Каратист: полный контакт (СИ)

Кто-то тронул меня за плечо.
— Эй, Витя, вставай. Твой выход.
Я открыл глаза и сфокусировал зрение. Передо мной стоял Щепкин. За ним трое остальных наших. В том числе и Рома.
Ну да, пора. Я поднялся, размял затекшие ноги. И отправился на следующий поединок. Что там за Сыроежкин такой?
В этот раз татами находилось в другом месте. Меня, как белого пояса, снова вызвали первым. Я зашел на маты, ощущая их гладкую прохладу голыми пятками.
Само собой, сначала поклоны. В последнюю очередь, противнику. Теперь я смог внимательно его рассмотреть.
Так вот ты какой. Примерно моего роста. Может, чуть ниже. Большая круглая голова. Круглые глаза и крупный картошистый нос. Да и вообще весь он какой-то круглый. Колобок.
Итак, что я вижу? Что говорит мой инстинкт? Какую тактику будет использовать мой противник?
Достаточно ли у него огня в глазах? Чтобы идти в атаку?
Или он, наоборот, холодный, как лед? И будет держаться в обороне?
По команде рефери мы встали в боевые стойки. И вот теперь я сразу увидел, что он будет обороняться.
Сыроежкин встал в кокутсу дачи. Защитная стойка. Но и удобная. Руки перед собой ладонями. Ступни на одной линии.
По-моему, он слишком перенес вес на правую ногу сзади. И я сразу решил, что это для обороны.
Ну что же, посмотрим, поможет ли ему такая стойка. Хотя, из нее можно быстро перейти в атаку.
— Камаэтэ! — крикнул рефери. Невысокий худощавый мужчина в белом ги. Глазастый и подвижный. — Хаджиме!
Мы медленно сблизились. Я же говорю, он решил защищаться. Подходил потихоньку. И на средней дистанции утима ма-ай атаковал первым.
Выбросил правую ногу. Еко гери. Удар ребром стопы в грудь. Прощупывающий.
Я отошел назад. Сыроежкин не стал меня преследовать. Остановился. Выставил колючки рук и ног.
Ладно. Раз уж он решил сидеть в своей раковине, не буду ему мешать.
Ну, а чтобы не разочаровывать зрителей, пойду в наступление. В активное наступление. Вот только не абы как, а с расчетом.
Для этого надо соблюдать основные правила. Активно идти вперед. Давить нерешительного противника. Захватывать инициативу. Бить на средней дистанции.
На дальней дистанции подготовка. И маневры.
Поэтому, подойдя ближе, я поднял руку. Вытянул вперед и вверх. Небольшой финт. А потом атаковал.
Тоже удар ногой. Только сначала прямой. Мае гери. Попытка пробить оборону противника.
Сначала правой. И тут же левой. Вроде «ножниц».
Сюрприз. Сыроежкин не стал терпеть атаку. Показал, что он вовсе не груша для битья.
Тут же ответил сам. Ответил боковым ударом ноги. Я отбил его, сблизился. И мы устроили рубку на кулаках.
Поскольку я всегда предпочитал финты, то атаковал ложными выпадами. Сыроежкин тут же отреагировал на них. И получил тычок кулаком в лицо. Несильный, но стоивший ему балла.
— Юко! — тут же отреагировал рефери. Он все видел. Стоял рядом. Чуть ли не заглядывал нам в глаза. Немного мешался.
Сыроежкин пытался контратаковать. Тоже атаковал руками. Я еле отбил два его прямых удара сэйкен цуки и татэ цуки. Второй более быстрый. Кулаком, расположенным вертикально.
Он чуть помедлил и снова атаковал связкой. Вот только я не собирался уступать ему победу.
Чуть отдвинулся и атаковал коленом. Полупрямой удар снизу вверх, в живот противника. Сыроежкин был увлечен битвой на руках.
Я теперь понял его вторую особенность. Помимо оборонительного стиля. Он из тех, кто предпочитает драться руками.
И он пропустил удар коленом. Совсем забыл про ноги.
От моего удара он застонал и согнулся. Свалился на мат. Рефери остановил бой. И отогнал меня подальше.
Я поглядывал на противника. Удар коленом получился сильный. Ты бы лежал, парень. Отдыхал. Встать после такого удара — настоящий героизм.
Но нет, Сыроежкин оказался парень с характером. Уперся руками в мат, заставил себя подняться. Сначала на колени. Потом полностью.
Рефери посмотрел на судей. Старший кивнул.
— Хаджиме! — скомандовал рефери. — Ваза ари.
Надо же. Сыроежкину пошли навстречу. Несмотря на то, что последний удар — чистый иппон.
 
Я атаковал снова. Теперь мне уже понятны слабости противника.
Быстро сблизился. Почти вплотную. Снова удары руками. Потом финт коленом. Я сделал вид, что хочу опять атаковать им.
И когда Сыроежкин отреагировал, я ударил его ребром ладони сбоку. Шуто гаммэн учи. Один из моих излюбленных.
От удара противник пошатнулся. Рефери тут же остановил бой. Победа. По очкам.
  
Глава 13. Отборочный турнир
 
После того, как я сошел с татами, первым делом подлетел Рома. Схватил меня, обнял, пожал руку. Поколотил по спине. Аж больно стало.
Другие ученики сдержаннее. Пожали руки.
Мельников и его приятели уже ушли. А вот Смелов пробурчал: «Молодец!» и ткнул меня кулаком в грудь.
Щепкин тоже успокоился. Ухмылялся.
— Ну, тут я не сомневался. Если ты с коричневым поясом справился, то с зеленым точно должен был. Я бы удивился, если бы ты проиграл.
Когда я подошел к нему, снова поклонился. Сказал «Осу!».
Щепкин тоже поклонился.
— Я уже знаю, кто следующий. Настоящий волк. Ты должен его вырубить.
Интересное начало. Вернее, даже интригующее.
— И кто же он?
Тренер указал в сторону.
— Вон он. Ходит туда-сюда возле судейского штаба.
Что там за зверь такой? Я поглядел на диковинного противника. Сначала не увидел в толпе зрителей.
А потом увидел плотного низкорослого типа. Смуглого, горбоносого, с кудрявыми волосами.
Он стремительно двигался по настилу. Крутил руками. Разминался. Вертел головой. Что за Алладин?
— Кто это? — спросил я. — Он что, иностранец?
Щепкин тоже оглянулся и кивнул.
— Он иранец. Не знаю, как получил синий пояс. Где-то там в Персии, очевидно. Но его допустили.
Чертовски любопытно. У нас что, международные соревнования? Как такое вообще могло случиться?
Но какая, к дьяволу, разница? Главное то, что я с ним дерусь. Уже через несколько минут. На отдых дают совсем немного.
Я еще раз поглядел на будущего соперника. Ладно, разберемся. Пока что не видно ничего. Кроме как то, что он двигается очень резко и быстро.
Пока можно уплыть в нирвану. Укрыться одеялом из спокойствия и мудрости. Я уселся в сэйдза. Постарался отрешиться от посторонних мыслей.
Сравнил свой ум с зеркалом. С бесстрастным зеркалом. Которое просто фиксирует то, что происходит вокруг. Отражает крики и шум. Осознает радость побед и горечь поражений.
— Витя, пора, — голос Ромы. — Вставай!
Что это? Ах да, у меня же поединок. Прямо сейчас. Я открываю глаза, встаю с колен. Ноги опять затекли. Значит, я сидел долго. Сам не знаю, как долго. Впрочем, какая разница?
А меня неплохо так припекло. Иногда такое бывало после дзен медитаций. Восприятие расширяется чуть ли не до размеров галактики. Я бесстрастно отношусь к происходящему. Как будто это все не со мной.
Я иду мимо наших парней с клуба. Они хлопают меня по спине. Желают успеха.
— Давай, Витька! Покажи им!
— Ты сможешь!
— Удачи, Витек!
Спасибо, конечно, но плевать. Я не слышу шума соревнований. Вернее, слышу, но приглушенно. Он звучит где-то далеко. Отражается от высокого потолка.
А у меня в голове звучит музыка. Какой-то доселе незнакомый рок-н-ролл. Аккорды гитары разрывают внутренний слух. Хм, а это красивая мелодия.
Тренер ведет меня к татами. Перед тем, как выйти, кланяюсь учителю. Хотя, он не совсем мне учитель. Знания карате мне дали другие люди. Но тем не менее, я отдаю дань уважения.
Выхожу на татами. Разминаю руки. Кисть побаливает. Но я тоже смотрю на боль отстраненно. Это не моя боль. Это чужая. Боль, боль, перейди на Федота.
Теперь поклоны. Судьям. Рефери. И противнику. Да, это тот самый смуглый иранец. Теперь я вижу его перед собой. Ниже меня на полголовы. Но плотнее. И очень быстрый.
Я отмечаю это краешком незамутненного сознания. Теперь я вижу это отчетливо.