И уйти в закат (СИ)

Среди своих адептов Питерс чувствовал себя, как рыба в воде. Ходил без охраны, даже не пытался держать дистанцию, улыбался людям, пожимал руки, хлопал по плечам…
Что за чудовище…
— Целься в корпус, — в очередной раз напомнил сержант Бэйн. — Стреляй по готовности.
Ах да, все-таки придется стрелять…
Стив поймал фигурку Питерса в перекрестье прицела. В компьютерных играх ему нечасто приходилось отыгрывать за снайпера, но, когда приходилось, он целился в голову. Как правило, хэдшот — это мгновенная смерть.
В реальности в голову попасть труднее, чем в корпус, никакой брони Питерс не носит, и нет смысла усложнять. Сержант Бэйн утверждал, что для радикально инвазивного снаряда, котором заряжена его винтовка, достаточно одного попадания, которое практически гарантирует летальный исход.
Питерс воздел руки, призывая собравшихся к тишине, и начал говорить. Длительность его дневной речи обычно не превышала трех минут, так что времени на сомнения у Стива уже почти не осталось.
— Огонь по готовности, солдат, — напомнил сержант Бэйн.
И Стив потянул за спусковой крючок.
  
Глава 3
 
— И когда же, по-твоему, грянет этот другой шторм? — поинтересовался Реджи.
— Я не знаю, — сказал Кларк.
— Но на всякий случай решил найти для себя тихую гавань?
— Что-то грядет, — сказал Кларк. — Я не знаю, что это, я не знаю, когда это будет, но если ты давно в этом бизнесе, то такие вещи ты просто чувствуешь.
— И ты думаешь, что это как-то связано с ней? С тем, что произошло в Йеллоу-Парке?
Кларк покачал головой.
— Нет, — сказал он. — Было время, когда я опасался чего-то такого, но два года — достаточно большой срок. Последствия Йеллоу-Парка уже проявили бы себя.
— Но ты мне все равно не поможешь?
— Проф, мы знаем друг друга… Сколько? Больше десяти лет, а это вполне порядочный срок даже по моим меркам. Я не отказываю друзьям в помощи, и я помогу тебе. Если тебе нужна моя помощь в любом другом деле, то ты получишь ее тотчас же.
— Но не в этом, — уточнил Реджи.
— И в этом тоже, — сказал Кларк. — Но не тотчас, а сразу после того, как ты покажешь мне, что у твоей затеи есть хоть какие-то шансы на успех.
— Два года назад, когда ты помогал ей, ты тоже подсчитывал эти шансы с дотошностью бухгалтера? — поинтересовался Реджи.
— Нет, — сказал Кларк. — Но тогда я помогал сержанту Кэррингтон.
— И что же изменилось?
— Она больше не сержант Кэррингтон, — сказал Кларк. — И кто эта женщина сейчас, я не знаю.
***
Неделя — срок небольшой, но Стива все-таки достаточно неплохо поднатаскали.
Для него не стал неожиданностью звук выстрела, громкий и резкий в зудящей тишине дня, он был готов к толчку приклада в плечо, он, в общем-то, сделал все на удивление правильно, но даже если вы делаете что-то правильно, это еще не означает, что результат вас удовлетворит.
К чему Стив не был готов, так это к тому, что человек, получивший пулю из снайперской винтовки, лишь чуть покачнется, а не рухнет на землю, истекая кровью. Стив, вне всякого сомнения, попал, в момент выстрела цель была неподвижна, потом цель дернулась, но как-то… неубедительно. Словно Питерса легонько толкнули ладонью в бок, а не всадили туда радикально инвазивный снаряд, который должен был прервать его жизнь.
— Еще! — рявкнул над ухом сержант Бэйн, Стив машинально подчинился и выстрелил второй раз.
Питерс выбросил вперед правую руку и извлек пулю из воздуха. Конечно, Стив с такого расстояния не мог рассмотреть деталей, но что еще это могло быть?
Питерс посмотрел на свою ладонь, небрежно отшвырнул пулю в сторону и воздел руки над головой.
— Уходим! — рявкнул сержант Бэйн. Очевидно, даже до него дошло, что стрелять в третий раз смысла нет.
Один из спецназовцев упал рядом со Стивом и подхватил его винтовку, за что Стив был ему практически безгранично благодарен. Тащить эту дуру вниз по склону ему совершенно не хотелось. Не поднимая головы, он пополз назад, покидая вершину холма. Еще немного, всего несколько метров, и можно уже будет подняться на ноги и припустить к фургону со всей возможной скоростью. Вернуться в Город, уточнить у начальства, какого черта в Алабаме не действуют законы физики, а потом постараться забыть последнюю неделю, как страшный сон…
 
Он уже поднялся на четвереньки, готовясь встать в полный рост и броситься к машине в сопровождении бравых спецназовцев, бравого инструктора и не менее бравого куратора, как что-то ударило его в плечо. Удар был такой силы, что Стива бросило обратно на землю, а боль пронзила всю левую сторону тела. Стив недоуменно посмотрел на землю и сразу же увидел снаряд, который его поразил. Это была градина.
Здоровенная, размером с кулак сержанта Бэйна. А рядом падали другие, такое же здоровенные. Пара штук ударили его в спину, и впервые Стив порадовался, что его заставили надеть бронежилет. Еще одна градина прилетела в каску, и, хотя она смягчила удар, в голове загудело, а зрение Стива слегка затуманилось.
Если бы каски не было… Ну, наверное, в лучшем случае можно было бы рассчитывать на проломленный череп и сотрясение мозга.
Еще один кусок льда ударил Стива в заднюю поверхность бедра, и Стив перестал чувствовать ногу. Из его рта вырвался жалкий всхлип, пальцы скребли по земле.
Самым абсурдным было то, что в Алабаме по-прежнему царил ясный солнечный день, а на небе не было ни облачка. Град прилетал как будто бы из ниоткуда.
Кто-то, наверное, ребята из спецназа, подхватили Стива под руки, рывком вернули в вертикальное положение и потащили вниз. Левую ногу Стиве все еще не чувствовал, поэтому помогал им, подпрыгивая на правой, хотя они, наверное, в его помощи и не нуждались. Градины быстро таяли на жаре, склон холма быстро покрылся жидкой грязью и стал скользким, но спецназовцы, чертыхаясь, продолжали тащить Стива вниз.
Когда до фургона осталось сделать какой-то десяток шагов, град кончился так же внезапно, как и начался. Все то же синее небо, желтые поля вокруг, агент Джонсон уже стоял у открытой двери и его взгляд метался между небом и вершиной холма, словно куратор Стива пытался определить, откуда ждать следующую опасность…
Словно он даже не сомневался, что еще ничего не закончилось.
Бравые парни подтащили Стива к фургону и буквально швырнули в открытую боковую дверь. Они тут же прыгнули следом, агент Джонсон уже уселся рядом с водителем. Снаружи остался только сержант Бэйн и спецназовец, который тащил снайперскую винтовку.
Небо оставалось таким же ясным, когда с него ударила молния. Она угодила прямо в спецназовца с винтовкой. Если бы кто-то наверху специально в него целился, у него и то не получилось бы лучше.
Боец рухнул в траву, выронив винтовку. Одежда его дымилась.
Ребята из фургона рванули было наружу, но сержант Бэйн перехватил их у двери. Ему пришлось силой заталкивать бойцов в салон, а потом он сам запрыгнул в машину, и водитель ударил по педали газа, не дожидаясь, пока будет закрыта боковая дверь.
— А как же «мы своих не бросаем», сержант? — спросил кто-то из пытавшихся вырваться наружу спецназовцев.
— Сейчас есть задачи важнее, — ответил вместо сержанта агент Джонсон.
— Например?
Агенг Джонсон ткнул пальцем в Стива.
— Мы должны сохранить ему жизнь и доставить его в безопасное место.
— А что это вообще такое было, сэр?
— Это секретная информация, — сказал агент Джонсон.
Иными словами, они и сами не знают, подумал Стив.
Фургон несся по проселочной дороге, подскакивая на ухабах так, что его пассажирам пришлось вцепиться в подлокотники. Стив бы вообще предпочел лежать на полу, держась за металлические крепления сидений, но, к сожалению, эта опция отсутствовала.
Даже сквозь затонированные стекла фургона они заметили, что снаружи как-то неожиданно начало темнеть. Стив успел подумать о том, что в Алабаме просто нарушена причинно-следственная связь, здесь сначала идет град и шарашат молнии, а только потом на небе сгущаются тучи, из которых все это прилетает, когда воздух наполнился стрекотом.