Царица Теней: возвращение Персефоны (СИ)

Гестия отстранилась, оставляя руки на плечах сестры, и заглянула в глаза. Следующий и самый важный вопрос, который она собиралась задать, так и не слетел с губ — купол божественной защиты лопнул и с непривычным треском осыпался на землю. Вместе с осколками в лагерь влетела Амфитрита, едва не сбив обоих богинь с ног. Она была ранена, но ей хватило сил подняться и выставить собственную защиту — небольшую, но достаточную для того, чтобы укрыть троих.
— О, Ананка! Ты цела? — воскликнула Гестия.
Амфитрита неопределённо мотнула головой, заживляя рану на руке — её чешуйчатая броня была сколота в нескольких местах, кое-где раздроблена, по пальцам стекал Ихор. Амфитрита устала, её божественная сила больше не лечила с должной скоростью, да ещё и выставленная защита отбирала силы. Тягостное чувство тревоги, которое она принесла с собой, никак не желало развеиваться.
— Кто-то использует одну из трёх частей мировой Власти, — наконец, сказала Амфитрита, — и, судя по вашим лицам, вы уже знаете об этом.
— Я поэтому и пришла, — ответила Гестия, — предупредить. Ты знаешь, кто из них это делает?
Амфитрита хмыкнула.
— Если вы не знаете, я и подавно, — она исправила броню и позволила божественным силам в полной мере питать защитный барьер, — но у меня плохое предчувствие. Что если это Посейдон? — её голос сорвался на шёпот и на имени супруга совсем затих.
Гестия изумлённо распахнула глаза, Гера ахнула.
— Да ты что? Он ведёт это сражение на нашей стороне, он организовал это. Нет никаких адекватных причин ему сражаться с самим собой.
— А кто тогда? — спросила Амфитрита. — Остальные в плену Ареса! Мы пока понятия не имеем, что с Зевсом, и уж тем более не знаем, что с Аидом.
— Вот именно, — сказала Гера. — Почему мы упускаем Аида? Он пропал первым, он самый сильный из них, — она замахала руками, — ну, будем же реалистками! Аид сильнее братьев, просто он не привык выставлять силу на показ. Он мог одурачить Ареса и нас всех.
Гестия бросила на Геру гневный взгляд.
— Конечно, мало нам в истории набитых шишек, мы снова туда же? Одурачишь твоего Ареса! Аиду-то это зачем, он веками желал спокойствия и мира, Власть для него и так слишком тяжкая ноша, чтобы ещё и... — она отмахнулась, — я даже представить не могу, чтобы он связался с богом войны. Если ему и понадобился бы бог войны, он уж наверняка взял бы Афину в союзники.
— И что остаётся? Считаешь, это Зевс?! — воскликнула Гера. — Зевс, который пострадал на Совете Триединства?
И словно услышав это имя, названное голосом Геры в третий раз, небо сжалилось и разразилось молнией. Три богини подняли взгляды и едва не вскрикнули от переполнивших их восторга, надежды, облегчения. Там, средь сверкающих переливов, окружённый чёрными тучами, под раскаты грома появился Зевс в полном боевом величии — яркие вспышки рассекли небо, уравнивая шансы противника. За доли секунды на поле боя над бушующим ледяным океаном остался лишь он и Афина. Посейдон, Макс и Клесс держали уже лишённых сил Аполлона и Артемиду, божественная стража Амфитриты и оставшиеся воины встали на защиту от пребывающих воинов Ареса, Эос и Гефест помогали раненому Астрею.
— Что он делает? — спросила Гестия.
— Не хочет её ранить, — себе под нос пробормотала Гера, — это же Афина, он просто не сможет.
Снова вспышка осветила небо — Эгида Афины столкнулась с молнией Зевса — грохот и треск, казалось, пошатнули землю, раскололи небеса или даже саму вселенную. Афина использовала слабость Зевса и напала стремительно, быстро, смело, с твёрдым желанием нанести сокрушительный удар — никто не знал слабости отца лучше неё. Зевс встал в глухую оборону, стараясь не ранить Афину, не зацепить ни чувств, ни тела, но перед ним была уже не та Афина, которую он знал — скорее женская версия Ареса, нежели богиня военной стратегии и мудрости. В азарте боя она желала крови, желала убивать, не обращая внимания и не помня, что перед ней отец.
— Он проиграет... — обречённо сказала Гестия.
Амфитрита нахмурилась, сосредоточенно теребя длинный чёрный локон. Гера шептала, как безумная.
 
— Нет... нет-нет-нет, только не сейчас... Ты всегда побеждал в бою, не позволь чувствам затмить твой разум, вспомни отца! Вспомни, чего нам стоило сочувствие в прошлый раз.
Зевс не выдержал напора, разозлился и стал биться с Афиной на равных. Небо то и дело озаряли вспышки их столкновений, но вскоре стало очевидно — Зевсу не победить, никогда не переломить ход сражения в свою пользу, потому что Афина не одна. Незримая сила давала ей невиданную прежде мощь, мощь с которой не справится ни один бог. И никто не мог помочь Зевсу. Ничем. Даже Гестия, единственная богиня, оставшаяся целой и относительно отдохнувшей, не вступала в бой — её заблокированные божественные силы и без того уходили на помощь, которую она оказывала царству Теней, а о том, чтобы сражаться, и речи идти не могло. Весь мир замер в напряжении, ожидая исхода поединка, а поединок всё тянулся и тянулся, выматывая обоих противников, но нисколько не приближая к победе ни одного из них.
— Зрелище достойное Колизея, — скучающе произнёс чей-то голос. В следующий миг в воздухе разлился аромат вина и пряностей, а вслед за ним явился и его обладатель. — Развлекаетесь, девочки?
Дионис рассмеялся от их убийственных взглядов и опрокинул в себя два бокала с вином.
— Кошмар, что творится в мире, да? — он вытер тыльной стороной ладони рот и облизал губы. — Такой беспредел...
Гера сжала кулаки, но Гестия, предугадав маневр сестры, схватила её за руку.
— Он специально издевается. Успокойся.
— Издеваюсь, не издеваюсь, — передразнил Дионис. Он вальяжно потянулся, размялся и потёр ладони друг о друга. — Что ж, воевать, так воевать! — он подмигнул богиням, изобразил позу, будто собирается бежать, и тут же переместился к Зевсу.
Небо заволокло бардовыми облаками, похожими на виноградные гроздья — подконтрольные Дионису, облака сжались и выплеснули самый настоящий винный дождь, однако, в отличие от обычного дождя, винный не долетел до земли, а собрался, подобно большому косяку рыб, и взмыл ввысь, атакуя Афину. Эффект внезапности сработал лучше, чем мог сработать, если бы Афина находилась в своём уме. Винный дождь без труда окутал её, проник под броню, подобрался к телу и опьянил. Зевсу осталось только поймать её и набросить на руки божественные цепи, что он и сделал, а потом, перепоручив дочь Максу и Клесс, переместился к Амфитрите, Гере и Гестии. Посейдон и Дионис последовали за ним.
— Ты притащила её сюда?! — накинулся Зевс на Амфитриту, едва появился рядом. — Ты в своём уме? Ты хоть знаешь, что с ней? Как ты могла взять её на поле боя?
— А где ей было бы лучше? — возразила Амфитрита.
— Вообще-то я всё слышу, — Гера помахала рукой перед носом супруга, — и я сама так захотела.
— Молчи! — оборвал её Зевс. — А ты, не мог проследить, чтобы твоя жена не... — обратился он к брату.
— Гера взрослая девочка, — перебил его Посейдон, — и пусть у неё нет божественных сил, она всё ещё бессмертная богиня и твоя супруга. К тому же, Амфитрита права, нам больше некуда идти. Повсюду война и разрушения, полубоги сражаются из последних сил, им некогда тратить время на утративших силу богинь... — он в упор посмотрел на Геру, — без обид, сиятельная царица.
— Господа, — Дионис встал между ними, — смею предположить, что есть вопросы поважнее Геры, — он склонил перед ней голову и насмешливо повторил слова Посейдона, — без обид, сиятельная царица.
— Он прав, — в разговор вступила Гестия, отвлекая Посейдона и Зевса. Они оба уставились на неё в недоумении.
— А ты что здесь делаешь? — спросили они одновременно.
— Благодарю за тёплый приём, — улыбнулась она и добавила тихо, но так, чтоб они слышали, — впрочем, как и всегда.
— Ты же взялась за защиту царства Теней? — Посейдон проигнорировал её выпад, в отличие от Зевса, которого позабавили её слова.
— Я пришла, чтобы... — она встретилась взглядами с Амфитритой и едва заметно покачала головой. Она ничего не почувствовала. Либо за всем действительно стоял Аид, либо у них появился четвёртый брат, о котором никто не знал. Предполагать же, что кто-то из братьев способен скрыть свою силу от неё, хранительницы семейной связи, казалось немыслимо, — помочь Зевсу, но, я вижу, он в порядке, так что я пришла спасти Аида. Если вы не собираетесь этого делать или предпочтёте решать другие проблемы, которых, признаться, действительно слишком много, я могла бы пойти сама. — Гестия выдумывала на ходу и, будучи всегда очень убедительной в своей лжи, преуспела в этом. Конечно, она беспокоилась за братьев, но её истинным желанием было выяснить, кто из них всё это устроил, и, самое главное, найти доказательства невиновности Аида. Она не могла поверить, что это может быть он, — Зевс, Владыка, — в её голосе появилась мольба, — дай мне шанс действовать, сними ограничение моей силы.