The Мечты. Соль Мёньер (СИ)

И лишь к обеду опомнился, вынырнув из тысяч несделанных дел. Выскочил на улицу, нащупал в джинсах телефон, закурил и наконец решился. Набрал джаным.
- Алё, - проговорил ее голосок прямо ему в ухо.
- Да продлит Аллах твои дни, Татьяна-ханым! – радостно поприветствовал Четинкая, топая в сторону набережной и чувствуя, как ветер шевелит его волосы. – Да не увянут цветы в твоем саду! Да будет полон золота твой шатер! Да не кружат коршуны над твоей головой! Ну и чтобы без соплей обошлось! Иншалла!
- И тебе привет, - усмехнулась Таня. – От Маффина тоже.
- Маффину тоже наше с кисточкой... Я... я в ресторане.
- Я же слышу, что ты на улице.
- Перекур. Я на парапете... вот сел. Мне Хомяк позвонил...
- И ты в ресторане, - договорила Таня.
- И... да, - улыбнулся он неловко, искренно радуясь, что она сейчас не видит его лица. Выражение на нем, должно быть, преглупое. – Ты с отцом поговорила, да?
- Немножко, - она тоже улыбнулась. И выражение ее лица было счастливым. Впрочем, и он не мог этого видеть. – Вся эта история вышла какая-то… дурацкая. И я рада, что ты вернулся.
- Я думал, он тебя не послушает.
- У него и своя голова на плечах имеется.
- Это ты в него такая умная?
- А в кого ты такой вредный?
- Бабаанне... Бабаня, короче. Бабушка по отцу. Не дай бог тетка была, пусть покоится с миром. Пыталась меня в мечеть водить, но как-то не срослось.
- Наверное потому, что ты с детства был упертым…
- Наверное. Джаным, - позвал он ее.
- Что?
- Сагол.
- А?
- Спасибо, говорю.
- За что? – удивилась Таня.
- За то, что разрулила.
- Скорее, я это заварила, - она вздохнула, - поэтому не за что благодарить.
- Ну я же правда сын Аяза, - хохотнул он, а потом, не давая себе перевести дыхание и засомневаться, выпалил: - Давай встретимся и пообедаем?
- В смысле?
- В смысле – у тебя выходной, а у меня есть право на обед. Почему бы не пообедать?
- Сегодня не получится. Сегодня мы с Маффином едем к доктору.
- Аллах, Аллах! Что с ним? Тоже простудился? Или ты все-таки планируешь его кастрировать?
- Не смешно, - буркнула Таня.
- Понял. Заткнулся. И на работе ты появляться не планируешь?
- Не-а. До понедельника можешь работать спокойно.
Реджеп уныло вздохнул. От парапета потянуло холодом. Официальных уважительных причин для их посиделок не оставалось. И человек имеет право на выходной. Но это обидно, вообще-то! Сначала приручила, а теперь у нее «работай один до понедельника»!
Еще и спокойно.
Но надо отдать Четинкае должное. Виду он не подал.
- А что там с сыроварней? – вспомнил Реджеп прошлогодний снег, когда ему на нос приземлилась снежинка актуального сезона: - Договор оформили? Хомяк подписал?
- Да, - торжественно провозгласила Таня. – На следующей неделе будет пробная партия. Так что сам будешь разбираться что, куда и как.
- Обкатать надо, - улыбнулся он. – Если ты с ними общаешься, то передай, что я им мопед после праздников привезу. Все равно не сезон.
- Нашел проблему! Давай курьером отправим.
- Ну давай. Займешься?
- Ага. Но в понедельник!
- Да понял я, понял... Ладно... Маффину привет и это... бодрости духа. Если он боится уколов – звони, я примчусь и поддержу его. 
- Обязательно передам, - весело пообещала она. – И не переживай. Никаких уколов не будет.
- Договорились. Тогда я с легким сердцем пошел вкалывать. Счастливо, джаным.
- Я тебе не джаным! – рассмеялась Таня и отключилась.
- Поглядим, - уклончиво буркнул Реджеп морю и сунул трубку в карман. Не спеша докурил, потому как в голове была хоть и не гречневая, а тыквенная, но все-таки каша. А потом вернулся на кухню. Работы накопилось ну как-то уж слишком перебор. Может, из-за его четырехдневного отсутствия, а может, потому что мысли были заняты совсем другим.
Другой.
Отставить.
И без того все вокруг кипит и скворчит.
Но вконец все вскипело около четырех пополудни, когда в кухню влетела метрдотель и, сверкая квадратными глазами, выпалила:
- Четинкая, срочно в зал!
- С какого перепугу? – отозвался он.
 
- Там Моджеевский пришел, с партнером обедал. Сейчас партнер ушел – тебя попросил позвать. Говорит, выразить благодарность шефу-повару!
- Типа он первый раз у нас ест! – офигел Реджеп, в какой-то мере понимавший, откуда ветер дует. Но все же продолжавший сопротивляться даже гипотетической возможности вот так сразу предстать лицом к лицу с Роман-беем.
А с другой стороны, это не он накосячил. Пусть тот, кто накосячил, и отдувается.
Взбодрившись этой светлой мыслью, Шеф поправил колпак и с важным видом спросил:
- Зал какой?
- Шестой.
- Это который на один столик? Кабинет?
- Ага.
- Заметано. Что у него там сейчас?
- Кофе пьет.
- Ясно. Быстро оформите мне шоколадные маффины! – рявкнул он девочкам, а через десять минут с этими самыми маффинами вошел в зал, занимаемый Романом Романовичем Моджеевским.
- День добрый, - поздоровался главный солнечногорский бизнесмен, владелец ресторана «Соль мёньер» и по совместительству отец джаным, категорически настаивавшей на противоположном, едва пред его очи предстала наглая рыжая морда полутурецкого происхождения.
Эта наглая рыжая морда, совсем непохожая на нашкодившего кошака, в ответ кивнула, математически выверенным жестом наклонилась над столом, поставив на него поднос с десертом, потом точно так же разогнулась и нахально ответствовала:
- Добрый день, Роман Романович. Какими судьбами? 
- Да вот сложилось так, что здесь оказался, - ответствовал Моджеевский. – Решил воспользоваться случаем и на вас посмотреть. А то что-то слишком много вас стало в моей жизни в последнее время.
- Ну если бы вы сами не проявляли интерес и меньше вдавались в детали, то меня по-прежнему бы в ней не было, - не растерялся Реджеп.
- Да вы присаживайтесь. В ногах правды нет, - Роман Романович отставил в сторону чашку, с любопытством глянул на кексы и задумчиво почесал бровь. – И что же именно, позвольте узнать, вы считаете малозначительной деталью, на которую мне не стоило обращать внимания?
Реджеп шумно двинул стул и бухнулся напротив Моджеевского. Бровь, надо сказать, почесал с зеркальной точностью.
- Я думаю, ту, из-за которой я был... нейтрализован из ресторана несколько дней назад. Я понимаю, что это звучит бредом, но именно к этой детали я имею очень мало отношения.
- Но вы действительно сын Аяза.
- Да. Действительно. И что в этом такого? Вы же тоже чей-то сын, а не сам по себе.
- Но я никогда не работал у конкурентов своего отца. А вы оказались в моем ресторане.
- Я просто устроился на работу. Дать наследнику крупного холдинга кулинарное образование во Франции – слишком крутая многоходовка, чтобы за это браться, даже преследуя цель насолить конкуренту. Да и неужели вы думаете, что мой отец подставлял бы меня в случае необходимости? Поверьте, у него достаточно людей, которые справились бы с поставленной задачей гораздо лучше меня. Тем более... ну не на кухне же мне воровать ценную информацию!
- Красноречием ты явно пошел в отца, - хохотнул Моджеевский. – То есть – вот такая случайность. Ты, сын Аяза, в моем ресторане.
- Ага. Я, сын Аяза, в вашем ресторане. И кстати, уже давно. Я несколько банкетов для вашей компании готовил и кучу семейных праздников обеспечивал угощением.
- Вот в этой части претензий не имею, - снова усмехнулся Роман Романович.
- Рад, что угодил. Наша команда старалась. Есть еще какие-то вопросы ко мне? Я сегодня на все отвечаю!
- Не стоит путать смелость с наглостью, Реджеп Аязович.
- Как и здоровое стремление к безопасности со стереотипами. 
Моджеевский кивнул и сцепил пальцы в замок. Улыбки на его лице как не бывало.
- Коль уж мы заговорили о стереотипах, то спрашивать, что у тебя с моей дочерью, не буду. Но предупреждаю: если у нее из-за тебя хотя бы просто однажды испортится настроение – придушу как… как там у вас говорят?.. как паршивого пса. И скормлю акулам.