Имперская Академия Магии

Я смогла только кивнуть. Комендантша сочувственно улыбнулась.
– Второй вариант: питт оплачивает обучение, и полностью содержит себя во время учёбы. Проживание за счёт Империи в комнате стандартного типа. Отработка в течение четырнадцати кругов на тех же условиях.
После озвучивания условий второго варианта, своего я ждала с ужасом, как сурового приговора. И не зря.
– Третий вариант: на полном содержании Империи. Проживание стандартное. Отработка 21 круг с оплатой на ранг ниже. Для тех, кто не сумел подняться выше ранга окудника, устанавливается минимальное жалование. Или отработка увеличивается ещё на семь кругов. Ты ведь выбираешь полное обеспечение, верно?
Я кивнула, не имея сил говорить, потому что уже видела себя пятидесятилетней женщиной… Сильной магичкой, умеющей кучу удивительно полезных вещей: читать мысли, разжигать костёр без спичек и даже без рук, поднимать мертвецов, чтобы они танцевали канкан. А может быть, даже зимой спать на снегу… Но одинокой и несчастной, без семьи и детей.
Заметив эту «жизнерадостность», готовую излиться горючими слезами, Марита встала и подошла ко мне:
– Всё не так плохо, Веста. Во-первых, никто не запрещает вступать в отношения. Главное, чтобы они не мешали работе! Во-вторых, всё когда-нибудь заканчивается. Мне, например, осталось отслужить последний круг, а училась я тоже на полном имперском содержании.
– Так вам… – я не договорила, во все глаза рассматривая молодую комендантшу.
– Да, сорок восемь. Маги живут минимум в два раза дольше обычных людей, а старятся намного медленнее. Всё зависит от личной силы…
Сколько же лет, вернее, кругов архимагистру? Или «моему» некроманту? Первому на вид не больше 25-27, второму не дашь тридцати. А декану под полтинник, так он старше или слабее этих двоих? Теперь вообще не разобраться.
– …другое дело, что не каждый маг доживает до старости, особенно боевой маг, – весьма «оптимистично» закончила свою мысль Марита.
– Мне и девушка-секретарь говорила об опасности.
– Да, всё зависит от распределения, – комендантша направилась к шкафу и зашуршала, что-то выискивая, – Самой большой удачей считается поступить на службу в Императорский Дворец, но по завершении обучения такие случаи единичны… Все студенты мечтают устроиться в Объединённый магический департамент, в Гильдию своего факультета или остаться здесь, в Академии. Понимаешь, нередки примеры, когда после окончания срока имперского распределения, мага оставляют на той же должности, но с более выгодными условиями. Нас, боевиков, часто отправляют в армию Империи. Это менее опасно, всё-таки в Империи относительно спокойно, да и остаёшься среди своих… Самая большая неудача – получить распределение в другую страну. Не дай Отступник угодить в Даргонат, оттуда маги частенько не возвращаются. Даргонат ведёт войну с кочевниками Мёртвых степей и с пиратами, нападающими с моря. Женщина там считается существом второго сорта, так что с этими мужланами очень тяжело договариваться, – вздохнула Марита.
Она вернулась в кресло с небольшой тубой и вытащила из неё свиток тёмно-жёлтого пергамента. На тубе удалось разглядеть своё имя, написанное буквами неизвестного алфавита. Настоящая загадка – как у меня получается так хорошо понимать этот язык?
– Я знаю, о чём говорю, в Даргонате находится моя лучшая подруга. Невыносимая жизнь тамошних женщин её угнетает, – хмуро пояснила магичка, – Пока ей везёт, и осталось отслужить всего год.
Марита помолчала.
– В Сумэ-Пуэдо тоже небезопасно из-за частых атак пиратов со стороны моря и ссор среди местных каанов 19. Там процветает работорговля, а мужчины излишне любвеобильны – замучаешься отбиваться. Если за границу, то лучше в Тимлон. Всем известно, что Великий Герцог – человек слова и чести. Служба боевиков и там связана с риском, но и магов, и женщин очень уважают. Тимлон – единственное иностранное государство, куда едут служить по своей воле, а не по имперскому распределению. Потому что и почёт, и заработок хороший.
 
– Что ж, Веста… Сейчас завершим формальности, выберешь комнату и сходишь на ужин – он начинается в шесть и заканчивается в восемь вечера.
Магичка глянула на часы: на невысоком шкафу стояла птица с растопыренными крыльями. Вместо толстенького брюшка циферблат, вместо цифр – прозрачные зелёные камни. Такого же цвета глаза пернатой красавицы сверкали слишком осмысленно, что навевало определённые подозрения.
«Живые часы» показывали 18.25, если по-нашему.
– Успеешь, – сделала вывод Марита, знаком подзывая меня поближе, – подпиши соглашение, скрепим клятвой на крови и получишь мантию.
Я, немного нервничая, поставила на пергаменте подпись. Длинным пером буквы нацарапывались медленно – как такими неудобными письменными принадлежностями конспектировать лекции?
Магичка внимательно следила, пока я расписывалась, а затем достала из одного шкафа совершенно чёрную, аккуратно сложенную мантию; из другого появились три свечи и предмет, похожий на толстое блюдо или поднос – круглый, плоский с мудрёными символами.
Поставила загадочную штуку в центр стола, свечи треугольником вокруг неё. Свечи вспыхнули сами, и одновременно, мягким, оранжево-красным светом засияли символы на «подносе». Комната наполнилась еле слышным гулом, напоминающим взлетающий где-то очень далеко самолёт, а воздух пропитался сладким до дурноты ароматом. Марита, не обращая внимания на эти странности, положила мантию на «поднос». Но вместо того, чтобы согласно всем законам физики честно остаться внизу, мантия лихо взмыла вверх и зависла сантиметрах в семидесяти от столешницы!
Комендантша тем временем вынула из ящика стола невзрачный кристалл на короткой цепочке, флакончик с какой-то жидкостью и небольшой кинжал. Серебряная рукоять и лезвие из светлого металла зловеще поблёскивали в пламени свечей. Кристалл занял место на мантии.
– Руку, – официальным тоном скомандовала магичка.
Я протянула правую руку, и она быстро чиркнула острым лезвием по ладони. Алая кровь брызнула на пергамент, буквы договора вспыхнули серебристым светом и погасли, а из центра соглашения заструился серебристый дымок. Он окутал мантию, завис на минуту, а затем артефакт и свечи потухли, и левитирующие предметы упали на «поднос».
Марита взяла мою руку, капнула на рану немного жидкости из флакончика – порез тут же затянулся, – и развернула мантию. Теперь её изнанка поблёскивала насыщенным серебристым цветом.
– Мантия выдается магу на всю жизнь, – тихо и очень торжественно изрекла комендантша, – Её невозможно украсть, потерять или испортить. Мантия – это и первый накопитель силы, и первый щит. Её можешь надеть только ты, потому что она привязана к тебе нерушимой магией крови.
– А если кровные родственники попытаются? – зацепилась я за слово «кровь».
Марита усмехнулась.
– По-твоему кровь – это просто жидкость? На занятиях по алхимии вам расскажут о её свойствах, но если коротко, кровь – это субстанция, на которой записана твоя аура и твоя магическая сила. По крови можно многое узнать о человеке и сделать ему много плохого. Свою кровь нельзя давать никому. Ты владеешь магией огня, и это очень хорошо. Сможешь бесследно испепелять то, что будет ежемесячно оставаться от регул. Другим приходится сжигать на заднем дворе или в уборной.
Видимо, Мариту развеселили мои распахнутые в недоумении глаза, потому что она негромко рассмеялась.
– Милая, ты узнаешь ещё много нового, ведь сегодня всего лишь первый день в Академии. Я бы и рада ещё побеседовать или дать тебе время прийти в себя, но девочке, что стоит у входа в общежитие, пора отдохнуть и покушать. Поэтому сейчас выберешь комнату, поужинаешь и подменишь её до одиннадцатого тиммэ. В одиннадцать мы закрываем общежитие. Беги, выбирай комнату – любую в левом крыле второго этажа. В этом году оттуда съехали девочки-семикурсницы, и теперь там будете жить вы, новый курс, – мягко улыбнулась наша комендантша, подавая мне кристалл, – Это стандартный вариант проживания, конечно. Комнаты рассчитаны на двоих, но пока можешь заселиться одна. Когда выберешь, закрой дверь изнутри и вложи кулон в специальное отверстие под ручкой – его сразу видно. Комната признает тебя, и дальше будешь входить и выходить без ключей. Никто из студентов без твоего ведома не зайдёт.