Разными дорогами (СИ)

Кайрос. Любит. Его. Женщину.
Это не укладывалось в голове.
Кайрос настаивал на расторжении их брака, приводил доводы. Он ударил его. Кайрос не ударил в ответ. Смотрел пронзительно. С укором. Он снова ударил. Жёстко.
Они подрались. Избили друг друга до полусмерти. До ломаных костей, до крови.
Кайрос сказал, что хочет защитить Мику и детей и что он — эгоист и сволочь. Он, что, считал, что открыл ему глаза?
Он ответил другу, теперь уже бывшему, что у Мики и детей уже есть и муж, и отец. Да, он сволочь, негодяй, подлец. Был. Теперь нет. Он хочет, чтобы они вернулись. Даже дети, которых совсем не знает, но которые все равно его. Пусть возвращаются в Ринскую империю. Она — его герцогиня. Его принцесса. Будущая императрица. А дети — наследники. Он хочет начать всё сначала.
Кайрос ответил избитыми губами, что Мика не приедет. Она выбрала его, Кайроса.
Кай не знал, что этими словами подписал себе смертный приговор. Он не отдаст ему Мику.
  
Глава 62
 
Грегори Ринского освободили в день коронации Раймуса. Его брат всё же стал императором и в честь этого великого события объявил амнистию, под которую попал и он. Всё согласно закону, нормам которого с недавних пор его старший брат — международный вор артефактов — стал следовать.
Рай мог раньше освободить его, потому что он отбывал наказание за то, что не совершал, и Рай знал об этом.
В один из дней он заявился к нему в камеру, хмурый и злой, и сообщил, что Микаэлла Кэмпбелл жива и здорова, что она разыграла спектакль на Главном мосту столицы, чтобы засадить его, Грегори, в тюрьму. И сказал, что не может освободить его, потому что так предусмотрено нелепым брачным договором, по которому Элли недавно стала его женой.
Он долго переваривал информацию. Разве нежная и хрупкая Элли, на которой он хотел жениться, способна на подобное? Но взгляд Рая, жёсткий и угрюмый, подтвердил, что способна.
Значит, его Элли осталась жива? Он не убивал её? Не убивал женщину, которую незаметно для себя полюбил?
Грегори испытал такое невероятное облегчение, что почувствовал слабость. А вслед за ним — сильнейшее опустошение. Ему казалось, что кто-то раскрыл грудную клетку, вынул сердце и выкинул его на помойку. Потому что больше он его не чувствовал. В груди больше не болело, казалось, сердце перестало совсем биться.
Целыми днями он лежал на тюремной койке и просто смотрел в потолок. Не читал книг и журналов. Ничего не писал. И почти ни о чём не думал. Только одна мысль сверлила и не давала покоя.
Почему всё так случилось?
Он был в двух шагах от исполнения мечты. Оставалось чуть-чуть, всего лишь несколько дней до магической проверки, после которой он мог стать императором, мог жениться на любимой женщине.
Он столько всего мог сделать. Для себя, для неё. Для империи. У него действительно было много планов. Он собирался стать хорошим императором. Не таким, как Ройдан.
Однако всё пошло не так.
Потому что одна хрупкая девушка решила отомстить ему. Девушка, которой он поверил, на которой решил жениться.
Мама часто приходила.
Иногда приходил Ройдан. Поговорить. Поддержать. Сказал, что скоро будет амнистия, и он сможет его помиловать.
Мама говорила, что Микаэлла — хорошая и светлая девочка, и что она на её месте, наверное, поступила бы также. Маме было больно, он видел, и она сдала сильно. Но говорила честно, как и всегда, и то, что думала.
Он молчал, смотрел в потолок. Он не говорил матери, что во всем винил её. Она всегда их баловала, своих младших сыновей, чересчур, они с Раймусом не знали слова «нельзя», «стоп», «непорядочно», «плохо». Они всегда были для неё самые лучшие и любимые. Всегда правы.
Так нельзя. Потом приходится жить в мире, где многие не согласны с тем, что ты всегда прав, где осуждают или не понимают твоё поведение и поступки. А ты этого не видишь. И обманываешься.
Он много думал. Мучился. Разве он приказал убить родителей Элли, потому что хотел их смерти? Нет. Но они были заговорщиками. Они участвовали в организации преступлений, связанных с уничтожением ветви Ринских.
 
А Элли возненавидела его. Он не смог обмануть её, убедить, что не виноват в смерти ее родителей. Она только делала вид, что успокоилась, поверила, а сама вынашивала план мести. Коварной. Жестокой.
Мог ли он осуждать её?
Если бы Элли была виновна в смерти его родителей, стал бы он мстить?
Однозначно, стал бы.
Размазал бы ее хрупкую изящную фигурку по каменной мостовой. Даже если бы любил. Не своими руками. Чужими. Он с детства боялся вида крови. Но он отомстил бы. Жестоко. Вот и она отомстила.
Как смогла.
Уж лучше бы просто убила его. Чем так.
* * *
Сейчас он наблюдал за коронацией брата.
Под личиной.
Ринцы знали, что его освободили, но явно не испытали бы восторга от его присутствия рядом с членами императорской семьи. Теперь он изгой. Потому что Раймус не допустит очернить имя Микаэллы, объявить на весь мир, что она всё подстроила.
У брата изменились приоритеты. Хотя нет. Не изменились. Раньше для него всегда семья была на первом месте. Теперь тоже. Только теперь семьей своей он считает Элли, видимо, пока надеется, что жена вернётся к нему.
Он знал, что Рай зря надеется. Элли, которую он так хочет, его никогда не простит. Она жестокая. Как все Кэмпбы, которые собирались убить всех Ринских, вплоть до младенцев. Брат, видимо, забыл об этом. Забыл, что она потом провернула с ними обоими.
Грегори смотрел на гордое строгое лицо брата и ничего не чувствовал. Ни зависти, ни трепета. Ни ненависти. Только безразличие к происходящему.
И немного удивление — у него не получилось сесть на трон, а у Раймуса получилось, хотя он не стремился к этому и всегда поддерживал Ройдана, охранял его. Рай обошёл его, опередил. Благодаря Элли. Он узнал о пунктах брачного договора. Странного. Нелепого. В котором она ничего для себя не просила. Хотела только свободы. И чтобы народ Ринской империи немного стал жить лучше. Что в голове у этой странной женщины?
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ И вдруг он подумал: «А ведь Рай до сих пор не знает, что это я подстроил первую «смерть» Мики в горах, что это я скрывал от него детей и ничего не рассказывал о них после «смерти» Мики, хотя мог. Сказать ему или не стоит? Если скажу, Рай узнает о моих возможностях. Надо ли мне это?».
Нет, не надо.
Неясная мысль мелькнула — причина такого ответа, но он прогнал её. Пока прогнал. Позже он обдумает её.
Позже. Когда станет прежним.
Неожиданно подумал: если бы он не плёл интриги, не скрывал бы от всех Мику несколько лет, Раймус сейчас не сидел бы на троне. Возможно, он давно нашёл бы свою истинную, и всё случилось бы по-другому.
А ведь Рай для получения власти даже не воспользовался артефактом Кэмпба и уникальной магией жены.
* * *
Раймуса провозгласили императором, надели на голову корону. Микаэлла Кэмпбелл могла бы стоять рядом, как мечтали её родители, как хотел и сам император, но она отказалась стать императрицей.
Грегори не удивился. Мика была уникальная женщина, как и её магия. Но больше он не любил её.
Ему нечем больше любить.
Знать о ней тоже больше ничего не хотел. Для него она действительно умерла тогда, когда упала с Главного моста в красно-мутную воду.
После коронации брата Грегори решил уехать туда, где его всегда ждала та, что никогда не предавала. Та, что любила его, несмотря ни на что. Та, что родила ему двух прекрасных сыновей.
Рина. Она поможет ему стать прежним. А он… он скажет ей, как ценит её преданность и бескорыстную любовь.
  
Глава 63
 
Кайрос исчез.
Проходил день, другой. Неделя. Он не возвращался.
Его искали все. Император Алийской империи, родные. И даже император Раймус Первый.