Огонь войны и пламя любви (СИ)
Незадолго до восхода луны Грахт почувствовал какое-то внутреннее беспокойство. Всё вокруг было тихо. Он не чуял запаха ни гарпигов, ни дрекаваков, зато чуял новый, доселе не знакомый ему запах. Это было так странно и вместе с тем неприятно. Рядом принюхивался молодой обертлуг.
— Тоже почувствовал что-то странное, Нэкхар? — спросил Грахт.
— Да, пахнет чудно, — согласился с ним молодой воин, — что-то среднее между запахом человека и обертлуга или волка…
— Это должно быть колдовство проклятого Гартари! — возмутился рыжий обертлуг.
— Или же нам предстоит иметь дело с незнакомым противником, — предположил Нэкхар.
— Внимание всем! — скомандовал Грахт. — Не терять бдительность! Оружие держите наготове. Что-то мне подсказывает, что ночлега у нас не будет.
Некоторые обертлуги в это время закончили обустраивать стоянку. Кто-то занимался ужином. Вдруг обертлуг, стоящий в карауле, воскликнул:
— Смотрите! Там на склоне!
Все ринулись к нему и увидели как по склону к ним поднимаются какие-то человекоподобные существа. Глаза обертлугов, отлично видящие в сгустившемся мраке, различили высоких широкоплечих и бородатых мужчин, облачённых в шкуры.
— Это не люди, — буркнул Нэкхар.
— Согласен, — отозвался Грахт, — не пахнут они людьми.
— И не крылаты это, — вставил часовой.
— Так кто же тогда? — недоумевали остальные обертлуги.
— Нам придётся это выяснить. Мечи наголо! — скомандовал Грахт.
Послышался скрежет металла. Пришельцы вдруг остановились. Луна выплыла из-за туч, осветив заснеженное пространство. К удивлению обертлугов странные человекоподобные воины вдруг все как один встали на четвереньки, глаза их вспыхнули кровавым отблеском, и теперь уже к ужасу вулквонцев, тела этих существ начали изменяться.
— Что-за наваждение! — взволнованно прокричал юный Нэкхар. — Это колдовство! Гляньте, они обращаются в зверей, но это не обертлуги!
Только сейчас до вулквонцев начал доходить смысл видимого ими явления, и вскоре слово «оборотень» всплыло у каждого в сознании, напоминая о слышанных в детстве легендах.
— Приготовиться к бою! — прокричал Грахт.
После этих слов он отвёл Нэкхара в сторону и сказал ему:
— Послушай, парень, если это и в самом деле оборотни, то скверная нынче ночь нам выдастся. Беги через лес по горным склонам прямо к Ранарту. Надо предупредить их о смертельной угрозе! Они должны вернуться в крепость раньше, чем эти твари завладеют горой Лаштах.
— Думаешь они завладеют горой? — с сомнением произнёс молодой обертлуг. — Их не так много ведь.
— Вспомни предания, — возразил Грахт, — каждый оборотень по силе может сравниться с двумя-тремя обертлугами. Мы будем до последнего воина сдерживать врага. Ты же предупреди князя!
— Будет исполнено! — с готовностью сказал Нэкхар и тут же скрылся в чернеющей чаще.
Грахт вернулся к воинам. Раздался душераздирающий вой — это оборотни уже не скрывали своих намерений и устремились в атаку.
— Всем обратиться! — приказал Грахт и сам тут же начал меняться. Его тело покрыла тёмно-рыжая шерсть, челюсти вытянулись, одежда, которую некогда было снимать, порвалась, и вот уже принял он облик грозного зверя. Примеру предводителя последовали и другие обертлуги. Теперь на склоне видно было две большие группы пугающих и грозных существ. Одни из них, сверкая жёлтыми глазами, готовились защищать гору, другие, сверля неприятеля огненно-красными взорами, с рычанием устремились вперёд. Завязался жаркий бой. Обертлуги дрались неистово, но оборотни и в самом деле превосходили их в силе. Однако у вулквонцев была возможность использовать оружие, даже если они принимали облик зверей. Их мечи и клыки действовали с одинаковой убийственной силой. Грахт, вцепившись в глотку одному из монстров, тут же пронзил его оружием. Оборотень дёрнулся и испустил дух. Его туша повалилась на окровавленный снег и приняла человеческий облик. Через мгновение Грахт почувствовал боль в плече, это оборотень вонзил свои огромные зубы в его плоть, покрытую рыжей шерстью, которая тут же намокла от крови. Грахт полоснул когтями противника по брюху и тот чуть ослабил хватку. Рыжий обертлуг извернулся и в свою очередь вцепился зубами врагу в шею. Соперники повалились на землю, рыча и кусая друг друга. А вокруг дрались и остальные участники схватки. Снег, смешанный с кровью, летел во все стороны, то тут то там валялись клоки шерсти. Некоторые обертлуги, приняв свой привычный облик, корчились в предсмертных судорогах, но и у оборотней были потери. Однако же оборотни всё-таки начали теснить защитников крепости в сторону её каменных стен. И хотя крепость Лаштах была ещё скрыта за тёмными елями, и нападавшие, и её защитники знали, что она уже рядом. Грахт не хотел подпускать врага к крепостным стенам, давая возможность Ранарту беспрепятственно занести в крепость собранные зимние яблоки, необходимые в случае длительной осады. Обертлуги стояли насмерть, но всё же уступали противнику в силе. Оборотни, почувствовав превосходство в бою, усилили свой натиск, и всё меньше оставалось воинов в отряде Грахта. Приближался рассвет — предвестник нового дня, который не сулил вулквонцам ничего хорошего.
В предрассветных сумерках стоянка отряда Ранарта была погружена в тишину. Милена спала, заботливо укрытая князем походным одеялом. К тому же когда девушка заснула, князь накрыл её своей курткой, а сам остался в рубахе с длинным рукавом. Он поэтому сидел у потухшего костра. Пламя давно погасло, но тлеющие угли давали много тепла. Внезапно Ранарт замер, навострив уши. Ему показалось, что где-то идёт сражение. Его чуткий слух различил приглушённое рычание. Или показалось? Подул ветер, и князь больше ничего не услышал, но с тревогой посмотрел в сторону крепости. Там за поворотом было бы видно лучше, но поворот был далеко. Однако это не помешало обертлугу разглядеть маленькую тёмную точку, появившуюся на склоне. Скоро стало ясно, что она движется к ним.
— Ранарт, как думаешь, что это? — спросил у князя часовой, тоже заметивший странный объект.
— Это не животное, — напрягая зрение ответил князь, — кто-то спешит сюда. Но кто? Друг или враг? Возможно, это шпион Варкана.
Небо светлело. Ветер усилился. Ранарт и часовой продолжали наблюдать за движущейся точкой. Постепенно увеличиваясь, она, казалось, ускорила своё движение.
— Да это же обертлуг! — воскликнул часовой.
— Возможно, — напряжённо проговорил Ранарт. — Да! Точно! Обертлуг! Воин из отряда Грахта! Но что случилось?
Часовой пожал плечами, а князь принялся всех будить.
Через непродолжительное время отряд Ранарта был в полной готовности. Все проследили за приближающимся обертлугом до того момента, пока тот, миновав открытый участок склона, не углубился в лес. Обертлуга скрыли деревья, но воины Ранарта уже и чуяли, и слышали его. Милена, вставшая последней, недоумевала чего все так напряжённо ждут. Вскоре она узнала ответ на этот вопрос, ведь из-за деревьев показался запыхавшийся обертлуг.
— Это же Нэкхар! — распознал пришельца Ранарт.
— Точно он, — согласились с ним остальные. Князь побежал к нему навстречу. Некоторые последовали его примеру. Нэкхар, утомлённый долгим и изнурительным бегом, повалился на снег, тяжело дыша. Ранарт опустился рядом с ним на колени. Он отстегнул свою прикреплённую к поясу флягу и дал воды молодому обертлугу. Все терпеливо ждали, пока юнец утолит свою жажду и давая ему возможность отдышаться. Едва Нэкхар восстановил дыхание, тут же выпалил:
— Князь! Братья! На нас напали!
— Кто? Гарпиги? Сколько их? — посыпались вопросы.
— Нет, не гарпиги! И не дрекаваки! Это оборотни! — ошарашил всех молодой обертлуг.
— Что за вздор? — удивился Ранарт. — Оборотней нет в Свободных Землях! Они обитают за Серебряным морем, в той земле, которую покинули из-за них наши предки.
— Я тебе говорю, что на нас напали оборотни! — не слишком учтиво произнёс Нэкхар. — Грахт послал меня предупредить вас. Вы должны немедленно проследовать в крепость.