Порочное создание (СИ)

— Никки, всё в порядке?
От звуков мужского голоса зажмурилась и сильнее ударила по двери. Чёртова боль, почему ты такая сильная внутри, рядом с сердцем? Ещё один удар и ещё, пока не почувствовала руки на плече.
Развернулась и бросила в лицо непонимающего Чарльза:
— Нихуя не в порядке!
— Тебе надо успокоиться…
— Конечно, — зло усмехнулась и ногой ударила о ближайшую лавочку, — Но сначала разнесу дом к чёрту.
Пускай никому не достанется!
— Садись в машину, Ник.
— Ты не видишь, здесь мои вещи! Здесь, блять, мой дом!
Ричард поднял с земли проклятую табличку и, будто в шутку надо мной, водрузил её на внешний подоконник окна.
— Мой водитель позаботится о твоих вещах, а дом… Что-то мне подсказывает, он уже не твой.
Не заплакала. Нет, слёз не было. Только ярость и страх, смешались в гремучем напитке, годовой запас которого я бы с удовольствием приобрела. Но сейчас, не отрывая взгляд от карих глаз мужчины, который был единственной гаванью в шторме под названием «Жизнь Никки Стаффорд», я отступила. Я, чёрт подери, отступила.
— В одной из коробок сервиз моей бабушки. Он мне очень дорог.
За него на тысячу, как минимум, обогатят карман.
— Не волнуйся, — мягко улыбнулся Чарльз и протянул мне руку. И я, скрепя сердцем, приняла протянутую ладонь.
* Песня: Wicked game — Chris Isaak
  
Глава 5
 
Я разочарованно застонала, когда вместо желанной бутылки коньяка в моих пальцах оказался бокал свежевыжатого сока.
— Алкоголя на сегодня хватит, Ник, — ответил на мои недовольства мужчина, возвращаясь к соковыжималке, — Даже не думай полить соком цветы, а то заставлю пить квас.
Пришлось отвернуться от горшка с неизвестным мне цветком, и в который раз за сегодня застонать. Даже не обратила внимания на попытки Чарльза поднять мне настроение, что было явно не в мою пользу. Возможно, завтра буду жалеть, что не воспользовалась моментом, но сегодня я полностью погрузилась в самобичевание.
Моя квартира, моя машина, мой брат, — всё скатилось к чёрту так стремительно, что не успевала опомниться и хоть как-то исправить ситуацию.
— Кислятина, — скривилась, отставляя бокал подальше от себя, и локтями подпёрла поверхность кухонного стола, — Я бы не отказалась от нескольких кубиков льда и коньяка.
Чарльз громко фыркнул.
— Не жадничай, в баре много выпивки!
— Мне бы хотелось с тобой серьёзно поговорить, Никки. Алкоголь навряд ли поспособствует диалогу.
Я насторожилась, представляя, о чём именно мистер Миллер желал со мной поговорить. Однако, он не спешил переходить к разговору, уделяя всё своё внимание соковыжималке.
— Так, поговори со мной, — не выдержала тишины и сделала новый глоток кислятины, — Или всё же коньяк?
Чарльз не отрывался от своей увлекательной миссии, позволяя наблюдать, как мышцы на спине перекатываются от каждого движения. Вот была бы во мне лишняя порция алкоголя, непременно бы пофантазировала о мужчине без лишней на нём кофты, но он собственноручно отказывался посылать флюиды в мою сторону.
Что же, в конец игнорировать меня не собирался, а это уже радовало:
— Что случилось с твоим домом?
— А ты не видел? — резко отреагировала и мысленно дала себе подзатыльник, — Мне срочно нужны были деньги, поэтому продала дом первым попавшимся риелторам…
— И?
— И в итоге мне заплатили ничтожную сумму, а жильё, как видишь, найти себе не успела, — в возмущении ударила ладонью о поверхность стола, — В Лондоне самая убогая квартира стоит дохуя!
— А твои родители?
Я закатила глаза на глупый вопрос, благо затылком мужчина смотреть не мог:
— Мои родители заняты восстановлением своей репутации: молят банки об очередном кредите.
Чарльз, наконец-то, обернулся ко мне, облокотившись о столешницу:
— Как твоя фамилия?
— Стаффорд.
Мужчина задумчиво почесал подбородок, скрывая свой большой палец в гуще чёрным завитков.
— Впервые слышу.
— Мой отец приобрёл славу в пределах Европы, — пожала плечами и умоляюще сложила ладони вместе, — Ты не передумал на счёт коньяка?
 
Чарльз меня не услышал, задавая встречный вопрос:
— Ты пошла в эскорт, чтобы помочь родителям или выжить самой?
— Мне нужны деньги, чтобы помочь брату, — не стала лукавить и почувствовала, как одно упоминание о Шейне вызвало рой мурашек по коже, — Сам же говорил, с младшими братьями одни проблемы.
— У моего брата характер — одна большая проблема. В чём же беда твоего?
— Наркотики.
Костяшки пальцев побелели, настолько сильно я сжала края стола. Чёрт возьми, всего лишь слово произнесла, а больно стало настолько, будто в сердце вонзила дюжину шприцов. Одно слово «наркотики», а сколько от них проблем.
— Ему необходимо лечение, — продолжила, когда Чарльз не проронил ни слова, — Он очень хочет избавиться от этой зависимости, но плохая компания, с которой он связался, всячески портит ему жизнь.
Осторожно подняла глаза на мужчину, стараясь уловить на его лице хоть какую-нибудь эмоцию, а главное — поверил ли моим словам?
Я старалась быть искренней, честно, но краски приходилось сгущать в тёмные тона.
— Например?
— Повесили косяк своего дружка на моего брата, — не стушевалась под немигающим взглядом Чарльза, — Шейн сейчас под следствием, но без хорошего адвоката его шансы равны нулю.
Правда — это хорошо, но правда с привкусом лжи — идеально. В этом убедилась, когда мужские черты лица смягчились, и Чарльз, оттолкнувшись от столешницы, подошёл ближе ко мне.
— В чём же обвиняют твоего брата?
— В изнасиловании, — скривилась от противного слова и, подражая затравленному зверьку, посмотрела на мужчину, — Мой брат всегда уважал и почитал девушек, он был моим защитником и опорой.
Ложь. Слабость Шейна — шлюхи, алкоголь и наркота. Уважения в помине быть не может, но ради мягкого взгляда, которым одарил меня Чарльз, я готова была болтнуть про благотворительный фонд, спонсирующийся моей семейкой. Но нет, это слишком даже для моей фантазии.
— Твоим родителям, надо думать, и до него дела нет?
— Естественно, — разочарованно рассмеялась и встала из-за стола, вновь бросая неопределённый взгляд на бар, — Теперь, когда я поделилась своей счастливой жизнью, могу рассчитывать хотя бы на джин?
Чарльз усмехнулся и прошёл к бару. На моё облегчение в его руках оказались бутылка коньяка и два прозрачных стаканов, одним из которых он поделился со мной.
— Неужели? — рассмеялась и на радостях запрыгнула ногами на диван, — Эй, ты не будешь?
— Пьёшь только в компании?
— Мне понравилась с тобой пить, — решила подластиться и похлопала по кожаной обивке рядом с собой, — Это, знаешь ли, отличный комплимент от Никки Стаффорд! Не многим довелось его услышать!
Чарльз рассмеялся, с непонятной мне задумчивостью вертя стакан в пальцах:
— Может, мне тоже покопаться в своих воспоминаниях? Говорят, алкоголь — отличное обезболивающее при хорошей памяти.
Подобно Чарльзу, я выжидающе приподняла брови. Мужчина улыбнулся:
— С чего бы начать? Хм-м-м…
— С самого ужасного, — подсказала и сделала долгожданный глоток обжигающего напитка, — А дальше будет легче.
— Самое ужасное? Думаю, для пятилетнего мальчишки самое ужасное — это когда твоя мать — элитная проститутка.
Мне повезло — я сделала глоток коньяка до того, как Чарльз резанул правдой тишину гостиничного номера, иначе приступа хриплого кашля было бы не избежать. С языка тут же норовились слететь вопросы, жаждущие ответа, но заставила себя помалкивать до тех пор, пока не почувствовала одобрения со стороны притихшего мужчины.
— Как она попала в эскорт-услуги?
— Мой отец — обеспеченный человек, сумевший создать для матери сказку наяву, о которой она так мечтала. Но когда мне исполнилось пять лет, отец не посчитал нужным скрывать свои многочисленные похождения налево и, оставив матери дом в Беверли-Хиллс, исчез из нашей жизни.