Авантюрист. Русская Америка (СИ)
— Выдачей патентов занимается другой департамент, я не готов ответить.
— Спасибо, я понял.
«Что ж, армия так армия,» — подумал Джонни и отправился наниматься на службу.
Это было почти пять месяцев назад и с тех пор парень ни разу не пожалел о своем решении. Даже здесь в конных егерях республики, ему платили очень хорошо. Правда, с тех пор как главным стал этот русский медведь Игнатов, стало потяжелее. Патрулирование территории республики из прогулок на свежем воздухе превратилось в настоящие многодневные боевые походы.
Вот и сейчас шел уже третий день такого похода, десяток егерей во главе с Джонни, Игнатов сделал того снова капралом, патрулировал территорию южнее Монтеррея.
— Господин капрал, — обратился к Джонни егерь, вернувшийся с холмов видневшихся в километре, — там какой-то крупный отряд.
Глава 5
«Что за отряд, откуда он? Вдруг это англичане?», — подумал Джонни. Парню моментально стало и жарко и холодно. Однако вслух он сказал совсем другое, вложив в свой голос максимум уверенности, не хватало еще выказать страх перед своими людьми.
— Билли, — обратился он к егерю, который и сообщил новость, — ты со мной, остальным отойти вверх по дороге на километр и наблюдать за нами, если подадим условный сигнал или скроемся из виду, скачите что есть сил домой и передайте об опасности.
Когда восьмерка егерей отправилась выполнять приказ, капрал Фист и Билли, крещеный индеец олони рысью направили коней на холмы.
— Останься тут, тебя должны видеть наши — приказал Джонни и спрыгнул с коня. Они с Билли остановились, не доезжая до вершины, и незваные гости не могли их видеть.
— Дайте поводья вашего иноходца, сэр, — флегматично сказал Билли, он был на добрые пятнадцать лет старше своего командира и по-хорошему сам мог командовать, не то что десятком егерей, а даже и сотней. Мог бы, но не командовал. Билли считал, что все в этом мире должно быть на своем месте, а его место это рядовой егерь.
— Да, точно, спасибо, — сказал изрядно нервничающий Джонни. Он подвел коня к индейцу, проверил оба пистолета и снял с седла винтовку и подзорную трубу в грубом кожано-деревянном футляре. Вообще егерям, как и остальным военным, полагались бинокли, которые начала изготавливать мастерская Тома Александера. Но Джонни пока еще не получил такой.
Когда он первый раз услышал фамилию главного стекольщика республики, то очень удивился, правда его новые сослуживцы пояснили, что когда-то Том с семьей были рабами. Притом их хозяином был сам президент Гамильтон, основатель республики. Будущий президент освободил своих рабов, те остались ему служить и взяли его имя в качестве фамилии.
Да, бинокль Джонни должен был получить после этого патрулирования, а пока он пригибаясь, подошел к гребню холма, лег на землю и по-пластунски, подтаскивая винтовку за ремень, пополз к вершине.
Джонни дополз и буквально нос к носу столкнулся с индейцем, который очевидно был членом того неизвестного отряда и оказался здесь с точно такой же целью понаблюдать.
Неизвестный попытался схватить Джонни за шею, тот перехватил его руки, завязалась борьба и в результате они вместе вниз к ногам лошади Билли.
Винтовка капрала осталась там, на вершине холма, пистолеты он тоже выронил, сабля осталась приторочена к седлу, а вот длинный и широкий нож остался на поясе.
В который раз судьба улыбнулась Джонни, он оказался сверху своего противника и сумел выхватить нож. Он уже собирался прикончить его, как вдруг Билли, спрыгнувший с лошади, перехватил его руку.
— Не надо командир, посмотри, это свои.
— Свои? С чего ты взял?
— А ты посмотри на одежду, воины полковника Шиая носили ту же одежду, пока нас всех не переодели в эту униформу.
И действительно, сейчас Джонни это видел. Он встал с невесть как оказавшегося в Калифорнии семинола, помог ему встать и подал руку.
Когда тот встал, Джонни оглянулся и увидел, как через гребень холма переваливают воины.
* * *Двадцать пятое мая тысяча восемьсот восьмого года, семь часов утра. Столица Калифорнийской республики.
— Приветствую тебя, Текумсе, вождь народа Шауни и союзник моего друга, вождя Ахайи.
— А я приветствую тебя, Александр Гамильтон, которого все зовут Белый Дух.
Вот такие дела, сам легендарный Текумсе прибыл в Калифорнию. Не считая конечно, деятелей Американской революции, с историческими деятелями такого масштаба я еще не встречался.
Прибыл легендарный вождь, и генерал английской армии, кстати не один, а с целым отрядом в пятьсот воинов. А кроме того с ним прибыла Селия с моим сыном Александром.
Правда ни Селию, ни сына я еще не видел. Шиай сказал мне, что его сестра не хочет меня видеть и пока она будет в Калифорнии, то побудет у него дома. Не знаю, почему они так решили, но так, наверное проще.
Всё-таки Мария Мануэла, как мне кажется, не чужда ревности. Моя жена, конечно, знает и про Селию и про моего сына. Но одно дело знать про тени прошлого, а другое дело, когда эти тени возвращаются.
— Я прибыл к тебе с плохими новостями, Белый Дух.
— Прошу, называй меня Гамильтон. Честно сказать, Белый Дух звучит как-то слишком мистически. Что это за новости, Текумсе?
— Англичане решили захватить Флориду. Когда я покинул твоего союзника Ахайю, они атаковали Сент-Августин.
— А как ты оказался во Флориде и как вы узнали о планирующей атаке?
— Ахайя помог мне остановить резню на моих землях. Ты же знаешь, что мы вместе с англичанами разгромили американцев, и мой народ с союзниками вернули себе Индиану и Огайо?
— Да, знаю. Англичане уже были здесь.
— Хорошо, Ахайя помог мне трижды, сначала он дал мне твое оружие, и нечистого теленка…
— Подожди, то есть народы Великих озер теперь защищены от оспы?
— Да, и мои люди каждый день возносят молитвы за тебя, кто к старым богам, кто к белому Христу, — вот это новость! Ай да молодцы Ахайя с Текумсе, сложно даже представить, сколько тысяч индейцев они спасли от мучительной смерти. Ну и я молодец, конечно. Надо будет поставить себе памятник из чистого золота в полный рост, шутка.
— А что за еще два раза?
— Второй раз воины Ахайи стояли рядом с моими воинами, когда мы громили американцев. А третий, когда семинолы взяли на себя уничтожение смутьянов, призывавших к убийству всех белых на территории Индианы и Орегона.
— То есть, на землях твое конфедерации теперь мир?
— Еще нет, все равно, что среди нас, что среди белых много горячих голов, и слишком много взаимных обид. Но главное уже сделано и мы на пути к миру.
— И зачем ты пришёл ко мне? И зачем привез моего сына с его матерью?
— Ахайя будет драться с англичанами, если они сунуться вглубь Флориды, но ему нужно оружие, много оружия. Твой сын здесь по той же причине, вождь семинолов не хочет рисковать его жизнью и жизнью своей дочери. Кроме того, война есть война и Ахайя опасается: может случиться ситуация, что они окажутся в плену у англичан.
— Ахайя не хочет давать врагу ни малейшего шанса использовать его семью в качестве заложников?
— Да, это так.
— Это звучит разумно. Но разве ты, Текумсе, не генерал английской армии? Разве ты не союзник для англичан?
— Это верно, поэтому я не оставил своих воинов во Флориде и они отправились сюда. Я не хочу раньше времени начинать войну с губернатором Броком. Мы к ней не готовы прямо сейчас.
— Ты сказал раньше времени, то есть, война с ними все равно будет?
— Конечно. Англичане просто были меньшим злом. Враг моего врага мой друг. Только поэтому я поддерживал их в войне с твоей родиной, — изящно он меня поддел, надо ответить.
— Если ты дружен с Ахайей, просто союзнику он не стал бы так помогать, особенно если этот союзник находится в неделях и месяцах пути от его земель, такое делают только для друзей.
— Да, он мне друг, даже больше, чем друг. Без него я бы не победил на реке Муаме. Ты не знаешь, но там мы разгромили американцев с помощью твоих винтовок и динамита… — сказать, что я был поражен, когда Текумсе рассказал, как они разгромили американцев в Мичигане, это не сказать ничего. Вот что значит грамотное применение незнакомого для врага оружия.