Трое (СИ)
Никогда он ни за кого так не боялся.
Когда скот- мексикашка утащил ее, Дерил просто обезумел. Он носился по улице, буквально вынюхивая следы, почему-то уверенный, что девчонку украли и увезли, и от его взгляда людей сносило в сторону. Когда он услышал веселый напряженный голос брата по рации, ломанулся вниз так, что Рик просто не уследил, в каком направлении он рванул и потом некоторое время плутал в хитрых коридорах. Девочка была там, живая, невредимая, она прижалась к нему так крепко и отчаянно, что стоило огромных усилий не утащить ее сразу наверх.
Мексикашка глядит плотоядно, облизывается, паскуда. Не понимает, что на волоске, буквально на ниточке… Убивать сразу его не позволил брат. Нужный человек… Нужный, неплохой… Да, блядь, насрать! Дерил готов убивать за одно неверное движение, за один взгляд. Хотя, даже и взгляда не надо, только намек… Но брат чего-то ждет… Ладно, подождем, ладно…
Мексикашка и правда оказался неплох. Особенно когда пришлось останавливаться и решать проблему с укусом.
Брат подставился, глупо. Но, если б не Мерл, неизвестно, что было бы с их девочкой. Дерилу даже страшно думать, что сейчас их малышки могло бы и не быть…
Он всегда соображал быстро, его брат. Быстрее, чем сам Дерил.
Пока тот разевал рот и лапал арбалет, Мерл сунул кулак в пасть твари, раскрошив гнилой череп. Поцарапался о зубы мертвяка. Выхода не было.
И здесь уже Дерил сообразил. Пока Мерл отдавал последние указания конфетке, видно описывая, как и где его надо будет похоронить, Дерил мчался к машине за тесаком.
Обезболивать было нечем. Мерл дико взвыл и перекусил толстую ветку, которую ему сунул в рот Дерил. Потом еще раз взвыл, когда брат прижигал не сильно сочащуюся кровавую культю.
Потом отрубился. Дерил, бешено скрипя зубами, дотащил тяжеленное тело Мерла до машины и затолкал внутрь.
Все это время Мартинез держал их малышку взаперти. Не позволял подбежать, посмотреть. И за это Дерил был ему благодарен. Простить, конечно, ни хера не простил, но убить при первом удобном случае уже не замышлял. Пусть живет, скотина. До первого прокола.
Доехали они тогда быстро. Брат так и не очнулся. В медкабинет тащили уже втроем. Мишель не позволили идти с ними, Керол увела на кухню. Бет стояла, прижавшись к сестре. Хершелл, быстренько окинув взглядом живую и невредимую, хоть и напуганную до чертиков, младшенькую, уковылял вслед за мужчинами, несшими Мерла.
Потом еще пару дней все были в диком напряге. Мишель не спала, не ела, сидела возле Мерла, накачанного конской дозой обезболивающего. Дерил дежурил тут же, не отходя. Когда, к исходу вторых суток спала температура, стало ясно, что обошлось. Все выдохнули.
А потом Мерл проснулся. Оценил свое состояние.
Про заначки для клиентов по всему дому он знал. И вот уже неделю вменяемым его никто не видел.
И если сначала был нехилый приход, от которого Мерл впал в ступор и только сидел, смотря в одну точку, крутя головой и похихикивая, то потом начался отходняк. Дерил, зная все стадии, заранее связал брата и сунул в отдельную комнату. Не предусмотрел, что окна были без решеток. Когда Мерла опять удалось найти, тот уже был в таком диком состоянии, что стало понятно: заначки освоены полностью. После был депресняк, в котором мужчина находился и по сей день. Дерил учел ошибки и запер брата на нижнем ярусе, приковав к батарее. Оставалось только ждать и надеяться, что это просто временное помешательство на почве стресса и потери руки. Дерилу не хотелось думать, что будет, если Мерл не успокоится и примется за старое. Под кайфом его брат, и без того не особо приятный человек, становился полнейшим, окончательным говнюком, которого выносить было просто невозможно. Мишель ситуацией была настолько испугана и обескуражена, что даже не могла нормально спать. Ей снился ходячий-Мерл, и девочка кричала во сне от ужаса.
Остальные обитатели дома, наблюдавшие последовательно: Мерла без сознания, Мерла под кайфом, Мерла в ступоре, Мерла диком возбуждении, Мерла в депресняке, тоже впечатлились. Сильно. И теперь непонятно, чего думали. Впрочем, Дерилу на их мысли было глубоко насрать. Он думал только о брате и о Мишель. Если кому-то не нравится Мерл, могут дружно идти лесом.
Через три дня после той злополучной вылазки в Дерилу подошел Рик. На удивление, Мерл волновал его мало. Рик был далеко не дурак и прекрасно понимал, что за человек старший Диксон, и только надеялся, что тот - крепкий чувак, и выдержит свалившееся на его голову испытание. Копа больше волновали военные, от которых удалось уйти путникам. Все это время обитатели дома сидели тихо, как мыши под метлой, никуда не выезжая. Невозможность контролировать ситуацию и осознание, что где-то совсем недалеко бродят нехило вооруженные подготовленные и обученные убивать мужики, напрягала. Рик советовался с Дерилом, как поступить. Необходимо было аккуратно обследовать окрестности. Вдруг рядом их база. Дерил задумался. Оставлять брата в таком состоянии было неразумно.Но Рик прав, посмотреть было необходимо. И они с Мерлом очень неплохи в деле выслеживания. И леса эти им более-менее знакомы. Мог пойти Гризли, он тоже хорошо ориентировался в лесу, но его одного было мало. Требовалась страховка на случай… На всякий случай. Надо было думать, серьезно думать.
Мерл
Мерл пришел в себя на вторые сутки депресняка. Грязный, вонючий, в кровище и блевотине. Открыл глаза, осторожно покосился на правую руку. Увидел повязку, откинулся на грязный матрас и заскрипел зубами.
- Ну че?
Дерил, конечно Дерил, кому ж еще тут быть. Хорошо, что конфетки нет рядом.
- Пить дай, - голоса не было, один хрип.
Присосался к бутылке, жадно, нетерпеливо, проливая воду на грязнущую майку.
- Я где? Че сделал? - Мерл оценил свое состояние, глупых вопросов задавать не стал. И так понятно, что сорвался. Блядь. Блядь. Он не принимал уже больше чем полгода. В последнее время даже не думал об этом, хватало других забот. И тут опять…
Брат молчал. Говнюк. Не мог сразу его вырубить, когда Мерл очухался. Еще на пару дней. Или привязать к кровати. Чтоб башка на место встала. Говнюк и есть.
- Говнюк…
- Че?
- Говнюк говорю, ты, сестренка… Че я хоть творил -то?
Жмет плечами:
- Да ниче… Как обычно…
Это плохо. Это пиздец как плохо. Обычно, “как обычно” означало, что в скором времени Мерл сменит обстановку на более строгую, может даже на одиночку.
- Никого не грохнул?
- Не… Напугал только…
- А… девочку? - с содроганием, с мучительной испариной.
- А ее больше всех, блядь…
Мудак. Мерл закрывает глаза, по привычке нашаривая правой рукой сигареты. Больно. Даже не в самой культе, хотя и там тоже, а в пальцах. Которых нет.
- Иди нахер отсюда. Я посплю.
Брат кивает, поднимается. У дверей его догоняет хриплый голос:
- Не вздумай конфетку сюда пустить. Под землю зарою.
Дерил не оборачивается, выходит, закрывая дверь на ключ. Снаружи. Мерл садится на матрасе, левой рукой неловко вытаскивает сигарету из пачки, закуривает, избегая смотреть на правую.
- Ниче, ниче… - шепчет, потом срывается на хриплый крик. - Ниче, блядь!
Глава 25
Мишель ехала на байке, привычно вцепившись в поясницу водителя. Не Мерла. Дерила.
Мерл сидел в пикапе, на пассажирском сиденье. Сам пока что вести машину он не мог, а уж о том, чтоб управлять байком, и мечтать теперь не приходилось. Мужчина был хмур больше обычного, не зубоскалил и зло поглядывал на невозмутимого водителя. Гризли.
На заднем сиденье, тихо, как мышки, сидели Керол и София.
Байк и пикап в этот раз возглавляли процессию из машин, потому что только братья Диксоны знали, куда ехать.
Была еще одна, основная причина для злости: внезапный отъезд из такого отличного убежища. Не отъезд, бегство.
Военные грузовики с кунгами объявились перед воротами усадьбы через полторы недели после внезапной встречи в супермаркете. Скорее всего, все это время округа обшаривалась, но для людей, с местностью незнакомых, сразу обнаружить такое уединенное место было сложно. Потребовалось время.