Не всерьез (СИ)

Я не ответила, потому что последняя фраза не была вопросом. Ветров знал меня ничуть не хуже, чем я его, хотя почему-то именно сейчас на мгновение мне показалось, что мы оба заблуждались в своих выводах.
- Ладно, Лер, мы вот как поступим. Что такое год, когда мы мозги друг другу пудрим уже столько лет? Фигня, правда ведь? – я вновь промолчала, и Игорь продолжил. – Вот и отлично. Тогда увидимся дней так через 365.
После чего Ветров поднялся со стула, достал из кармана ключи, подошел к входной двери, быстро отпер ее и вышел на улицу, оставив меня наедине с мыслями, которые готовы были взорвать голову.
Ничего, года мне хватит, чтобы заставить их утихомириться. Всегда хватало и сейчас хватит. Окончательно.
* * *
Это был самый паршивый Новый год и самый длинный январь за всю мою жизнь. Холодный, снежный и безумно одинокий. В прочем, февраль выдался не лучше.
Я впервые дала слабину в марте. Нашла в соцсети номер бывшей одногруппницы, которая всегда была в курсе последних сплетен, понадеялась, что со времен учебы ничего не изменилось, и нажала кнопку вызова. Наверное, это был первый раз в жизни, когда Марина ощутила свою бесполезность, потому что не смогла выдать и двух слов о том, где сейчас находится Игорь Ветров. Когда мы прощались, я чувствовала в ее голосе истерические нотки, даже испугаться успела, не закончится ли дело суицидом.
Однако я быстро успокоилась. Перестала волновать не только судьба Марины. В голове все чаще крутились мысли о граблях и о том, что сама вселенная помогает мне выбросить Игоря из головы. Только вот выбросить все равно не получалось.
Он дал мне год на размышления. Я надеялась, что мне хватит парочки месяцев, чтобы забыть его и все, что с ним связано, как страшный сон. Прошло уже четыре, а я по-прежнему готова волосы на голове рвать от одного секундного воспоминания о его взгляде.
Доктор, со мной все очень плохо?
Марина перезвонила в конце апреля. Довольный донельзя голос однокашницы заставил меня впервые за все время работы в магазине подарков просто взять и отвернуться от клиента, напрочь забыв о рамке для фотографии, которую он хотел посмотреть.
Какая к черту рамка, когда речь идет о моей жизни?
Марина реабилитировалась сполна, разве что точный адрес не сказала, да это и не важно было пока.
Из царства владычицы я увольнялась с улыбкой. Безумно широкой и, возможно, впервые за все время работы настолько искренней. Радостно собирала вещи, искала квартиру в совершенно незнакомом городе, просматривала объявления о вакансиях.
Я решилась на переезд в июле. Тогда мне достаточно было просто знать, что где-то рядом есть Игорь, и сейчас он гораздо ближе, чем был еще несколько месяцев назад. Именно тогда я впервые поймала себя на мысли, что начинаю понимать его слова.
К августу мой боевой дух стал падать. Работа в новом магазине подарков словно вернула меня в прошлое. Жизнь снова стала серой и скучной, а до Нового года оставалось еще целых четыре месяца.
В сентябре я вновь решилась на звонок Марине. Вопрос был предельно простым – не женился ли Ветров. К счастью, на этот раз ей не потребовался месяц, чтобы узнать ответ. Нет, он не женился.
В октябре я была готова на все, что угодно, лишь бы Игорь вдруг вновь появился в моей жизни. Согласна, пусть орет, матерится, заставляет меня блины печь с утра до вечера, я даже хомячка с ним готова совместного завести, при всей моей ненависти к хомячкам, лишь бы просто рядом был.
Потому что любое даже самое хреновое с ним было бы лучше даже самого великолепного без него.
За ноябрь я пять раз пересмотрела «Леона» и четырежды решила стать киллером, только на последнем просмотре до меня все же дошло, что киллеры не слишком хорошо заканчивают. Ладно, Игорь, живи пока. Если что, найму кого-нибудь просто.
Неужели я действительно никогда не воспринимала всерьез того единственного человека, которого должна была?
Я смогла признаться себе в своих чувствах в первый день зимы. Словно с наступлением декабря картина вдруг стала предельно ясной. Весь день светило солнце, а когда стемнело, большими хлопьями пошел снег. Нереально белые пушистые снежинки падали на землю, укрывая ее легким одеялом, и на душе становилось спокойней.
 
Потому что я знала, если он не найдет меня, я точно найду его.
Потому что двое людей не обязательно должны быть идеальными, чтобы идеально подходить друг другу.
Он появился на пороге магазина подарков тридцать первого декабря перед самым закрытием, не проявил никаких эмоций, увидев меня за прилавком, неторопливо подошел и поздоровался.
- Привет.
- Привет.
Игорь молча смотрел на меня, не торопился заговаривать, как будто в этот раз он не хотел торопить время, зато я не выдержала, спросила:
- Как год прошел?
Он ответил, не задумываясь, как будто я его о погоде спросила.
- До марта еще терпимо, потом хуже. В июле полагал, что свихнусь, а в сентябре вообще думал, что накинусь на тебя прямо по пути с работы. Хорошо, что завтра новый год, – он сделал паузу и заглянул мне в глаза, ища ответ, но, не найдя его, спросил вслух. – А твой?
- Примерно так же, – тоже сходу проговорила, ведь это очевидно. – Разве что в апреле и ноябре я подумывала о том, чтобы все-таки убить тебя и больше не мучиться.
- Ты бы не смогла, – сообщил он с полной уверенностью.
И, пока я думаю, какой бы остроумный ответ выдать, Ветров перегибается через прилавок и целует.
И тут, знаете, уже не до ответов. Тут вообще уже не до чего и не до кого. Кроме Игоря, конечно.
Мне уже давно не до кого, кроме Игоря. Это ведь очевидно.
Оторвавшись от моих губ, он улыбается. Мы оба улыбаемся.
- Готова? - он заговаривает первым, когда я, накинув куртку, беру в руку сумку.
И в этот момент я четко понимаю, что даже не хочу узнавать, к чему именно. Просто знаю, что готова. С ним – ко всему.
- Абсолютно.
Улыбка Игоря становится шире.
- Тогда поехали. Нас родители ждут. Я обещал их с тобой познакомить. С братом еще, с девушкой его. А еще у них есть абсолютно неадекватная собака…
Но это уже совсем другая история.