрытым красным ситцем.
— Что ж, послушаем предложения инженерно-технических работников по исправлению ситуации, в которую попал наш Опытный завод, — сразу беру быка за рога, — Аркадий Зиновьевич, прошу вас.
Бывший практикант Лосева, в этом году закончивший Бауманку, невысокий худой парень, порывисто поднимается со стула — на заводе он единственный ИТР, Лосев относится к научно-техническим работникам.
— Товарищи, — смотрит он мне прямо в глаза, потряхивая пышными кудрями, — я не хочу чтобы у вас сложилось ложное представление, что стоит только улучшить дисциплину на заводе и дело пойдёт. Ничего подобного! Более половины брака на участках вплавления и диффузии связаны с неудачным техпроцессом…
Настроение собравшихся повышается, люди расправляют плечи и смелее смотрят в мою сторону.
— … Графитовые кассеты, что мы используем на этих участках, обладают рядом существенных недостатков. Графит хрупок, поэтому изготовление из него деталей с малыми допусками является очень сложной задачей. Чтобы получить плоский фронт вплавления, отдельные детали кассеты должны иметь точность не хуже 30 микрон. Кроме того, отверстия в кассете и пробках быстро разнашиваются в процессе эксплуатации, что ведёт к частой смене кассет. Отсюда — их хронический недостаток… чтобы расшить это узкое место, нам надо создавать свое производство графитового инструмента.
Собравшиеся глядят на меня совсем уверенно.
«Если надо, то создадим».
— А что, если делать кассеты из стали? — рыжий вихрастый «фабзаяц» испугался своего голоса в возникшей тишине.
— Из стали? Ха! Ты, Васёк, как выдашь так, хоть стой, хоть падай… — зафыркали на него пожилые работники и работницы лет под двадцать пять, но более конструктивной критики предложения из их среды не появилось.
— У вас индий будет смачивать сталь, — от двери раздаётся голос Лосева, — и поэтому при остужении приплавляться к ней.
— Эх, ты, рационализатор рыжий!
— Пробки к стальным кассетам можно сделать из материала, который не смачивается электродным сплавом, — резко пресекаю травлю парня, — например, из рубина. Рубин вообще никакими сплавами практически не смачивается. Из стали можно сделать кассету с нужным количеством ячеек по размеру пластины, а не как из хрупкого графита — две-четыре. Молодец, Василий! Сразу же решил две проблемы: увеличение производительности труда и повышения качества продукции, так как открошившийся графит, попадая в зону вплавления может загрязнять расплав, что приведёт к ухудшению параметров прибора.
«Фабзаяц» расправляет плечи и задирает нос, «тролли» прячут глаза и поджимают хвосты.
— Вы меня, граждане, извиняйте если я чего может не так скажу, — подаёт голос, тихо сидевший до сих пор механик Михеич, самой пожилой в коллективе, сорока лет, — видел я как наши девчонки мучаются на аптекарских весах крошки вешают и чего подумал: а не легче ли будет, если раскатать этот ваш индий в тонкий блин, блин этот близёхонько протянуть над блином германским… «Ну правильно, вырубать пуансонами из фольги одинаковые кружки индия. Толщина фольги одинаковая, диаметр тоже — вес получается равный и взвешивать навеску каждый раз не надо. Надо изменить вес — раскатываем фольгу потолще или потоньше. Кружки индия падают на германиевую пластину, пластину в печь… Бескассетный метод, однако, получается. Как советовал Дейл Карнеги? Надо срочно поощрить отличившегося. Но чем? По-рогозински? Не получится. Мои швейцарские часы остались на сопке Приозёрной… Нет, надо бросать эти барские замашки. Моральные стимулы при социализме важнее материальных».
— Отличная идея! — крепко жму руку Михеичу, — Аркадий Зиновьевич, надо, не откладывая в долгий ящик, опробовать её…. (рыжая голова «фабзайца» поникла)… её и предложение товарища Василия. Рубиновые пробки с меня.
С искусственными рубинами как раз проблем нет, осматривал во время прошлого посещения лаборатории кристаллографии профессора Шубникова кустарную установочку по выращиванию кристаллов рубина методом Вернейля. Ничего сложного: в воронку засыпается порошок оксида алюминия с примесью оксида хрома, её горлышко охватывает кислородно-водородная горелка, которая плавит порошок. Расплавленные частицы падают на затравку, зажатую в кристаллодержателе и, по мере роста рубина, он опускается вниз. Скорость роста — десять карат в час.
«Буду забирать у Шубникова рубиновые цилиндры для оптического лазера, закажу пробки».
После недавнего счастливого исцеления я решил не откладывать больше реализацию планов, которые до этого казались преждевременными. Лазер оказался первым в списке первоочередных целей. Как ни странно, рубиновый цилиндр с серебряным напылением на торцах оказался не самой сложной деталью в конструкции лазера, найти подходящую лампу-вспышку для его накачки оказалось труднее. В конце концов, помыкавшись туда-сюда, решил сделать её сам.