История любовницы короля (СИ)
— Так, Анушка, так… Не останавливайся!
Мы сосредоточились на этих горячих ощущениях, но мне не хватало признаний. Шёпот Райана, никогда не скупящегося на подбадривания и признания, порой делал больше, чем его «брат», активно вбивавшийся и дразнящий стенки внутренней пещерки.
— Генрих… пожалуйста… ещё, ещё… — заныла я, выталкивая слова пересохшими губами. — Я люблю тебя… мой король… мой Генрих… ещё, ещё!
Магия слов, определённо, распространялась не на одни клятвы, дыхание Генриха показалось мне громче, понял он или нет мои намерения — поддержал, и на сей раз его слова зазвучали в комнате отчётливо, не таясь, вперемешку со стонами и выдохами, и моими репликами:
— Анушка… свет мой, продолжай, не отпускай… хорошо…умница…
Когда Генрих во время настойчивого танца бёдер наклонялся ко мне, чтобы поощрить поцелуями, с его лица на меня теперь капал пот. Я точно так же взмокла — от усилий заставить себя сосредоточиться, желании быстрее закончить и от того, что под покрывалом нам было жарко. В какой-то момент я открыла глаза, захотелось понять, чувствует ли Генрих то же самое, и вдруг боковым зрением увидела четыре расплывчатые белые фигуры.
О призраках Основателей я слышала только из сказок и шуточных страшилок. Вцепившись в мокрые мужские плечи, я уставилась на Генриха, не зная, видит ли он то же самое, а пока рассуждала, комок страсти в чреслах снова ослабел. Генрих почувствовал изменения, приостановился, проследил направление моего взгляда, наклонился, шепнул на ухо:
— Сменим позу, представь, что ты на Адноде… И не смотри на них… Забудь…
Он отстранился, и, пока я переворачивалась, рубашкой быстро отёр пот на лице, шее и груди. Подложил мне снизу под бёдра подушку и снова вошёл, мимолётно наклонившись и поцеловав в шею сзади:
— Расслабься!
Так, и правда, оказалось легче. Я отвернулась от призраков и постаралась выбросить из головы все мысли, кроме тех, что были сосредоточены на происходящем сзади. Генрих никогда так не делал — не сжимал с силой мои ягодицы, не подминал под себя, поддерживая снизу за живот — так делал Райан, любивший безудержную страсть. Специально ли Генрих сейчас подражал ему, чтобы помочь мне быстрее достичь экстаза? Или же торопился избавиться от невозмутимых наблюдателей? Долго думать на эту тему, по счастью, не вышло — рука Генриха нырнула под мои чресла, пальцы нащупали жемчужинку и помассировали её.
— Маленькая моя… давай же… расслабься… думай о нас…
Его голос запускал волны мурашек по моему телу, закусив губу, я второй раз призвала магию к чреслам, на этот раз глаза мои не видели ничего лишнего, ощущения внизу вспыхнули и быстро набрали силу бушующего пламени, готового перекинуться на всё сухое рядом — за миг до того, как реальность поплыла, я вскрикнула. Генрих узнал знакомый сигнал и тоже позволил себе расслабиться. Моё тело содрогалось, когда магическая струя вместе с жемчугом ворвалась в меня, и в желудке запорхала стая бабочек, щекоча изнутри. Генрих наклонился, накрывая меня собой и издавая долгий полурык облегчения.
Мы ещё с минуту не двигались, Генрих первым пришёл в себя, поцеловал в спину, между лопаток, затем поднялся к моей шее:
— Анушка моя, — задержался устало губами, — не двигайся, полежи немного так.
Но сам вышел из меня и лёг рядом, шумно вздыхая. По шуршанию ткани я догадалась, что он отирает пот.
— Интересный малыш должен получиться — магия Матери Владычицы и древнего отца Аднода, — сказал он, излучая в голосе улыбку. — Мне это только сейчас в голову пришло… Можешь переворачиваться, они ушли. Как ты?
Я развернулась.
— С Хетуин тоже так сложно было? Прости, я не знаю, что со мной сегодня случилось, — потянулась, чтобы взять рубашку и хотя бы немного высушиться. Оказалось, подо мной даже простыня была мокрая.
— К сожалению, мы не смогли с Хет достичь совместного слияния, но ситуация того и не требовала, — Генрих поднялся. — Горло пересохло… Я налью тебе воды. Вина ближайшие пятьдесят дней тебе лучше не пить. Да и потом не рекомендуется.
В огромной спальне благодаря зажжённым лампам было светло. Отеревшись, я тут же начала мёрзнуть, поэтому натянула на себя покрывало. Нагой Генрих перемещался по комнате, и я просто любовалась им и прислушивалась к непривычной сытости после экстаза, ибо прежде, даже после самого яркого удовлетворения, в области живота сохранялось лёгкое возбуждение.
Генрих вернулся и протянул мне кубок с наивкуснейшей, как мне показалось, водой:
— Останемся здесь до утра. Нас не побеспокоят, и Основатели в том числе.
Простыни просушили с помощью магии. А потом Генрих сказал, что мне лучше сейчас не плескаться в бассейне, надо потерпеть. Сам же ополоснулся, принёс из купальни влажную тряпицу и стёр с моего тела пот. Освежившиеся, мы снова нырнули под покрывало и прижались друг к другу. Особого желания у меня не было, но отвечать на поцелуи Генриха всё равно было приятно, и мы некоторое время нежились, пока я не почувствовала усталость:
— Давай продолжим завтра? — попросила Генриха. Мой рот только что зевнул, и скрывать потребность было глупо. Где-то глухо, должно быть, в гостиной замка, часы тремя ударами обозначили середину ночи, а ведь мы уходили от меня задолго до полуночи.
— Спи, маленькая, — Генрих согласился, поцеловал мою макушку, прильнувшую к нему, и обхватил рукой мой бок. — Спи. Всё, что должно было случиться с нами, случилось… К сожалению…
Он вздохнул, и я пробормотала, проваливаясь в уютную дрёму:
— Но мы же сможем встречаться? Это ещё не всё?
Генрих промолчал, снова вздохнул и, вместо ответа, поправил за моей спиной покрывало.
Утром я ополаскивалась в горячей терме в одиночестве. Оказалось, Генрих порталом сходил куда-то за свежей рубашкой, потому что вчерашняя измятая висела на решётке перед камином, и он появился одетым с иголочки. Помог мне со шнуровкой, подвёл к окну с видом на озеро, поблескивающее вдалеке холодным бирюзовым светом, и обнял сзади…
Опять этот задумчивый вздох. Я не выдержала, повернулась в кольце рук лицом к Генриху:
— Что тебя беспокоит?
Он молчал, кусая нерешительно губы. После моих настойчивых попыток разговорить, наконец, признался. Эта ночь была последней для нас, если Основатели вняли нашим молитвам и благословили нас. Дня через три, если я почувствую изменения в своём магическом фоне, значит, так и случилось.
— Сегодня кое-что случится, ты не пугайся. К тебе придёт мой человек. Делай всё, как он скажет, поняла? — Генрих разглядывал моё расстроенное лицо.
Чувства мои были слишком смешанными, чтобы их можно было сразу разложить по местам. Конечно же, я была расстроена. Но, вместе с тем, радовало отчётливое понимание того, что моё тело освобождено от назойливого влечения. Узел желания больше не скручивался, досаждая мне непристойными спазмами.
Рядом с Генрихом мне было спокойно, как и раньше. Когда он прижал к себе, я приникла к его груди и вдохнула знакомый запах, такой чистый и веющий силой… Вот только настроения заняться любовью не появилось.
— Нам пора. У нас остался всего час, — мягко напомнил он. — Я доставлю тебя в квартиру, чтобы ты успела приготовиться к занятиям. А мне нужно во дворец, заглянуть к сыну…
— И к жене, не надо скрывать, — улыбнулась. — Я не ревную, Генрих, такого права у меня нет. А ты, ты должен быть счастлив с ней.
Он кивнул, вернув мне задумчивую улыбку:
— Спасибо, маленькая. Я постараюсь.
Порталом мы вернулись ко мне; перед уходом из родового замка, Генрих забрал простыню, на которой мы спали, и рубашку. Вручил мне со словами сохранить их, впитавших магию нашей ночной страсти, теперь для малыша это будет оберег. Пообещав прийти ко мне завтра, Генрих исчез.
Я же переоделась в скромное платье лумерки и поспешила в Академию. За обычной учебной суетой как-то само собой забылось предупреждение Генриха о необычном событии. На лекциях, проводившихся в первую половину дня, я рассеянно слушала преподавателя и даже не обратила внимания на отсутствие всегда сидящей рядом однокурсницы Ивы. Мысли все крутились вокруг всё того же — что теперь будет со мной? Тело моё явно освободилось: я думала о Генрихе, Райане и не дёргалась, как проклятая, из-за этого. Можно ли будет нам встречаться с Райаном во время моей беременности? Как я буду вынашивать ребёнка? Мне, наверное, понадобится помощь на последних месяцах… Нужно всё продумать и обязательно спросить у Генриха, когда он придёт. Если магессы, так говорят, чувствуют беременность уже на четвёртый день, то… Как раз Райан приедет с Аднода…