Царица Теней: возвращение Персефоны (СИ)

— Значит, Эрос погиб напрасно, — Гея заломила руки, становясь чёрной, а затем прозрачной, будто была сосудом, заключившим в себя космос. — Значит, всё, что я делаю, не имеет смысла, и мне не удастся выполнить обещания... — она посмотрела на Аида, вспомнив что-то. — Ты ещё не дал согласия?
Аид выдержал её взгляд и, помедлив, тихо ответил:
— Ему невозможно отказать. Я пришёл к тебе, потому что не хочу этого. Кому нужен мир, который обречён?
Во взгляде Геи вспыхнула надежда.
— Ты думаешь, что можно найти выход? Что можно это исправить? Или... — её осенила страшная догадка, и она сдавленно произнесла, — поступишь как он? Покинешь этот мир?
Аид усмехнулся.
— А есть смысл? На моё место найдётся другой, а за ним другой, и так до тех пор, пока цель не будет достигнута. Я здесь, чтобы узнать, можем ли мы это исправить? Могу ли я сделать хоть что-нибудь?
Гея втянула носом воздух и неуверенно качнула головой.
— Я должна посоветоваться с Мойрами. Иди, я сама явлюсь к тебе в своё время, юный Мрак. Жди.
***
— Ну, надо же! — проворчала Клото. — Сестрицы, смотрите, кто тут у нас!
Гея нашла Мойр в гроте, устланном валежником и мхом, они восседали на самодельных мягких клиниях* и пряли разноцветные нити.
— Великая Мать Всего, — хохотнула Лахесис.
— Воплощение Великой Земли, — вздохнула Атропос.
Гею нисколько не тронули их речи. Она знала, что дочери Нюкты не воспринимают её всерьёз, как и сама Нюкта, которая после ухода Эроса перестала с ней разговаривать.
— Вы знаете, зачем я явилась к вам?
Сестры переглянулись и тихо рассмеялись.
— Ну, конечно, всемогущая. Ты хочешь найти ответы? Ты их получишь.
— Правда? — не поверила Гея. — И не будет никаких условий, условностей, второго смысла?
— Нет, — Атропос грациозно поднялась и, поддев пальцем одну из самых ярких нитей, стала продвигать её в пространстве. Некоторые участки нити скрывал тёмный туман, изредка попадались узелки, частичные разрывы или блёклые пятна, — нет, потому что от тебя зависит и наша жизнь. Это, — Атропос поднесла Гее нить, позволяя рассмотреть ближе, — нить судьбы мироздания, твоя нить. Нить, что вечна и неизменна, нить, что влияет на другие нити и охватывает собой всё живое, и никто более неспособен повлиять на эту нить, кроме тебя самой.
Нить опутывали две энергии — золотая и чёрная — и Гея сквозь века услышала голос Эроса. «Их всегда двое. Свет и тьма».
— Баланс, — пояснила Атропос, увидев её заинтересованность, — мироздание состоит из тьмы и света, и тьма и свет равномерно поддерживают его. Если баланс нарушить... — она потянула нить на себя, показывая оборванные волокна, — и не вернуть вовремя, мир погибнет. Не будет ничего. Силы Хаоса и Эроса опутывают всё живое, но сила Эроса бесконтрольно присутствует во всём, в то время как силой Хаоса управляет её воплощение. Видишь это? — Атропос указала на участок нити, скрытый туманом. — Здесь наши полномочия заканчиваются, но ты можешь сделать так, чтобы сокрытое открылось, и жизнь твоя вместе с миллионами других жизней продолжилась. Мы видели бессчётное множество вариантов будущего, и все они обрываются в этот момент...
— Что я могу сделать?.. Я должна что-то сделать, чтобы его жертва... чтобы он...
Мойры переглянулись.
— Успокойся. Всё в твоих руках. Ты возьмёшь нить судьбы мироздания и увидишь самый благоприятный вариант событий. Ты покажешь его избраннику Хаоса и сделаешь всё, чтобы события повторились с точностью до мелочей, и никому более не сообщишь об этом. Остальные должны жить, а не подражать жизни. Надеюсь, ты понимаешь, что случится, если узнают все?
Гея прерывисто вздохнула и потянулась к нити, но в последний момент убрала руку.
— С чего мне начать?
— Со своего сердца, — сказала Клото и рассмеялась, заметив выражение лица Геи, — не с настоящего, а того, что даровал тебе Великий Эрос. Разбей его на шесть частей. Одну оставь на горе, где поселились юные музы, другую даруй богам для перерождения, а третью раздели на три части и отнеси богу, что способен создать любую вещь. Пусть это будут символы власти трёх сыновей Кроноса.
 
— Но не доверяй ни одному из них, — прошептала Лахесис, — и тем более их потомкам. Заключи с тремя сыновьями Кроноса сделку, и пусть скроют они истинное назначение символов власти чем-нибудь, связывающим их.
— Не доверять даже юно... избраннику Хаоса? — удивилась Гея. — Но разве показывать ему будущее — не значит полностью доверять?
— Не значит, — возразила Атропос, — сила Хаоса будет действовать на него, он будет стремиться к власти, он может стать опасен для всего мира, поэтому ты сделаешь вот что. Четвёртую часть своего сердца даруешь ты сильнейшей наследнице Кроноса, Деметре, даруешь ей и силу для исполнения плана, но сердце твоё пусть проявится не в ней, а в её первой дочери. Сила Эроса, заключённая в этой части, свяжет её с избранником Хаоса, и так ты создашь баланс, который не позволит ему упасть во тьму. Юным богам же скажешь, что двойственная богиня соберёт три части воедино, об остальном умолчи.
— О трёх других, включая ту, что окажется у дочери Деметры, я должна молчать? — уточнила Гея.
— Да, — ответила Клото, вставая по другую сторону от нити судьбы мироздания. — Пятую часть ты прибережёшь до того времени, когда миру явится новая богиня, дитя Урана. Даруешь ей пятую часть перед рождением сына, и новый Эрос воплотиться в нём. Его путь ляжет далеко от событий, которые тебе ещё предстоит увидеть, и так ты сохранишь единственную надежду на лучший исход.
— А шестая? — спросила Гея, потому что Атропос уже протянула ей нить.
— Принесёшь нам. Тебе не обязательно это знать, но если любопытно, она ляжет в основу нашей личной защиты и защиты нитей судьбы. Двое избранных нами богов пройдут испытания и создадут тандем, который исключит любые возможности убить нас.
Гея склонила голову, заправив прядь чёрных волос за ухо, и потянулась к нити, но снова не коснулась её, остановленная восклицанием Клото.
— Стой! Предупреди избранника Хаоса о важном, обо всём, что может непоправимо повлиять на его решения... второго шанса может не быть. Следи за всем, вмешивайся, если что-то идёт не так, вмешивайся открыто, не страшась нарушить правила, ибо ты единственная можешь их нарушать.
— А если у меня не получится? Если я всё сделаю не так?
Атропос улыбнулась уголком губ.
— Ты боишься, что не справишься, или, что подведёшь того, кто пожертвовал собой ради мира? Ответь же, великая Гея, Матерь Всего Сущего... ответь прежде всего себе.
Гея приоткрыла рот, уверенная в том, что хочет сказать, но вдруг поняла, что слова исчезли, а мысли рассыпались, как солнечные лучи, проникшие в недра земли сквозь грани алмаза.
— Я не знаю, — тихо сказала она.
— Так ты боишься будущего? — Атропос протянула ей нить судьбы мироздания. — Вот будущее. И мы все стоим лицом к нему. Если ты не обретёшь смелость, если не найдёшь в себе силы завершить начатое, мы утратим и это.
Гея встретилась с ней взглядом, сжала кулаки и, приняв окончательная решение, схватилась за нить обеими руками.
(Эпоха Раздела Царств)
Они встретились на закате, в рассветном тумане широкой Сицилийской равнины. Чёрное звёздное сияние и всполох лазурного огня — их строгие силуэты недвижимо застыли в высокой влажной от росы траве. Аид был чем-то расстроен, почти зол, Гея спокойна и собрана, как всегда.
— Ты даровала нам победу над своими детьми, — проговорил Аид, — я сделал так, как ты сказала, спустился в Подземный мир и занял трон, скрывая во мраке тайну своих сил, а теперь ты выбираешь мне супругу?
— Ты полюбишь её...
— Власть и любовь несовместимы. С ней я стану слаб.
Гея улыбнулась и посмотрела на него, прощаясь.
— Увидим. Не беспокой меня по пустякам.
(Золотая Эпоха Богов)
На берег горного озера ложился алый закат, окрашивая мир в пурпурные и розовые тона. Аид стоял у кромки воды и угрюмо смотрел в одну точку, заложив руки за спину. Гея тоже была там. Она сидела под деревом, сплетая из золотых нитей божественной энергии причудливые узоры.