Бортовой журнал "Синей птицы" (СИ)

В шлюз влетели на одном дыхании, после чего капитан несколько раз со всей злости долбанул по большой красной кнопке, а когда камера наполнилась воздухом, и на контрольной панели с мягким пиликаньем загорелся зелёный свет, вынырнул из скафандра, как суслик из норы, в которую сунули провода под током. Подскочив к Ивану, Петрович вцепился пальцами левой руки под колено парня и повис в невесомости, с прищуром разглядывая ткань в поисках дырки.
— Княже, быстрее показывай, что-то мне совсем не по глазам. Ослеп, наверное.
— Вот, — ответил парень, ткнул пальцем и развернул запястье с зеркальцем, чтоб получше рассмотреть.
Петрович протяжно и как-то непомерно устало, как столетний дед, выдохнул, провёл рукой по волосам и оттолкнулся от Ивана.
— Ёжки-матрёшки, — сокрушённо пробормотал он и тряхнул головой, словно отгоняя залётную муху или внезапный глюк.
— Ну что там? — взволнованно вклинился в разговор навигатор, который отбросил в угол автомат и тоже выплыл из скафа. Оружие глухо ударилось о стенку прикладом и закрутилось вокруг центра тяжести.
— Я так точно инфаркт получу, — протянул Петрович и снова вздохнул.
А Иван уже нашёл то место, куда попал осколок. Но вместо отверстия обнаружил лишь грубый нарост, словно шрам на коже или сварной шов на металле.
— Это опять княжеские штучки? — неуверенно предположил Михаил, потрогав ткань пальцами. Он потёр шрам на скафандре, слегка подёргал и с улыбкой посмотрел на Ивана.
— Мы тебя, княже, в следующий раз первым будем запускать, всё равно тебе ничего не будет. Ты словно заговорённый.
Парень дёрнул за кольца на поясе, вынул руки из рукавов скафандра и выплыл. Иван до сих пор не верил, что всё так легко обошлось. Сердце потихоньку сбавляло темп, а вместе с отхлынувшим адреналином накатила слабость.
Княжич быстро извернулся, как уж, и завис возле места, где должна быть дырка.
— Да… наверное… княжеское, — задумчиво протянул Иван. — Думаю, это мой скафандр, и он выполнил моё желание. А я хотел чем-то заткнуть отверстие.
— И какие ещё фокусы ты можешь? — сложив руки на груди, спросил Петрович. — Может, ты и через гипер умеешь ходить?
— Не, это даже царь-батюшка не умеет, — ответил Иван и вздрогнул, так как рядом с громким хлопком возникла голая Нулька.
Богинька сразу же зашлась надсадным плачем. Громко рыдая, она повисла на шее у княжича.
— Ванюша, я чуть с ума не сошла, — глотая слёзы и хлюпая носом, протянула она и прижалась ещё сильнее. — Больше не отпущу.
Рядом цокнул языком капитан.
— Нулька, не придуши княжича. А идти, хочешь или не хочешь, всё равно придётся.
Богинька заревела во весь голос и обхватила парня не только руками, но и ногами, словно детёныш обезьянки свою мамку, благо, невесомость позволяла.
— Я тут подумал, — произнёс навигатор, — что можно и не снимать концентратор с летучего голландца. Мы подойдём вплотную и кинем на него кабели напрямую от реактора. По длине, думаю, подойдут. И на один прыжок нам хватит. Нам ведь главное — войти в обитаемую систему, и уже там вызовем спасателей. Нулька, сможешь переварить?
— Попробую, — прохныкала богинька.
— Что переварить? — переспросил Иван, поглядев сначала на капитана, затем на девушку.
— На чужом концентраторе могут быть непривычные параметры передачи энергии. Щас подберу сравнение. Например, мы не слышим ультразвук, а кошки с собаками слышат, — пояснил вместо Петровича жрец-навигатор.
— Опять лезть в воду, не зная броду? — княжич повернулся и посмотрел на Михаила поверх Нулькиной головы.
— А куда деваться? — развёл руками жрец.
И все удручённо замолчали. Деваться действительно некуда.
  
Глава 21. Последняя беда-печаль от летучего голландца
 
— Так, — протянул навигатор, замерев с плазменным резаком в руках, — ещё раз уточняю план. Мы сейчас вскрываем обшивку, проверяем, можно ли утащить концентратор. Если да, то прикрепляем снаружи «Синей птицы» на сварку, болты, скотч и сопли и стартуем. Если нет, то бросаем провода, запитываем и прыгаем к Проциону. Там подаём сигнал бедствия. Я всё правильно понял?
 
Михаил висел в тридцати метрах правее несчастного, выломанного ранее иллюминатора. Кабель и шланги, сцепленные по всей длине обычными пластиковыми стяжками, колыхались в пустоте, уподобившись ленивым-преленивым, обожравшиеся вкусняшками змеи. Или угрях. Или червям. Или лианам. Кому как нравится. Михаилу больше по душе сравнение с растениями. Он терпеть не мог червяков и прочую скользкую и мокрую гадость.
Призраки мёртвых обитателей доисторического океана ему тоже не нравились.
В пятидесяти метрах за спиной висела, заслоняя почти весь космос, «Синяя птица». Подгоняли её очень долго. Она до сих пор время от времени вспыхивала огнями манёвренных двигателей, приноравливаясь к пребыванию на заданном расстоянии, так как искин халтурил, не выдерживая нужной мощности тяги.
Навигатор нажал на кнопку. Из сопла на конце резака вырвался сжатый воздух. Почти сразу же проскочила электрическая дуга, ионизируя поток газов, а плазма въелась в обшивку, раздувая в разные стороны раскалённые трением докрасна капли металла.
Навигатор провёл соплом вправо-влево, отгоняя трилобитов, морских ежей и панцирных рыбок. Тупые неповоротливые создания начинали суетиться только тогда, когда их касалась плазма. Но зачастую было поздно. Для них поздно. И твари испарялись в голубоватом призрачном свечении.
Рядом с Михаилом завис Петрович, который часто оборачивался на выломанный иллюминатор, надеясь, что больше никакой страховидлы внутри не осталось. Вроде, и панорамные камеры внутрь закинули. И люминесцентных трубочек набросали. А тревожность всё равно осталась.
— Да, — произнёс капитан, отвечая на вопрос о плане. — Всё верно.
Тут же подтянулся и Иван с болгаркой. Навигатор, который уже начал рез, тут же остановился и выключил плазмотрон.
— Не, княже, так не пойдёт. Лучше возьми гидроножницы.
— Почему? Ей же быстрее? — поглядев на инструмент, удивился парень.
— Потому что дверца, это что? — задал риторический вопрос навигатор и сразу же начал на него отвечать: — Сэндвич из тонкой жести и аэрогеля. А здесь толстый лист алюминия с рёбрами жёсткости, стальной каркас, множество слоёв разной начинки, от пенометалла, до композитов, трубки, кабели, мышиное говно и тонны дохлых тараканов. Даже если подключишь болгарку через провода, она не оборудована внешним охлаждением движка. Движок же не сверхпроводящий, сгорит за милу душу от перегрева.
Дослушав объяснения и недовольно поджав губы, Иван оттолкнулся от обшивки и направился в сторону «Синей птицы», подруливая соплами скафандра.
Капитан ехидно крякнул, а навигатор более сдержанно улыбнулся.
— Юнга, блин. Одним словом, юнга, — произнёс он и снова включил резак. В стороны полетел расплавленный металл. Но можно не бояться пожара: атмосферы-то нет, и кислорода, значит, тоже.
Минуты тянулись долго. Плазма бросала бело-голубые блики на стёкла и полированный металл. Тонкая линия реза уже описала три четверти овала, который станет новым дверным проёмом.
Вскоре вернулся княжич с ножницами. А рядом с ним возникла Нулька в сарафанчике. Она сперва стояла, прилипнув стопами к боку летучего голландца, а затем от скуки принялась ходить туда-сюда, заложив руки за спину, как студентка, в ожидании экзамена.
Капитан, навигатор и княжич одновременно посмотрели в сторону корабельной феи.
— Скафандр бы надела, а то нервируешь, — зловредно пробурчал Петрович.
Богинька улыбнулась от уха до уха и пожала плечами. Вряд ли услышала сказанное, но капитанское недовольство очень хорошо читалось на лице.
— Ты видел, княже? — вдруг возмущённо тараторил навигатор, снова ткнув плазмотроном в обшивку. Ему честно надоела тишина. Он любил тишину, но не настолько. А когда работа сложная, то просто необходимо с кем-нибудь поговорить и ощутить, что не один.
Иван посмотрел на Михаила и кивнул.