Моя вопреки (СИ)

Вместе с ушастыми милыми сестричками является и Чотжар, чтобы развалиться в одном из кресел, как придирчивый надсмотрщик.
Так что процесс моего переодевания и наведения красоты проходит под его ироничные подтрунивания.
«Хватит уже меня троллить, − мысленно фыркаю я. — Лучше расскажи, что там завтра у меня на первую половину дня запланировано? Я бы хотела пообщаться с Ниба. У меня есть к нему кое-какие вопросы. Найдётся время? Может, после урока с рией Сорой? Или после визита рии Иошши?».
Ниба уже очень скоро будет освобождён от миссии свидетеля, и теперь очень остро стоит вопрос его будущего. А-атон уже намекнул мне, чем именно он собирается занять немного освоившегося ранвиша. И я стараюсь того понемногу к этой мысли подготовить.
«Все твои дела на завтра отменены, − вдруг как ни в чём не бывало сообщает Чотжар в ответ на мою просьбу. — А встречи перенесены».
− Как? Почему? — вырывается у меня удивлённый возглас.
«Повелители приказали, − пожимает плечами на-агар. Оскаливается в кривой ухмылке: − Говорят, что тебе нужно больше отдыхать».
− Но… но… как же… когда же я всё успею? — растерянно смотрю на него.
«А ты куда-то опаздываешь?» − щурится змей, вынудив меня изумлённо захлопнуть рот.
Не опаздываю, конечно… но у меня ведь график уже сложился, и я хочу как можно быстрее всему обучиться. Хочу соответствовать тому нереально высокому званию, которым меня наградили мужья. И мне всё кажется, что этому вообще невозможно соответствовать. Ну какая из меня императрица? Потому и стараюсь всё больше и сильнее, чтобы ничего не упустить и не допускать ошибок.
Но в любом случае с этим вопросом надо обращаться не к Чотжару, а к моим супругам. Только они могут отменить свой собственный приказ. Хоть я и понимаю, как это маловероятно.
Повелители действительно приходят раньше.
И в кои-то веки появляются одновременно.
Даже не видя их, я сразу улавливаю, как меня накрывает ощущением присутствия безмерно близких уже для меня сущностей, а вслед за ним и тёплой волной радости. Мои сэ-аран рядом.
Поднявшись с удобного дайрата, на котором коротала время, читая с галоэкрана всякие интересные факты о планете Тэрстани, я сворачиваю всё и почти бегом направляюсь им навстречу. Чтобы уже через миг очутиться в любимых руках А-атона, а потом и Са-оира. И целовать обоих своих мужей.
− М-м-м, как же я голоден, − рычит мой тёмный сэ-аран, прикусывая мою шею в тот самый момент, когда его брат проталкивается языком мне в рот, сжимая бёдра и комкая тонкую юбку. Впрочем, они оба не уступают друг другу в стремлении добраться до моей обнажённой кожи.
Видимо не только я за последнее время изголодалась по их вниманию, но и они… по моему.
− Я скажу… подать… ужин… − вырывается у меня со стонами, между жаркими порочными поцелуями.
− Позже, мне определённо не еды сейчас хочется, − возражает Са-оир, с которым мы за последние пару суток провели вместе только несколько часов ночью в кровати.
Получив наконец официально в свои руки все возможные военные ведомства империи, в том числе и большинство принадлежащих Высоким Домам, которые теперь не имеют права чинить препятствия имперским проверкам, мой тёмный Повелитель с азартом взялся наводить в армии Аша-Ирон свои порядки. А если припюсовать к этому суды над Менетнашем и его соратниками, где вовсю развернулся А-атон, холодно и расчётливо уничтожая врагов Правящего Дома, то боюсь, скоро восхождение моих мужей на трон начнут называть кровавым, столько голов уже полетело.
Но сейчас я не хочу об этом думать. Сейчас для меня не существует внешнего мира. Сейчас они со мной и только мои. Когда А-атон подхватывает меня под ягодицы, поднимая выше, я с готовностью обнимаю его руками и ногами, позволяя нести, куда им обоим хочется.
А хочется им в купальни. Этот комплекс помещений уже давно стал одним из наших любимых мест для сексуальных игр. Хотя, на самом деле, моим сэ-аран ничего не стоит начать эти самые игры со мной где угодно.
Пока Са-оир вводит команды на панели, чтобы подогреть бассейн до комфортной для меня температуры, А-атон ставит меня же на широкую скамью, принимаясь сдирать платье. Да и я не отстаю, уже довольно ловко избавляя его от одежды. Наши ладони трогают, скользят по обнажённой коже, от желания темнеет в глазах и сбивается дыхание. Мужские пальцы врываются в моё лоно, проверяя, растягивая.
 
Через минуту рук на моём теле становится в два раза больше. Это мой тёмный сэ-аран, стремительно сорвав с себя китель и сорочку, сел верхом на скамью.
− Иди сюда, − тянет меня к себе. Прижимается лицом к животу, осыпает поцелуями. А потом внезапно проводит языком от лобка до пупка, сжимая ладонями ягодицы. — Садись на меня.
Мой взгляд сам собой опускается на его подрагивающий, возбуждённый до предела член, высвобожденный из штанов. Во рту пересыхает, а тянущее ощущение пустоты внутри становится почти невыносимым. Да, я тоже очень проголодалась по своим сэ-аран.
На губах Са-оира появляется понимающая довольная усмешка. Ему нравится быть моей зависимостью. Как и А-атону.
Тяжело дыша и ухватившись за широкие плечи, я осторожно опускаюсь верхом на своего тёмного сэ-аран. Насаживаюсь на него, сразу до упора и без прелюдий. Они и не нужны мне сейчас. Там всё мокро и готово для них. Я готова кончить, кажется, уже лишь от одного этого проникновения.
Низко застонав, запрокидываю голову. Глаза закатываются от нереального удовольствия. Никогда, наверное, не перестану наслаждаться вот этим первым ощущением проникновения мужской плоти, когда оживают все рецепторы и нервные окончания, распространяя по телу жидкое пламя. Чувствую, как Са-оир проводит кончиками пальцев по моей открытой шее, груди, животу, сжимает талию.
И поднимает, чтобы насадить на свой член вновь.
− Ты самое красивое создание, которое мне когда-либо доводилось видеть, − хрипит он, вбиваясь в меня снизу несколькими мощными выпадами.
По моей спине скользят ладони и губы А-атона. Он наматывает мои волосы на кулак, заставляя склонить голову набок. И, прижавшись к спине обнажённым торсом, целует беззащитную шею, безошибочно находя мои самые чувствительные эрогенные зоны. Кусает и зализывает, снова и снова скользя языком, усиливая ощущения, даримые Са-оиром в разы, отчего я и вовсе теряю связь с реальностью.
И почти не замечаю тот момент, когда меня наклоняют вниз, заставив прижаться грудью к напряжённому темнокожему торсу, а между моих ягодиц в это время льётся тёплая смазка.
Длинные умелые пальцы пробегаются по впадинке, нажимают на колечко ануса, кружа и продавливая. Один проникает внутрь, срывая с моих губ гортанный стон. Ощущение двойной наполненности привычно толкает меня в тёмный омут пока ещё немного стыдного и порочного удовольствия. Но я уже давно призналась себе, что мне нравится всё, что делают с моим телом мои сэ-аран. Возможно, и за стыд я держусь, потому что с ним острее.
Зажата между двумя огромными телами, пленена ими. Острые зубы на моём плече. Движения члена внутри и теперь уже двух пальцев сзади. Каждая клеточка в моём теле звенит от нарастающего удовольствия.
И когда Са-оир останавливается, чтобы дать своему близнецу возможность присоединиться, и вместо пальцев между моих ягодиц прижимается уже кое-что значительно больше, раздвигая тугие мышцы, я и сама немного подставляюсь этому прикосновению. Замираю, тяжело дыша. Расслабляю мышцы, уткнувшись лбом в грудь Са-оира. И тихо шиплю, когда А-атон проникает в меня до конца.
Невозможно передать это чувство наполненности. На грани боли. На грани эмоций, когда малейшее движение, будто по обнажённым нервам. Эту беспомощность перед берущими твоё тело мужчинами. Взрыв самых противоречивых ощущений и порывов. И чувство полного доверия, побеждающего даже инстинкты. Когда знаешь, что не сделают больно, что в их руках я познаю только удовольствие. Возможно на грани моих возможностей, но всё равно познаю.
Шумно выдохнув, подаюсь назад, позволяя А-атону проникнуть в меня ещё глубже. И давая понять, что моё тело приспособилось к нему.