А отличники сдохли первыми... 5 (СИ)

Дамба, окружающая пруд и отделяющая его от Волги, словно шевелилась. Конечно же не сама насыпь, а те, кто её заполнил. Игорь был прав — их тут тысячи...
И вся эта масса неторопливо перетекала сейчас в сторону трассы между посёлком и комплексом атомной электростанции — на юго-восток от пруда. Когда мы подлетели поближе, стало заметно, что вокруг пары перевёрнутых легковушек уже образовались кучки трупов. А на самих машинах сидел с десяток сутулых солдат. Вцепившись в прикрученные листы металла, они пытались оторвать их вместе с дверями резкими рывками, не обращая никакого внимания на шипы и мотки егозы, опоясывающие корпусы автомобилей.
Время от времени из щелей в металлической броне вырывались вспышки выстрелов. И какой-нибудь особо беспечный прыгун терял конечность или валился на землю, брызнув мозгами на окружающую толпу. Но из неё тут же выпрыгивал следующий жора-воин. И немедленно занимал место павшего сородича, вцепляясь в неровности корпуса машины всеми конечностями.
— Держатся пацаны, не дрейфят... — Достав один из просушенных ещё на яхте «Стечкиных», я полез в салон, постучав пилота по плечу. — Игорь, сможешь зависнуть над ними? Чуть в сторонке, чтобы оба пулемёта могли работать по солдатам. По стражам... Только не слишком низко, а то эти твари неплохо умеют прыгать. Метров десять для начала.
— Я знаю... Смогу... — Лётчик напряжённо сжал губы и взялся за штурвал двумя руками, плавно меняя скорость и высоту полёта. Вскоре по толпе, окружавшей автомобили кадетов, побежали волны воздушного потока от лопастей снижающейся вертушки.
— Альянс! Приступаем к зачистке и сдерживанию! — Я вцепился в рукоятку на потолке и прицелился в ближайшее существо, подбирающееся к машинам через тела своих павших товарищей. — Огонь!
За гулом двигателя и свистом лопастей выстрелы были почти не слышны. К общему гулу примешивался лишь лязг пулемётных затворов и какие-то разрозненные глухие стуки. Но эффект от неслышной пальбы был заметен невооружённым взглядом.
Выдвинув стволы вперёд и вниз, Морж и Стас прежде всего разорвали на части тех солдат, что терзали машины, не обращая внимания на зависшую над ними могучую стрекозу. Короткие очереди двенадцатимиллиметровых зарядов просто перерубали сутулые тела пополам, поперёк или вдоль, отбрасывая ошмётки далеко в сторону.
Остальные вместе со мной начали пытаться простреливать головы ковыляющим к машинам жорам, осторожно высовываясь в открытые двери. Это было не так просто, как казалось поначалу. Каждая очередь из мощных стволов не только легко толкала наш борт то влево, то вправо, но и облегчала нагрузку на пару килограмм. Как Игорь не старался обеспечить стабильность зависшей машины, лёгкое раскачивание всё равно мешало прицеливанию. И эффективность огня оставляла желать лучшего. Совсем промахнуться по такому скоплению было, конечно, трудно — наши пули пронзали тела и конечности практически после каждого выстрела. Но раненые жоры не сильно замедляли движение, даже если теряли конечность. По крайней мере, толпа по-прежнему подступала к машинам почти вплотную. И создать достаточно широкую чистую зону вокруг перевёрнутого транспорта никак не получалось.
— Ни хрена не получится так!!! — Морж первым проорал сомнение в выбранной тактике, зарубив очередью очередного солдата, вскочившего на машину.
Мы могли бы добиться большей стабильности, если бы перестали стрелять пулемёты. Но тогда машины снова облепят солдаты. Настала пора импровизировать.
— Игорь! — Я легонько стукнул пилота. — Зайди прямо над тачками и спустись к ним как можно ниже...
— Но стражи...
— А потом сразу провернись кругом на месте на сто восемьдесят!
Надеюсь, ты понял мою идею, пилот... Сейчас мы выясним, чего ты стоишь...
— Понял... — Сгорбившись над штурвалом, лётчик снова сосредоточенно наморщился и принялся исполнять сложный манёвр.
— Пулемёты! — Прижав к губам микрофон, я обратился к Моржу и невозмутимому Стасу. — По моей команде... Длинную по толпе пока не остановим вращение!
— Есть! — Пацаны ответили почти синхронно, тоже сообразив идею моей импровизации.
 
Вертолёт повис прямо над парой перевёрнутых тачек, всё ещё отплёвывающихся огнём в ковыляющую к ним толпу. И, снизившись так, что колёса почти коснулись раскуроченных глушителей, вертушка начала вращаться по часовой стрелке.
— ОГОНЬ!!! — Все остальные присоединились к очередям «Кордов», прошивающих подступающие ряды жор насквозь — на десятки метров вокруг нас. Тощие тела складывались под свинцовыми веерами по обе стороны от летучей машины, словно кукурузные стебли под ударом гигантского серпа, разбрасывая вокруг себя ошмётки плоти и осколки костей. Над осыпавшимися тварями повис кровавый туман из микроскопических багровых капелек, медленно оседающих на изломанные и изорванные трупы заражённых неудачников.
И, когда вертолёт остановил вращение, раненные и убитые твари устилали собой пространство на десятки метров вокруг машин. А те, что ещё стояли на ногах на границах этого периметра, скользили и спотыкались на телах павших товарищей, приближаясь к нам не особо быстро. Нужный нам пробел был обеспечен.
— Кройте от солдат! — Хлопнув моржа и Стаса по спинам, я спрыгнул на землю, покрытую дымящимся мясом, и постучал пистолетом в дверь одной из машин. И тут же подскочил к другой, обозначив начало эвакуации тем же самым звуком.
Пока кадеты выползали из открывшихся дверей и забирались с моей помощью на покачивающийся борт, пулемёты продолжали останавливать особо резвых стражей, спешивших прорваться к нам через широкий круг дымящегося фарша.
Одна прыгучая тварь успела перелететь это поле, взвившись вверх после того, как оттолкнулась всеми четырьмя лапами от покатой спины раненого сородича. Но, плюхнувшись в кровавую лужу прямо передо мной, урод тут же словил в глаз очередь из «Стечкина». И медленно осел на колени, роняя остатки мозгов на правое плечо.
Других везучих тварей, перепрыгивающих через крупнокалиберные трассы, останавливали дружные залпы остальных бойцов, прикрывающих пулемётчиков поверх их голов. И вскоре последний боец вскарабкался с машины в салон вертолёта.
— Взлетаем!!! — Убрав пистолет в кобуру и вцепившись в сразу несколько протянутых рук, я немедленно последовал за ним.
Двигатель увеличил обороты и вертушка колыхнулась вверх.
— А-а-а-а!!! — В динамиках, встроенных в шлем, раздался чей-то вопль. Подняв голову после того, как перекинул ноги через порог салона, я убедился в том, что это орёт Стас.
Один из солдат сумел допрыгнуть до вертолёта. Несмотря на отстреленную руку и на пяток кровоточащих ранений в корпусе, тварь вцепилась в ногу подростка мёртвой хваткой. И, получив в упор ещё несколько залпов, вывалилась наружу, увлекая пацана за собой.
Продолжая отчаянно вопить, Стас успел ухватиться за раскалённый ствол пулемёта. И повис над быстро увеличивающейся пропастью, полной горланящих тварей, не в силах сбросить с ноги раненое существо. Из-под сжатых на стволе ладоней начал вырываться испаряющийся пот и продукт сальных желез. Но страх перед падением был сильнее боли от ожогов. И паренёк так и не разжимал руки, продолжая отчаянно вопить.
— Помогите-е-е!!! — Выпучив глаза, пацан отчаянно боролся за жизнь. И к нему тут же потянулось несколько пар рук. Петров и здоровяк Макс вцепились в левую руку, а Болт и Дельта — в правую.
Паренёк смог, наконец-то, разжать обожжённые руки, но втащить его внутрь никак не получалось — кровожадная тварь всё ещё цеплялась за ногу когтистой лапой, бешено вереща и вращая культей, оставшейся от второй руки. Вспотевшие ладони подростков скользили по запястьям пацана, грозя вот-вот соскользнуть. 
Спасённые кадеты во главе с Горяном бросились на помощь, обхватив плечи и талии товарищей. Но это помогало лишь удержать их от падения вслед за Стасом.
Выглянув вниз над их головами, я сразу понял, что при такой болтанке попытка прострелить твари башку может закончиться смертельным ранением и для Стаса. Хорошо же я буду выглядеть, если при первом же шухере самолично прикончу одного из ребят с плотины...