Царица Теней: возвращение Персефоны (СИ)

— Ты задала вопрос, — ответила Гестия, — я пытаюсь дать тебе самый развёрнутый ответ. Посмотри до конца, тогда я всё объясню.
Лина не послушалась. В её голове сражались за право первенства десятки вопросов, и один из них победил.
— Почему вы помогаете мне?
Гестия улыбнулась и указала на тополь.
— До. Конца.
На этот раз Лина подчинилась.
(Эпоха Великих Войн. Через несколько лет после Раздела Царств)
Левка оцепенела от ужаса, в её остекленевшем взгляде заплясали отражения лазурных всполохов... Эта тропа вела не только к обрыву, она была дорогой Мёртвых, дорогой к Вратам царства Теней. Разговор Аида и Артемиды ускользнул от слуха Левки, она пошатнулась, оступилась и сорвалась в пропасть. Белым облаком, прижимая к себе существо, которое так хотела спасти, Левка бесконтрольно летела вниз — через миг её тело ударится о камни, и ни Посейдон, ни даже сам великий отец-Океан не спасёт её. Но смерть не пришла. За Левкой метнулось облако чёрного тумана, а в следующий миг она обнаружила, что стоит на пляже в окружении скал, уходящих от берега в мрачное узкое ущелье. Тёмные Врата. Путь в мир мрака, смерти и отчаяния. Аид стоял перед ней, его прямой взгляд вызывал желание немедленно провалиться сквозь землю или умереть на месте.
— Что за чудовище ты украла? Почему вас преследовали боги? — спросил он.
Левка сильнее обняла свёрток, хватая ртом воздух. Аид усмехнулся.
— У меня нет никаких причин вредить тебе, ты отлично справляешься сама, нимфа, укравшая чудовище у богов и нарушившая границы моего царства...
— Его преследуют не только боги, — произнесла она дрожащим голосом, — они все хотят убить его.
— Так, может, стоит? Чудовища неблагодарны и опасны, маленькая нимфа.
Она подняла на него взгляд и тут же посмотрела в сторону.
— Настоящие чудовища существуют только в наших сердцах, — Левка дрожащими руками стала разворачивать плащ, — а это всего лишь дитя.
Уголок белой ткани скользнул вниз, и из свёртка показалась собачья голова — одна... две... три. Щенок звонко гавкнул, тряхнул ушами и опасно завилял скорпионьим хвостом. Губы Аида дрогнули, но у него не было права на улыбку, и он не мог доверять случайной нимфе, неузнаваемая аура которой наводила на определённые подозрения.
— И ради этого ты подвергла свою жизнь опасности? Ради порождения Тифона и Ехидны?
— Я... — Левка втянула носом воздух, — шла в другую сторону, к отцу Океану, я не хотела... — она ещё раз вздохнула, — нарушать границы царства Теней. Прошу прощения, Владыка, я немедленно уйду, если вы...
— Прощение для великодушных, — перебил Аид, разглядывая трёхглавого щенка.
Левка не знала, как реагировать на эту фразу, шутит он или говорит серьёзно... Она слишком поздно пришла к мысли, что царь Подземного мира вряд ли умеет шутить.
— Вам тоже нужна его смерть? — обречённо произнесла она. — Невинного существа?
— Невинные чаще прочих приходят к причалу Стикса... — Аид нахмурился, — он опасен, но я не собираюсь его убивать, напротив, в моих силах подарить ему достойную жизнь. Вратам нужен страж, и я возьму его, если ты обещаешь остаться со мной до того, как он вырастет.
Левка поёжилась и неуверенно переступила с ноги на ногу.
— Это сделка?
— Если угодно. — Аид неопределённо махнул рукой. — Условием будет только воспитание Цербера и беседы со мной, в остальном ты полностью свободна. Пленницы мне ни к чему, — Аид развернулся и пошёл к Вратам, — но законы царства Теней будут распространяться и на тебя. Ничего не ешь и не болтай вздор на Земле и Олимпе, особенно, если этот вздор — чистая правда.
— Я... хорошо, да... я согласна... — обрадованная внезапной щедростью, Левка отпустила щенка на землю. — Цербер? Почему Цербер?
— Тебе не нравится это имя? — спросил Аид, не оборачиваясь.
— Ну, вообще-то... — Левка улыбнулась, заметив, как щенок посеменил вразвалочку за Аидом, и пошла следом. — Подождите, это нужно обсудить.
(наши дни)
Лина снова убрала руку и отошла.
— Я не могу.
— И зачем тогда задавать вопросы, если не готова получить ответ? — удивилась Гестия.
 
— Я готова, дело не в этом... — всю жизнь Лине приходилось мириться с отсутствием божественной силы, и теперь, когда она обрела её, ещё труднее оказалось признаться в собственной несостоятельности, но лгать хотелось ещё меньше. В конце концов, она сказала, — ладно. Дело именно в этом. Я хочу знать правду, но не готова к ней, потому что, проявляя эмоции, теряю контроль. Я могу поддаться и навредить себе и окружающим... мне бы не хотелось, чтобы вы... — Лина втянула носом воздух и прикрыла глаза, понимая, что слишком поздно. Одно это откровение стало достаточной причиной для потери контроля.
— Скипетр, быстро! — возглас Гестии вторгся в сознание и немыслимым образом заставил тьму отступить. Мягкая ладонь накрыла руку Лины, сжавшую рукоять скипетра. — Посмотри на меня, — приказала Гестия. Лина подчинилась, ощущая, как части запутанного паззла внутри неё занимают свои места. — Скипетр тебе не враг, не угроза и не опасность. Держи его так крепко, чтобы в любой момент отразить атаку, и давай ему столько свободы, чтобы он смог тебя защитить. Не бойся его. Если хочешь взять под контроль бурное течение реки, войди в воду, позволь ей увлечь себя и тогда, полностью объединившись с потоком, поймёшь, как им управлять. Так открывается истина власти. Покориться и повелевать, поддаться и выиграть. Власть, которую ты держишь в руках, станет служить тебе, если ты примешь её как равную, как естественную часть себя.
В глазах Лины засиял божественный свет, и всполохи зелёной энергии разбежались по телу.
— Да, — улыбнулась Гестия и убрала руку, — да. А теперь поделись своими эмоциями со скипетром, позволь ему узнать тебя... разделить с тобой радость и горе, сомнения и страх. Позволь ему быть с тобой.
По щекам Лины потекли слёзы, кокон распался, и эмоции, томящиеся в нём так долго, вырвались на свободу, очищая, принося надежду и облегчение. Лина всхлипывала, не в состоянии ничего с этим поделать, и только благодарно сжимала руку Гестии.
— Ну, хватит, хватит, — Гестия погладила её по плечу, когда скипетр исчез, — не плач. Если не хочешь больше знать о Левке, перейдём к делу.
Лина всхлипнула громче и покачала головой.
— Он бросил меня... он обещал, что никогда этого не сделает, и бросил. Я ни в той, ни в этой жизни не заслуживаю его власти, я её не вынесу... Я слабая, беспомощная, я не хочу всего этого, я просто... Почему он ушёл, ничего не объяснив, почему?
— О, это он умеет, — проворчала Гестия и отошла, села на стул у маленькой книжной полки. — В его защиту могу сказать вот что: все его поступки всегда имеют смысл, и если он покинул тебя, это не просто так. По правде говоря, он мог бросить кого угодно, но только не тебя... Слышала бы ты, как он говорил о тебе, когда просил у Зевса твоей руки, знала бы, как страдал в твоё отсутствие... Только глупец поверит в то, что он бросил тебя просто так, по собственной прихоти. Я не знаю никого, о ком он заботился бы так же, как о тебе.
— А я знаю... — Лина вытерла слёзы, — дороже любой женщины для него дочь, никто не сравнится с ней в его сердце. Но вы правы, — она прерывисто вздохнула, — он оставил меня без объяснений не просто так.
— Что ты сказала? — Гестия недоверчиво улыбнулась. — Какая дочь? От кого?
Лина отчего-то думала, что Гестия должна о ней знать, и растерялась.
— Богиня Блаженной Смерти, наша общая дочь, — пояснила она. — Вы не знали?
— Макария? — Гестии с трудом удавалось удерживать серьёзное лицо. — Мифическая богиня Блаженной Смерти? — она искала в лице Лины намёк на шутку или насмешку, но не находила, и оттого не верила ещё больше.
— Вы не знали? Не знали, что на троне Аида много веков сидела его дочь?
Гестия сглотнула и закашлялась. Прошло несколько долгих минут, прежде чем она смогла говорить снова.
— Гермес сказал мне, что лично вручил скипетр богу Сновидений. Зевс и Посейдон были уверены, что скипетр у Гипноса, разве они не должны были понять, что треть общей власти отдана богине, а не богу?