Соблазн Мечтаний (СИ)

  
XVIII
 
Красные глазные линзы окрашивали окружающий мир в ядовито алый цвет, напоминающий о его внутреннем пламени, которое угаснет лишь тогда, когда Император посчитает его долг исполненным. Он давно перестал обращать внимания на обозначения в бесконечно сменяющихся коридорах, потому что те перестраивались перед ним и за ним, стоило лишь повернуть. Истинной была лишь вера, лишь тяжесть крозиуса арканум в керамитовой перчатке и стук розариуса по серебряному орлу, раскинувшему свои широкие крылья на груди космического десантника. Остальное ложь.
Капеллан потерял счёт времени с тех пор, как длительное сражение с Предателями закончилось тем, что раненое им чудовище сбросило его в шахту лифта, но знал, что теперь время бессмысленно, как и всё остальное, кроме его охоты. Нет больше братьев, требующих его вдохновения и наставлений. Нет корабля и нет цели вернуться к ордену, потому что скиталец крепко держал его вдали от всего, что на что-то влияло, и, куда бы Везувий ни шел, всегда приходил к внешним отсекам, за которыми были лишь холод и пустота бесконечного космоса.
Но по пути ему постоянно встречались враги. Сначала он считал этих в разной степени усохших марионеток исчадиями Хаоса, поднятыми силой из-за пелены и брошенными на него в своём безумии. Затем, уловив связь между их активностью и выходом из варпа, посчитал зараженными или отравленными несчастными душами, попавшими в плен скитальца. Теперь же он был уверен, что все его предположения были ложными. Это было нечто иное, нечто новое, с чем еще только предстояло разобраться.
Шанс разобраться представился, когда он снова вышел к внешним отсекам, холодным и мрачным, как разрытая могила, и заметил движущиеся тени. Эти передвигались осторожно и напоминали людей. Живых людей, отличных от тех дёргающихся существ, которыми кишел скиталец. Это мог быть как новый вид, так и случайные мародёры, решившие поживиться содержимым вынырнувшего из варпа скопления кораблей. Такую глупость совершали многие смертные, а расплачивались потом миллиарды их сородичей на планетах, куда они занесли ксеносскую и варповскую погань. Этим Везувий собирался помочь избежать такой участи.
Его рывок был мгновенным, а рука, обхватившая горло мародёра, крепко прижала его к стене коридора пока другой он направлял плазменный пистолет в сторону семерых оставшихся грабителей. Если это новый вид умертвий, то стрелять будет бессмысленно, ибо проще упокоить их кулаками, а вот если жадные падальщики, то вид оружия в руках Ангела Императора вселит страх. Но прежде чем они среагируют, капеллан пристально посмотрел на свою жертву, ища признаки врага: запавшие глаза, тонкие натянутые губы, слегка приоткрытый рот и характерная сухость.
Вместо них Везувий обнаружил за стеклом шлема пустотного скафандра очень красивую молодую женщину с собранными в пучок белоснежными волосами и расширенными от страха глазами, а затем только обратил внимание на то, что она дрожащими руками держала упирающийся ему в нагрудник дробовик.
— Вам что, делать нечего? — почти прокричала она, пытаясь вывернуться из его мёртвой хватки, чем заставила капеллана усомниться в душевном здоровье оной.
Сомнения эти только усилились, когда он понял, что остальные космические воришки смотрят на него с удивлением и никто даже не поднял оружия. Безумцы.
— Господин, — позвал его самый дальний из мародёров, пробираясь к нему через своих побратимов, — вы…
Слова заглохли в горле человека, едва его взгляд с череполикой серебряной маски и черной брони упал на окаймлённый бронзовыми шипами желтый наплечник, посредине которого красовался черный кулак на белом кругу.
— Назовите себя и я решу достойны вы жизни или Милости Императора, — прорычал в вокс Везувий, испытав внезапный прилив гнева, когда рассмотрел на скафандрах всех восьми грабителей символ большеглазой птицы, сидящей за черепом. Поскольку таких символов орденов он не знал, а люди явно имели дело с космическими десантниками, то служить они могли лишь Предателям, за что наградой их станет смерть.
 
Рассказ сервов ордена Ангелов Ночи, тем не менее, как и дополнительные вопросы, которые он задавал, чтобы выявить ложь, выявили лишь то, что они говорили правду. Везувий теперь знал, что скиталец находится в системе Фрация где-то на восточной окраине пролива Иерихон, отравленного сиянием аномалии Гадекс, но от своей текущей цели он был всё так же далёк и приблизиться к ней мог лишь чужими руками. Да простят его братья из нового ордена.
— Выключите вокс и двигайтесь вглубь скитальца, — приказал он, понимая, что, возможно, обрекает этих людей на смерть, но зная так же, что кровью мучеников жив Империум. Чудовище внутри этого адского скопления должно умереть от его руки, иначе долг перед Императором и его павшими братьями останется неоплаченным.
  
XIX
 
"Огненная слеза" плыла в пустоте следом за вращающимся скитальцем, словно мелкая рыбёшка за китом, и она была не одна. Рядом с фрегатом двигались два других эскортных корабля магоса Вульфа, "Острота разума" и "Дробящий молот", а так же буксиры, которым теперь сложно было бы приблизиться к слипшейся громаде из-за множества обломков, вращающихся вокруг неё и остающихся позади, как хвост кометы. Но кроме очевидных проблем в космосе были и другие.
Гавин старался держаться спокойно, но отсутствие связи с отделениями Янтаря, Уильяма, Ноа и единственной попавшей на скиталец группой ауксилии заставляло беспокоиться. Конечно, новость о том, что внутри отделением Тлена была обнаружена большая группа выживших людей, радовала, но магос-эксплоратор обещал доставить их на "Дробящий молот" и эта находка отходила на второй план. На связи оставалась лишь половина отправленных на задания боевых братьев и то только потому, что Микель Холлстер держался в зоне высадки, где помехи мало влияли на качество вокс-передач, а отделение Торазора имело при себе специально взятый магосом усилитель.
— По новой оценке скиталец достигнет Фрации примерно через двадцать пять часов, — державший магистра в курсе своих рассчетов магос Кварро снова подал голос, сообщая неутешительные вести.
— Я мало понимаю в астронавигации, но разве при ускорении движения он не должен был пройти мимо изначальной траектории столкновения? — поинтересовался обычно молчавший Савелий.
— Должен был, — согласился Кварро, поглядев на первого капитана своими похожими на змей глазами, вытянутыми из стального черепа на гибких подвижных кабелях. — Но он корректирует курс, из чего я могу сделать вывод о наличии внутри направляющего разума.
Магос-астрономикус выделил красным некоторые части скитальца.
— Учитывая то, что он движется благодаря довольно сложной системе переключения гравитации в отдельных секциях, я бы сказал, что этот разум должен быть на уровне магоса Адептус Механикус. О том же говорит то, что он должен был объединить системы полусотни кораблей, чтобы управлять ими из одного места, — продолжил магос-астрономикус.
— Допустим, вы правы, — задумчиво начал магистр. — Какой смысл врезаться в населённую планету?
— Вариантов множество, но я считаю, что таким образом на поверхность планеты можно доставить груз и избежать угрозы местного населения, поскольку в огромном радиусе вокруг места падения всё будет уничтожено, а так же изменится климат в масштабах всей планеты, — заявил Кварро, подняв металлический указательный палец. — Учитывая размеры скитальца, многие внутренние части не сильно пострадают в процессе приземления.
— Нас это не устроит, — хмыкнул Гавин, переводя взгляд с магоса обратно на гололитическое изображение скитальца. — Определите крайний срок, когда нам придётся открыть по нему огонь, чтобы сбить с курса.
— С учетом потенциально возможных поправок, которые может внести управляющий скитальцем разум при начале обстрела по нему, я бы рекомендовал начать с кораблей, на которых он меняет гравитацию, через пять-шесть часов, иначе он может пройти достаточно близко от Фрации и всё равно разрушительно повлиять на её атмосферу и геологию.