Огонь войны и пламя любви (СИ)

Когда с ужином было покончено, один воин поднялся с бревна, служившего скамьёй и произнёс:
— Теперь, когда желудки наши насыщены, а над головой простирается звёздное небо, самое время послушать легенду о Брадхаре и Илахиль.
— О, я вижу, Волхарт, ты решил вспомнить старую сказку, — усмехнулся Ранарт.
— Это вовсе не сказка, — возразил ему Волхарт, высокий обертлуг с иссиня-чёрной шевелюрой.
— Хорошо, хорошо, хочешь верить в легенды, я не имею ничего против, — отозвался князь, — рассказывай.
Воин, выдержав интригующую паузу, начал таинственным голосом:
— Было это в стародавние времена. Поговаривают, что история эта произошла ещё до переселения обертлугов в Свободные Земли. Тогда жили наши предки по ту сторону Серебряного моря. Континент тамошний сплошь покрывали дремучие леса, в которых зарождались многочисленные народы. В этих-то лесах и жили обертлуги. Но ещё там жили и оборотни, схожие с нами, но всё же иные. И поначалу не было между двумя этими народами вражды. Но постепенно и оборотни, и обертлуги, а также люди и даже драконы заполонили всё пространство от морских берегов до Северной Ледяной Пустоши. И всё бы ничего, да только оборотни оказались алчными и падкими на земные богатства. И пошли они войной на другие народы. Лишь на драконов не смели они нападать. Обертлуги, конечно, давали им отпор, но со временем стали проигрывать войну. В то время был среди них отважный воин по имени Брадхар. В бою не знал он страха, и потому враги, лишь заслышав его боевой клич, часто пускались врассыпную. Тем не менее как-то раз Брадхар получил серьёзное ранение. Истекая кровью, лежал он на спине и глядел в звёздное небо. Оборотни, решив, что храбрец убит, помчались дальше, преследуя отряд обертлугов. А Брадхар всё лежал и лежал. Смерти он не боялся, а только сожалел, что в таком молодом возрасте суждено ему покинуть этот мир. И вдруг, когда герой совсем обессилел, из кустов появилась фигура огромного белого волка. Брадхар мигом сообразил, что это оборотень. Он потянулся к мечу, но овладеть оружием уже не мог. Тогда приготовился он к гибели, смело сверкая своими жёлтыми глазами. Однако к его удивлению оборотень не только не стал убивать его, но и обратился в прекрасную деву. Она подошла к воителю, оторвала край от его плаща и перевязала раны. После этого девица ненадолго отлучилась и вернулась уже облачённая в светлые одежды. В руках держала она какие-то ароматные травы, которые принялась растирать длинными пальцами. Чарующий запах наполнил воздух. Брадхар, поражённый, не мог и слова молвить. Девушка же наложила на рану перетёртые целительные листья.
— Кто ты? И зачем помогаешь мне? — недоумевал Брадхар.
— Меня зовут Илахиль. Я последняя представительница благородного рода белых волков. Предки мои всегда были против войн и междоусобиц. Но нынешние вожди оборотней утратили благородство и честь. Я не желаю воевать против обертлугов.
Волхарт откусил кусочек от зимнего яблока, прожевал его и продолжил:
— Так вот они и познакомились. И надо вам сказать возникла между ними любовь неземная. Горячая, как солнце и чистая, как родниковая вода. Илахиль знала много преданий. Знала она и то, что когда обертлуг влюблён, первый поцелуй его возлюбленной может исцелить его от любых, даже смертельных ран. Потому не спешила она дарить Брадхару свой первый поцелуй, предчувствуя, что впереди его ждут тяжелейшие сражения. И она не ошиблась. Увы, оборотни теснили обертлугов к морскому побережью, покрытому горами. Тогда горы эти назывались Изумрудными. Как зовутся они ныне, не ведаю. В общем однажды состоялось ожесточённое сражение, в котором Брадхар был смертельно ранен. Илахаиль, наблюдавшая за битвой из укрытия, тут же устремилась к возлюбленному. Она спешила подарить ему волшебный поцелуй, чтобы смерть выпустила героя из своих когтей. И вот, когда она почти уже добежала до Брадхара, зловещая стрела пронзила её сердце! Но сердце её настолько горело любовью, что продолжало биться, давая девушке возможность спасти любимого. Илахиль упала на израненную грудь Брадхара. Который к тому времени уже лишился чувств, и последним волевым усилием дотянулась алыми дрожащими губами до его губ. Она, умирая, запечатлела на окровавленных устах возлюбленного первый и последний свой поцелуй. И в ту же минуту дух Брадхара возвратился. Он обнаружил в своих объятиях возлюбленную.
 
— Илахиль, — позвал он её, — твоя любовь спасла меня от смерти. Очнись же, радость моя!
Но Илахиль не отвечала ему. Уста её застыли на неподвижном челе. И сколько ни звал её храбрый обертлуг, сколько ни плакал, не возвратилась его любимая к жизни.
Волхарт замолчал, печально глядя в костёр. Огонь трещал на ледяном воздухе. Слышались тихие всхлипы особо впечатлительных женщин. Ранарт украдкой взглянул на Милену. Её лицо, освещённое оранжевыми языками огня, было особенно прекрасным. В больших выразительных глазах стояли слёзы.
— И что же было потом с бедным Брадхаром? — плачущим голосом спросила она.
— Про то никто не знает, — ответил Волхарт, почесав за ухом, — достоверно известно лишь то, что обертлуги проиграли эту войну и во избежание полного уничтожения отправились в плавание по Серебряному морю в поисках нового пристанища. Ну а дальше всем уже известно, что было. Как обертлуги доплыли до восточной окраины Свободных Земель, как высадились на берег и перешли через Мрачные горы, как прошли по равнине, где нынче располагаются Золотые сады и как поселились в лесистой местности, образовав государство Вулквонс.
Наступило молчание. Большинство обертлугов, устав за день, во всю зевали. Ранарт выставил часовых, а остальным приказал лечь спать. Воины и женщины устроились в шалашах. Лежанки их были обустроены из лапника, набранного тут же в лесу. Милена осталась сидеть у костра. Волхарт караулил урожай.
Оглядев затихший лагерь, Ранарт увидел одинокую фигуру у огня. Он застыл, наблюдая за ней. К своему удивлению, князь обнаружил, что не испытывает ярости от того, что Милена, вопреки приказу идти отдыхать, не сдвинулась и с места. Обертлуг поймал себя на мысли, что если бы на месте Милены был бы кто-то иной, то он тут же познал на себе княжеский гнев. Но на эту девушку он больше не мог злиться. Какое-то время князь стоял в нерешительности.
Ночь выдалась изумительной. Погода была на редкость безветренной. Зимой это нечастое явление. Обычно в здешних местах дует резкий ледяной ветер, но сейчас природа будто отдыхала. Ранарт немного поморщился от мысли, что это может стать затишьем перед бурей, но вокруг царила такая умиротворяющая обстановка, что он позволил себе немного расслабиться. На глубинно-чёрном небосклоне жемчугом сияли звёзды. Полная луна, хозяйка ночи, лениво плыла среди звёздного мерцания. Снег, искрясь от небесного света, казался воздушным фантастическим покровом, облачной периной, в которую можно провалиться с головой, забыв обо всех неприятностях. Мохнатые вековые ели беззвучно возвышались над головой, будто древние великаны, охраняющие мир от зла.
Милена, охваченная восторгом от того, что смогла провести длительное время вне крепостных стен, любовалась ночным лесом. Внезапно она услышала за спиной скрип снега. На этот раз она не испугалась, потому что поняла, кто к ней подошёл. Она больше не хотела бояться Ранарта, и он это заметил.
— Наконец-то ты не пугаешься при моём приближении, — мягко сказал он.
— Если бы ты не пугал меня раньше, я бы привыкла к тебе ещё в первые дни, проведённые в крепости.
Ранарт нахмурился, вспомнив о своём поведении. Ему было стыдно за жестокость, которую испытала на себе эта милая и добрая девушка, оказавшись у обертлугов в плену. Подумать только, ведь он всерьёз хотел её убить. Теперь эта мысль показалась князю особенно чудовищной.
— Милена… — начал он неловкий разговор, — я давно собирался сказать тебе кое-что… ты это…ты прости меня за грубость и несдержанность.
Эти слова князь выдавил из себя с трудом. То ли гордость ему мешала, то ли страх, что не будет прощён. Однако, пересилив свой нрав, он всё-таки смог попросить прощение.