Объект подлежит уничтожению (СИ)

Стараюсь больше не смотреть в сторону Итана. Не подвергать его ещё большей опасности. Не приносить ему ещё больше зла. Подхожу к столу и дрожащими пальцами беру дисплей с заданиями на смену. Сосредоточиться на строчках не получается, потому что глаза застилает непроглядной пеленой. Моргаю часто, стараясь, чтобы ни одна капелька не сорвалась с ресниц, покидая безопасные границы.
Рид смотрит мне в спину, я ощущаю её взгляд. Тот самый, который пронизывает и пытается уличить на преступлении. Прикрываю глаза, сильнее зажмурившись и стараясь просто не выдать себя. Жаклин ещё несколько минут стоит на месте, будто робот, который вдруг решил перезагрузить обновление. А после подходит к Итану. И в этот момент мне становится ещё хуже. Тёмные точки расплываются перед глазами. От страха конечности тут же немеют, а дышать становится сложно. Я близка к панической атаке.
— Объект 2092, вы нарушили пункты устава Ребут-сити, подвергая других членов города опасности. Ваше поведение и проявление эмоций не допустимы. Поэтому об этом инциденте станет известно Администратору, а в ваше дело внесут очередную пометку. Так же вы лишаетесь суточного количества келон на протяжении испытательного срока в один месяц.
Каждое слово Жаклин больно царапает, оставляя на мне новые следы. Больше всего я боюсь одного — приговора утилизацией. Задерживаю дыхание.
— Признаете ли вы свою вину, объект?
— Да.
Голос Эванса твердый и в нем нет ни грамма раскаяния. Внутри меня всё дрожит. И я громко выдыхаю, чем привлекаю внимание стража, который теперь пристально наблюдает за мной.
— Я должна проверить работу чипа. Вы ведь недавно проходили перезагрузку?
Быстро возвращаю дисплей на столешницу, хватаясь пальчиками за край. Перед глазами всё плывет, а от волнения в ушах ультразвук.«Прошу, только не это!»
— Объект 2104?
Какое-то время я не понимаю, что обращаются именно ко мне. Но знакомый номер возвращает меня из транса и я поворачиваю голову.
— Да?
— Вы поможете мне. Подойдите.
Эти несколько шагов я делаю так, словно ноги погрязли в болоте. Подошву сложно оторвать от пола. И этот взгляд напротив… Он прожигает мою кожу, впивается глубоко под ребра.
— Чем я могу помочь?
Жаклин протягивает маленькие датчики. Те, что необходимо подключить к чипу. А меня будто облили холодной водой. Процедура проверки ужасно болезненна. Это не тот обычный контроль, через который проходит большинство. Здесь всё намного серьёзнее. Сквозь металлическую пластинку проходят разряды тока. Виски разрывает от жгучей боли. Это действие направлено на то, чтобы оценить влияние чипа на кору головного мозга и его взаимосвязь с нервными окончаниями.
— Подключайте, объект.
Это жестоко. Я не хочу причинять ему боль. Пальцы дрожат, когда на ладонь опускаются датчики. Поднимаю взгляд на Эванса, и он едва заметно кивает, позволяя мне провести эту пытку.
— Чего же вы ждёте, объект?
Единственное моё желание сейчас — воткнуть эти самые датчики в висок блондинке и включить передатчик на полную мощность.
— Просто сделай это.
Голос Итана звучит громко и уверенно. Он как холодная сталь, отрезающая все мои попытки к отступлению. И я делаю шаг к нему, осторожно прикрепляя первую маленькую схему в пластине. Наши колени чуть соприкасаются, и по спине проходит холодная армия мурашек. Эванс не отводит взгляда, всматриваясь в мои глаза. На дне голубых озёр плещутся те самые знакомые теплые волны, которые появляются там, когда я попадаю в поле зрения. А мои непослушные руки едва справляются с непосильной задачей.
— Хорошо. Отойдите!
Я делаю шаг назад, и Рид подключает устройство. Вижу, как она выставляет показатель вводимого напряжения на отметку максимум и нажимает на кнопку прежде, чем я успеваю что либо предпринять.«Только не это!»
Разряд проходит по телу Итана, но он лишь стискивает зубы как можно сильнее, не издавая при этом ни звука. Я тут же чуть дергаюсь вперёд, но замираю, так и не сделав шага, под строгим взглядом главы контроля. Очередная волна пронизывает тело Эванса, и он втягивает воздух сквозь стиснутые зубы, крепко зажмурив глаза. Я практически на физическом уровне ощущаю его боль. Прикусываю губу до крови, удерживая себя от того, чтобы не вскрикнуть вместе с ним, когда третий разряд растекается по телу мужчины. Струйка крови стекает из носа по губам 2092. А я медленно умираю, глядя на это. И просто мысленно прошу, чтобы чип признали действительным. В противном случае… Даже думать об этом не хочу. Это просто верная смерть. Мучительная и долгая. В таких случаях чип просто на живую вырывают из тела, потому как в камере утилизации нет возможности подключить программу к сломанному датчику. А объект медленно умирает от потери крови или болевого шока.
 
Рид отключает устройство и уже через секунду механический голос произносит:
Чип: A257VQ47JMПринадлежит: объект 2092Статус: рабочийНомер партии: соответствует коду. Обновление: последняя дата перезагрузки 07.03.Сбой системы: 213 минут назад
Выдыхаю. Чип рабочий. Эта фраза мгновенно стирает тот липкий ужас, который успел расползтись по моему телу. Рабочий. А это значит, что претензии должны снять. Итан сидит, склонив голову вниз. Капельки крови срываясь с подбородка капают вниз и, приземлившись на белоснежное полотно халата, расплываются алыми пятнами. Я не могу оторвать взгляда от него, смотрю как один из помощников снимает датчики с пластины.
Жаклин, чуть недовольно поджимая губы, произносит:
— Что ж… Объект 2092. Ваш чип признан действительным. Видимо то, что произошло утром случилось в следствии сбоя системы. Но это не отменяет того, что в ваше дело будут внесены поправки и новая метка. Также сохраняется система санкций и деление суточной нормы келонов.
Рид, вздернув подбородок, высокомерно обводит взглядом лабораторию и останавливается на тех самых капсулах с отбраковкой.
— Знаете, объект 2104, как отличить брак?
Глава контроля поворачивается ко мне, сканируя холодными арктическими радужками с макушки до пят. Я же даже не в силах перевести взгляд на неё, неотрывно слежу за каждой капелькой, падающей на уже пропитанную кровью ткань.
— Брак всегда даёт сбой в идеально отлаженной системе. И даже если на первоначальных этапах он не проявляет себя, то в конечном итоге, так или иначе, становится ясно, что он не подходит обществу Ребут-сити. Контроль тщательно следит за любым отклонением от норм, — и опять упор на слове «следит» и «отклонение». Это заставляет меня поёжится, ведь я уже слышала об этом сегодня.
— Помните о миссии города, объект.
Жаклин разворачивается и уходит к лифту вместе с помощником, и пока дверцы не распахнулись, бросает в сторону Эванса надменный взгляд.
— Сегодня вам повезло, объект 2092. Но не забывайте о лимите меток. До скорой встречи.
  
10. Метка
 
Лифт закрывается и поднимается вверх, скрывая от нас угрозу в виде главы контроля и стражей, а прозрачная лента на запястьях Эванса ослабляется с щелчком. И только этот звук выводит меня из оцепенения. Приводит в чувства, позволяя наконец-то вернуться в реальность. Я тут же бросаюсь к Итану. Он так и сидит, прикрыв глаза. Видимо, головная боль ещё не отпустила. Проверка чипа на профпригодность — самая жесткая мера и самая болезненная из всех видов контроля. Я проходила её и понимаю состояние Эванса как никто другой. Эти разряды вызывают жуткую мигрень, нарастающую и неконтролируемую боль, которая будет проходить в течение нескольких часов, а то и весь день.
 
Опускаюсь на корточки, заглядывая в лицо своего руководителя. Ощущаю, как рёбра сковывает плотным обручем. Дрожащими пальцами скольжу по алым разводам, оставленным на халате, поднимаясь вверх. Касаюсь струйки крови на подбородке, стирая её. И в это же мгновение ресницы Итана начинают трепетать, и он открывает глаза — мои любимые голубые озера, бескрайнее небо, которым оно было когда-то. Радужки чаруют глубиной и затягивают за мгновение, гипнотизируя.