Объект подлежит уничтожению (СИ)

Едва не врезаясь в прозрачную перегородку, выбегаю в коридор и, не раздумывая, несусь к двери через два жилых отсека от меня. В панике оглядываюсь назад, боясь заметить того, кто напал на меня. Но облегчённо выдыхаю, не заметив мужчину.
Стук в дверь звучит как выстрелы в абсолютной тишине блока. И секунды кажутся вечностью. Руки дрожат так сильно, что приходится стиснуть пальцы, чтобы хоть немного унять тремор. Я то и дело смотрю в сторону своего жилого отсека со страхом. Боюсь, что нападающий вот-вот выскочит следом.
Перегородка отъезжает в сторону. На лице Эванса эмоция замешательства. Но увидев моё состояние, он резко притягивает меня к себе и, нервно оглянувшись, нажимает на панель, закрывая дверь. Только оказавшись в его жилом отсеке, я даю волю эмоциям. Страх переходит в истерические всхлипы. Зрачки расширены, а по щекам беспрерывным потоком текут слёзы.
— Эш, что случилось?
Итан сжимает мои плечи и, чуть встряхнув, пытается заставить посмотреть на него. Но я настолько испугана, настолько растеряна сейчас, что его лицо кажется размытым пятном. Пока в груди нарастает чувство тревоги.
— Эш, смотри на меня! Что случилось?
Обхватив моё лицо ладонями, он всматривается в глаза. За пеленой я замечаю волнение и только сильнее впадаю в состояние полной растерянности.
— Ответь, что с тобой?
Стирает пальцами слёзы с моих щек, пока я делаю рваные вдохи стараясь подавить в себе паническую атаку. Слова выходят бессвязными. Какими-то невнятными обрывками, не имеющими никакого нормального логического подтекста.
— Я… Он там… Он… дышать…
Продолжаю дрожать, вырываясь, нервно стараясь обернуться.
— Будь здесь, хорошо?
2092 оставляет смазанный поцелуй на лбу и, отстранившись, быстро открывает дверь, выбегая в коридор. А меня снова начинает накрывать страх. Только теперь уже за него. Я стою как парализованная, не могу даже вдох сделать. По ощущениям время сейчас остановилось, и всё происходящее кажется в замедленном темпе. Слышу лишь отчётливые удары сердца.
Только когда Эванс возвращается, начинаю дышать. Мне настолько плохо, что во рту пересыхает, а перед глазами темнеет, погружая тело в состояние слабости. Итан сгребает меня в охапку, прижимая к себе, и, заметив моё состояние, быстро подхватывает на руки, словно я вовсе ничего не вешу. У меня нет сил даже протестовать. Поэтому я только обвиваю его шею руками, прижимаясь ещё ближе к его груди. Стараясь найти спасение в его близости. Делаю вдох на полную грудь и тут же утыкаюсь носом в его шею. Меня до сих пор трясет. Когда Итан осторожно опускает меня на кровать, ощущаю как вновь сбивается ритм сердечных сокращений.
— Эш… Прошу. Успокойся. Я рядом.
Он покрывает моё лицо лёгкими поцелуями, пока я стараюсь хотя бы немного прийти в себя. Впиваюсь ногтями в его плечи так сильно, что на коже остаются следы. Но Итан не подаёт вид, что ему неприятно. Позволяет мне отчаянно прижиматься в поиске утешения. Когда он даже на сантиметр отодвигается, мне становится плохо, страшно.
Только спустя почти пять минут я понемногу успокаиваюсь, ослабляя хватку. Пальцы онемели от напряжения, а под ногтями тонкие алые разводы, которые едва заметны в приглушенном свете диодной лампы над спальным местом. Позволяя ему отодвинуться, я виновато поджимаю губы.
— Прости…
Понимаю, что поцарапала его до крови, и мне безумно стыдно. Но Итан только удивлённо приподнимает бровь.
— За что?
— За…
Осторожно касаюсь подушечками пальцев маленьких лунок, оставленных мной же. И прикусив губу, смотрю в его глаза.
— Ерунда. Как ты?
Вижу в его взгляде обеспокоенность, голубые радужки скользят по моему лицу в поиске ответов.
— Лучше.
Сглотнув, я немного отодвигаюсь, ощущая чувство неловкости. Заметив мой жест, Итан тоже отстраняется.
— Расскажешь, что произошло?
Киваю головой, собираясь с мыслями, и сажусь, отодвинувшись ближе к стене и обхватив колени руками.
— На меня напали.
— Кто? Ты видела, кто это сделал?
Поджимаю губы, качая головой. И ощущаю как на глаза опять набегают слёзы. Образ нападающего смытый, без каких-либо ярких отличий. Такой же серый и блеклый, как все остальные жители Ребут-сити.
 
— Я не знаю, кто это был.
Мой охрипший голос то и дело пропадает, и приходится откашляться, чтобы вернуть голосовым связкам способность воспроизводить звуки. Вижу, как Эванса обеспокоило то, что я сказала. Его взгляд становится жёстче.
— Как это произошло?
Я рассказываю ему всё. Нервно кусая губы и сжимая пальцы, стараюсь вспомнить детали. Но мозг совершенно не запомнил ничего полезного. Замечаю, насколько серьёзен Итан, и только сейчас до меня начинает доходить ещё одна ужасная истина — своим появлением в этом отсеке я могла подставить и его. И вновь колючие мурашки проходят волной по телу.
— Прости… я пойду. Я не должна быть здесь. Какая я идиотка! Прости…
Быстро переползаю к краю кровати и спускаю ножку в попытке встать, но мужская ладонь тут же перехватывает мою кисть, останавливая.
— А если этот кто-то снова вернется?
Холодный пот прошибает от этой мысли, и мне снова становится не по себе.
— То что я здесь… Так нельзя, Итан. Если кто-то узнает.
— И что? Нас убьют? Отправят в камеру? Давай смотреть правде в глаза, это в любом случае произойдет рано или поздно.
Он смотрит на меня так внимательно, в этом взгляде скрыто столько эмоций. Какого-то принятия безысходности, твёрдой решительности.
— Просто не хочу, чтобы из-за меня пострадал ты…
Говорю это шепотом. В ответ он только ближе притягивает меня к себе, ладонь скользит по моим волосам. И это так успокаивает. Рядом с Эвансом я чувствую себя в безопасности. Даже если весь мир будет против нас.
— Всё будет хорошо, Эш. И я всё равно не отпущу тебя в твой отсек. Просто не смогу спокойно спать, зная, что ты там одна. Что тебе может грозить опасность. Если кто-то ворвался к тебе сегодня, что помешает ему снова сделать это? Нет! Ты однозначно не пойдешь туда. Поэтому…
Он тянется, бережно прикасаясь к моей ноге. Ладонь скользит по бедру, и я замираю. На мгновение его пальцы останавливаются на колене, и внутри меня возникает такой трепет. Он опускается ещё ниже к голени и осторожно приподнимает мою ногу, укладывая её обратно на спальное место. Не могу отвести взгляд от этих прикосновений. Несмело протягиваю руку и, едва касаясь, провожу подушечками по рельефу вен, растянувшихся от изгиба локтя к кисти. Одним ловким движением Итан переплетает наши пальцы. И это так много значит для меня в данный момент.
— Мы что-то придумаем. Обещаю.
Притягивает меня ближе, помогая устроиться на кровати. Спальное место не рассчитано на два человека, поэтому мы настолько близко находимся друг к другу, что это уже давно вышло за любые мыслимые рамки. Настолько странно и непривычно, что его тело прижимается к моему. Вообще лежать с кем-то рядом — странно.
— Итан…
— М?
— Спасибо.
В ответ он только обнимает меня, устроившись удобнее.
— Ты никогда не думала о том, чего хотела, если бы мы были с тобой не в Ребут-сити?
Его вопрос застиг меня врасплох. Конечно, я как-то думала об этом. Но это какие-то глупые фантазии. Нереальные настолько, что кажутся полной ерундой. Однажды, перед сном, я представляла себе мир, где нет этих идиотских запретов. Где могу быть собой, такой какой я есть. Где Эванс может быть рядом. В одной из моих фантазий я представляла, как мы вот так близки друг с другом. Лежим, обнявшись. И сейчас ощущаю, как мгновенно становится жарко от осознания, насколько он близко.
Видимо, не одна я думаю о подобном, потому что ощущаю, как скользят его ладони вдоль моей спины. Его горячее дыхание вызывает новый поток неконтролируемой дрожи. Даже в полумраке он находит мои губы. Целуя медленно, так нежно и в то же время требовательно, что я готова раствориться в нем без остатка. Прерываю поцелуй, чтобы вдохнуть. Пока Итан, чуть привстав на локте, нависает надо мной. Это длится всего мгновение, пока я обвиваю его шею руками, зарываясь пальцами в его волосы и вновь притягиваю к себе. Этот поцелуй сейчас важнее воздуха. Отстранившись, он произносит полушепотом: