Поцелуй Ледяной розы (СИ)

В довольно большой общей каюте сидели на узких скамьях десятка два служанок. Изнывая от скуки, они болтали – в основном перемывали кости своим хозяйкам. Время от времени появлялся матрос и выкрикивал имя той или иной госпожи. И тогда служанка, подобрав подол, бежала в другую большую каюту, где коротали время в таких же сплетнях придворные дамы.
- Как повезло твоей хозяйке, - сказала одна из служанок. – Никогда не выдашь секреты и вообще болтать о ней не будешь.
Поскольку участия в общей беседе Анри не принимал, интерес к нему сразу потеряли, что не могло его не обрадовать. Он даже исхитрился немного подремать, хотя это было небезопасно. Мало ли во сне снова сползет грудь или блио нескромно обрисует то, чего порядочной служанке иметь не позволительно.
Наконец, когда уже начало смеркаться, на горизонте показалась гавань Барфлёра. Именно отсюда отправился покорять Англию Вильгельм Бастард, получивший впоследствии гордое прозвище Завоеватель. А чуть больше, чем через полвека из этого порта вышел «Белый корабль», на борту которого находился Вильгельм Аделин, единственный законный сын английского короля Генриха Боклерка. Его гибель ввергла страну в пучину гражданской войны – и, вполне вероятно, предопределила появление на свет Рене де Дюньнера и самого Анри.
Когда герцогиня Алиенора в сопровождении своих придворных дам и их служанок сошла на берег, вокруг все кипело. Разумеется, сто кораблей не могли причалить одновременно. Те, что отправились из Портсмута позже, все еще были в море, другие стояли на рейде, ожидая, когда можно будет войти в гавань. Король, высадившийся одним из первых, в сопровождении нескольких рыцарей подошел поприветствовать свою мать. Среди них Анри с досадой разглядел Хьюго.
Ричард под руку повел герцогиню к носилкам, дамы двинулись вслед. Когда стайка служанок проходила мимо рыцарей, Хьюго, пристально уставившись на Анри, заметил громко:
- Какая милашка!
- Да она тебя задавит, де Деньян, - захохотали рыцари.
Герцогиня не собиралась оставаться в Барфлёре надолго, тем более, в крохотном городке не нашлось даже достаточно большого дома, чтобы можно было с удобством разместиться там со всеми своими придворными дамами и прислугой. Вместе с Ричардом она устроилась на ночь в ближайшем монастыре, а для дам нашелся богатый дом, где им пришлось спать по двое или даже трое в одной постели. Служанкам и вовсе выпало ночевать на скамьях и сундуках. Утешало, хоть и слабо, что это всего лишь на одну или две ночи.
- Не так я представляла себе придворную жизнь, - вздохнула леди Айрис, совсем молодая девушка, дочь английского барона. Герцогиня взяла ее в свою свиту в Уинчестере. – У нас дома даже слуги так не спят. У каждого своя постель.
Ей, Мэрион и еще одной даме постарше предстояло провести ночь на не слишком широкой кровати, едва подходившей для двоих. Две служанки должны были спать на длинной скамье, повернувшись ногами друг к другу, а Анри и вовсе на полу, на неком подобии лежанки из кучи старого тряпья.
- Это же путешествие, - возразила леди Джоанна, которая состояла при герцогине уже более десяти лет. – Моя мать служила ее милости, когда та еще была французской королевой, женой короля Людовика. Она рассказывала, какая роскошь царила при дворе в Пуатье. Но вы правы, леди Айрис, придворная жизнь вовсе не такая блестящая, как это выглядит со стороны. А уж в таких поездках – и подавно. Я ездила с герцогиней в Германию, когда она отвозила деньги, чтобы выкупить короля из плена. По пути нам приходилось останавливаться на постоялых дворах, в монастырских гостиницах для паломников и даже в домах крестьян побогаче. Я не говорю уже о шатрах в чистом поле, которые продуваются всеми ветрами. Приходилось спать в одежде, закутавшись в плащи и одеяла.
- Мне рассказывала об этом мать, - Мэрион сняла с головы покрывало, и Анри из своего угла залюбовался ее золотистыми волосами. – Она тоже когда-то была дамой герцогини. Только еще до моего рождения.
- Я слышала об этом, - кивнула Джоанна и жестом подозвала свою служанку, чтобы та помогла ей снять блио. – По правде, я была удивлена увидеть вас в свите. После того, как герцогиня обошлась с леди Адалин. Да и отца вашего она недолюбливает.
 
- Это дело давнее, - холодно ответила Мэрион, дав понять, что не желает обсуждать эту тему.
Однако Джоанна не заметила и продолжила:
- Говорили, что герцогиня взяла вас к себе, потому что об этом попросил молодой де Дюньер. Который убил шерифа. Не по вашей ли милости это случилось? Ведь он был влюблен в вас, а отец хотел выдать вас за Готерта?
- Нет, леди Джоанна, - отрезала Мэрион. – Не из-за меня. Попросил – действительно. По моей просьбе. Всем известно, что герцогиня была в связи с его отцом.
Анри в углу чуть не вскочил от возмущения, но сдержался, понимая, почему Мэрион говорит так.
- Вы с ума сошли, леди Мэрион! – прошипела Джоанна. – Если хотите остаться при ее милости, никогда не распускайте сплетни о ней.
- Но вы же уверены в моей связи с его сыном, не так ли? – прищурилась Мэрион.
Услышав свое прозвище, Мэрион вздрогнула.
- Дамы, прошу вас! – Айрис чуть не плакала. – Уже поздно, давайте не будем ссориться. Все устали, раздражены. Давно пора спать. Давайте я прочитаю молитвы на сон грядущим.
Мэрион взмахом руки подозвала Анри.
- Шнуровку! – резко приказала она, повернувшись к нему боком.
Сглотнув слюну, Анри потянул концы тонкого шнура, стягивавшего прорези в боковых швах, но только сильнее затянул его.
- Да что ты как мертвая? – прикрикнула Мэрион и шепнула, незаметно наступив ему на ногу: - В другую сторону.
Наконец Анри удалось дрожащими руками распустить шнуровку, и он помог ей снять блио. При этом ему пришлось благодарить бога за то, что в комнате почти темно, и вряд ли дамы смогут разглядеть, как странно топорщится платье немой служанки.
- Принеси мне воды! – потребовала Мэрион, стоя перед ним в одной рубашке. – Здесь нечем дышать. Нет, подожди. Сначала расчеши мне волосы.
С трудом переводя дыхание, Анри нашарил в дорожном мешке гребень и принялся расчесывать спутавшиеся под покрывалом пряди.
- Осторожнее! – покрикивала Мэрион, едва не касаясь его спиной. – Ты же не лошадь чешешь.
- Где вы только ее нашли? – засмеялась Айрис, натягивая на себя одеяло. – Я не видела ее в Портчестере.
- Ее нашел для меня кастелян, - легко соврала Мэрион. – Если б я знала, что все так обернется, взяла бы из Триксхелма свою Джейн. Ведь мы с отцом должны были пробыть в Уинчестере всего несколько дней, и я приехала с двумя слугами-мужчинами. В королевских замках всегда хватает прислуги, незачем везти свою. Анриетта, конечно, неуклюжая, но зато немая. И уж точно не донесет, если я скажу лишнее или сделаю что-то, о чем никому не стоит знать.
Наконец Мэрион перестала его мучить и легла в постель с самого края.
- Иди за водой, Анриетта, - она зевнула, прикрыв рот рукой, и Анри подумал, что герцогиня была права: быть служанкой совсем не просто. Особенно служанкой любимой женщины, которая еще и дразнит его.
Он взял одну из трех свечей и вышел в коридор, не представляя, где искать воду. Хуже всего, что он даже не мог никого спросить. Навстречу попался пожилой краснолицый мужчина, судя по одежде, тоже слуга, и Анри, замычав, жестами показал, как будто пьет из кружки.
- Вода? На кухне. Туда. Пойдем, покажу.
Слуга пошел по длинному коридору, оглядываясь, идет ли за ним Анри, и взгляд его казался странным, если не сказать хуже.
Возможно, он догадался, что я не женщина, думал Анри и косился на свою пуховую грудь, не сползла ли она снова. Или заметил щетину, за сутки уже должна была отрасти. Или я иду как-то не так. Или еще что-нибудь.
На кухне было темно и безлюдно. Свеча в руках Анри чадила, капая воском на пол.
- Вон там, - слуга махнул в сторону стоящего в углу деревянного ведра. – Возьми на полке кружку.